Закон дитто - Анна Щучкина
– Дальше, граф, – сказал я.
Антрест взмахнул кинжалом, словно распарывая пространство перед собой. Аллистир задумчиво сложил руки. Я посмотрел на пламя: оно стало чуть больше.
Граф еще несколько раз взмахнул кинжалом, и теперь явственно ощущалось, как барьер, отрезавший меня от драконов, а значит, и лишивший полноценных токов магии, таял. А затем лопнул, как мыльный пузырь.
Красный глаз упира замерцал и погас.
Мастин самодовольно взглянул на меня:
– Вот! Посмотрите! Это же не просто шаг, это несколько скачков вперед в алхимической науке.
Я переглянулся с Аллистиром. Граф откашлялся и произнес:
– Потрясающе, Мастин. Но сколько нужно времени для перезарядки старой модели упира?
Мастин, сначала просиявший и еле скрывавший радость, проворчал:
– Четверть оборота. Мне нужны новые модели, чтобы усовершенствовать оружие.
– Это так, граф? – Я посмотрел на оружие.
Хоть и простой кинжал, но вместе с ним мы сможем одолеть стражей, которых заблаговременно стал переманивать на свою сторону братец. А если оружие довести до идеала…
– Хорошо, я достану тебе новейшие устройства.
Мастин завопил и принялся прыгать на месте, позабыв о стыде и том, что стоит перед братом императора.
Аллистир усмехнулся и приказал некромантам унести оружие.
– Граф, благодарю за содействие.
– Белые драконы вернутся, и мир воссияет в Таррвании, – тихо сказал он. – За это не жаль отдать жизни.
– Не жаль, – задумчиво вторил я.
Мастин и Аллистир принялись обсуждать количество сывороток, необходимых для отрядов, а я услышал, как через мириады сетей порталов меня зовет Асира. И вскоре понял, откуда: из замка. По ее встревоженному голосу было ясно, что произошло нечто серьезное, требующее моего безотлагательного вмешательства.
– Я отправлюсь в замок, – сказал я графу. – Проследите, чтобы к моему возвращению все были при оружии. Истинная дитто в Таррвании, а значит, скоро на землях империи будет неспокойно.
Антрест сделал глубокий поклон, и я увидел, как в его глазах сверкнула хищная радость, когда он поднял голову.
Позор его семьи будет смыт кровью, и он вернет позабытую честь своему дому.
– Да, мой господин.
Ярким пламенем взвился столб портала, и, шагнув в него, я оказался в замке.
Асира нервно ходила из угла в угол, пока я читал письмо. Оно было написано на простой серой бумаге, немного шероховатой – из лесов при Аргтауне. Яркий луч заходящего солнца пробился сквозь неплотно зашторенные окна в моем кабинете и высветил мириады пылинок, когда я наконец-то закончил читать и посмотрел на нее.
– Господин, вы же не отправитесь туда? – жадно спросила Асира.
Я задумчиво покрутил письмо и взвесил все мои шансы.
Мы оба хорошо разыгрывали партии, но за прошедшее время едва ли обменялись парой слов. Только гонцы, письма и шпионы – за нас говорили совершенные поступки и то, с какой старательностью мы избегали друг друга.
Он боялся. Я презирал.
– Мне придется. Он созывает Сенат, в законе четко прописано мое право присутствовать на собрании как одного из сенаторов, главы провинции. Я игнорировал семь предыдущих собраний, но они и не имели особого значения. Сейчас же… он меняет правила игры.
Асира сжала кулаки.
– Но, господин…
– Я буду осторожен и вернусь через три дня. Александра в заботливых руках Рейна, и скоро они доберутся до маяка. Тем более, как ты знаешь, нам придется на какое-то время отдать ее в руки Астраэля. Что же будет с тобой тогда?
Асира мрачно улыбнулась.
– Если он тронет вас или хотя бы волос упадет с ее головы…
– То вы последуете плану. Никаких изменений, – жестко сказал я и провел этими словами черту. Асира возмущенно фыркнула, но склонила голову.
– Да, господин.
– Все должно свершиться быстро и без затяжной войны. Мы хотим мира, а не бессмысленного кровопролития.
– Да, господин, признаю ошибку. – Асира заметно успокоилась, но я знал, что она признает ошибку только на словах. Что ж, мне от нее нужно лишь повиновение. А что ликарилас думает и как – уже другой вопрос. Пока ни одного приказа она не ослушалась.
Кроме одного. Но свое наказание Асира стойко перенесла.
– И тебе уже пора.
Асира взяла из рук печать с моим личным гербом – красным драконом, оплетенным колючей лозой.
– Только разговор, Асира. Никакого принуждения.
– Я постараюсь, – хитро улыбнулась она и шагнула во вспыхнувший портал.
Я возвел глаза к каменному потолку. Дети, просто дети, играющие в войну. Им так не терпелось обнажить мечи и с воинственным криком броситься на врага…
Записка шпиона гласила, что вскоре состоится созыв Сената, на котором изменятся правила престолонаследия. Записка была в свежей крови – шпион пожертвовал жизнью, чтобы передать ее. Или был тяжело ранен. Асира нашла записку в условленном месте, но тела рядом не было.
Я привычным движением покрутил перстень на пальце. Кроваво-красный