Император-гоблин - Кэтрин Эддисон
Губы Сетериса побелели. Собрав остатки сил, он прошептал:
– Клянусь, я ничего не стану говорить… Я ничего не рассказывал даже жене. Прошлое похоронено и забыто. Я предан вам, ваша светлость, я прекрасно понимаю, что слова опаснее любого оружия. Ты сам это знаешь.
О да, действительно, он знал. Майя до сих пор не мог забыть оскорблений Сетериса – начиная с «безмозглого страшилища» и заканчивая «поганым ублюдком». Его в каком-то смысле даже восхитила смелость кузена, который рискнул напомнить ему об опасности слов. Но возможно, это была не смелость, а безумие.
– Я не стану отправлять тебя в Эдономи, но не могу оставить тебя здесь.
Он выдержал холодный, пристальный взгляд Сетериса – впервые в жизни. Кузен отвернулся и неохотно пробормотал:
– Наверное, я заслужил такое отношение.
Майя ответил:
– Мы тоже так считаем.
Краем глаза он заметил, что Кала нахмурился.
– Но только… прошу вас, ваша светлость… Мы… я предан вам, у меня есть образование, опыт. Дайте мне какую-нибудь работу, должность, что-нибудь. Не оставляйте меня гнить в одиночестве и бездействии, как Варенечибель.
– Мы не станем наказывать тебя за то, что ты не участвовал в заговоре против нас, – сказал Майя и заметил, что бывший опекун немного приободрился. Намеренно не глядя на Сетериса, он попытался поймать взгляд Ксевета, что оказалось непросто. Секретарь сидел с бесстрастным лицом, глядя в пространство, прижав уши к голове – недвусмысленный знак неодобрения. Майя несколько мгновений сердито смотрел на Ксевета; наконец, тот вздрогнул, пришел в себя, склонил голову и молча выскользнул за дверь.
– Для вас что-нибудь найдется, – пообещал Майя Сетерису, – и мы считаем, что вам не нужно больше оставаться в Эсторамире.
Услышав, что к нему обратились с вежливым «вы», Сетерис резко поднял голову, и его глаза сверкнули. Майе не понравился этот странный взгляд, смутивший его. Он не ждал от Сетериса благодарности – более того, он не хотел, чтобы Сетерис был ему благодарен.
Он взглянул на Хесеро Неларан, которая стояла у стены, скрестив руки на груди.
– Возвращаем вам супруга, кузина Хесеро.
Она ответила:
– Мы вам очень благодарны, ваша светлость.
Майе показалось, что она говорит искренне – или неплохо притворяется. По крайней мере, она понимала, что следует быть благодарной. Она сделала безукоризненный реверанс и вышла вслед за мужем, высоко подняв голову, как будто тяжкое бремя свалилось с ее плеч.
В Черепаховой Комнате наступила тишина. Наконец, Майя собрался с силами и обернулся к телохранителям. Лицо Бешелара было красным. Майя отвел взгляд. Маг, кивнув на его руку, спросил:
– Сколько вам было лет, когда?..
– Ах, это. Четырнадцать или около того. – И Майя добавил, не зная, может ли это обстоятельство служить оправданием, или, наоборот, выставит опекуна в худшем свете: – Он был пьян.
Бешелар, скрежеща зубами, выговорил:
– Его следовало бы высечь, привязать к лошади, протащить по улицам и бросить в реку.
Солдат перевел дух, бросил на Майю гневный взгляд и прошипел:
– Император знал об этом?
– Понятия не имеем, – ошеломленно пробормотал Майя. Он совершенно не ожидал подобной реакции. – Если ему и сообщили, то он никак не отреагировал.
– Чудовищно! – воскликнул Бешелар во всю силу своих легких. В этот момент открылась дверь, и на пороге появился Ксевет; от крика бедняга вздрогнул и едва не уронил документы. Несколько мгновений все смущенно молчали, а потом Майя не сдержался и разразился хохотом. Продолжая смеяться, он сел и знаком велел Ксевету занять соседнее кресло. Ксевет повиновался; вид у него был недоумевающий и немного испуганный. Бешелар чопорно произнес:
– Ваша светлость, мы будем ждать вас на лестнице.
И вышел.
Ксевет проводил его взглядом, взглянул на Калу и, наконец, уставился на Майю, которому удалось все-таки взять себя в руки.
– Ваша светлость, может быть, нам следует?..
– Нет, все в порядке, – перебил его Майя. – Бешелар говорил о другом. Вы хотели что-то нам сообщить?
– Да, ваша светлость, – Ксевет кивнул и, повинуясь безмолвному приказу забыть об инциденте, перешел к делу. – До начала ежедневного заседания Кораджаса необходимо решить неотложный вопрос – назначить нового лорд-канцлера. Мы подумали… возможно, у вас уже имеется кандидатура?
– Мы, не задумываясь, назначили бы на этот пост вас, – ответил Майя, – но увы, без вашей помощи мы пропадем.
На щеках Ксевета выступил слабый румянец, и Майя решил, что секретарь польщен.
– Мы слишком молоды для того, чтобы занимать этот пост, ваша светлость, – сказал он.
«А я слишком молод для того, чтобы занимать императорский трон», – подумал Майя, но не стал ничего говорить – зачем? Он принялся мысленно перебирать имена сановников, принимавших участие в управлении страной: тех, кто поддерживал Чавара (и кто сейчас спешил отречься от него), тех, кто не поддерживал лорд-канцлера, тех, кто старательно соблюдал нейтралитет. Все советники знали, что император пока не в состоянии принимать важных решений, но лишь один предложил свою помощь и ничего не попросил в награду. Именно его Майя хотел бы видеть во главе правительства.
– Мы предлагаем лорда Беренара, – сказал он.
– Ясно, ваша светлость, – ответил Ксевет, делая заметку в записной книжке. – Вы желаете объявить об этом на заседании Кораджаса? Вряд ли кто-то из Свидетелей станет возражать против его кандидатуры; более того, ваше предложение позволит существенно ускорить процесс.
– Но не кажется ли вам, что нас сочтут пристрастными? Мы не всегда можем понять, какой реакции следует ожидать.
– Нет, ваша светлость. Вы имеете полное право предлагать Кораджасу любого кандидата, а также полное право отвергнуть претендента, предложенного ими. Но мы считаем, что вы сделали правильный выбор – лорд Беренар пользуется всеобщим уважением. Свидетели могут отказаться, потому что это их право. Тем не менее, в их интересах поскорее назначить нового лорд-канцлера, и мы не думаем, что они будут… э-э… чинить вам препятствия.
– Спасибо. Тогда вопрос закрыт: мы рекомендуем лорда Беренара в качестве лорд-канцлера.
Час спустя, во время заседания, Майя поднялся и повторил эту фразу, сознавая, что выглядит робким, невежественным и слишком молодым. Особенно его смущал взгляд архиепископа, который временно исполнял обязанности Свидетеля от Прелатства. Пока Совет Прелатов не выбрал нового представителя, он должен был участвовать в работе Кораджаса. Присутствие архиепископа Тетимара вселило в Майю неуверенность, и еще ему казалось, что он в чем-то виноват. Он вдруг вспомнил, что со дня коронации так и не смог найти времени для медитации, не соблюдал обрядов, которым учила его мать.
Свидетели выслушали Майю в почтительном молчании. После того как император закончил свою речь и сел, лорд Беренар произнес слова благодарности и объявил, что согласен занять пост лорд-канцлера, если у членов Кораджаса не имеется возражений.
К немалому удивлению Майи, никто из присутствующих не возразил, обошлось без обычных споров и перепалок. Обсуждая юридические тонкости, Свидетели не отклонялись от темы. Прошло меньше часа, и Этувераз получил нового лорд-канцлера. Оставалось назначить дату формального введения в должность и провести соответствующую церемонию, но лорд Беренар тут же,
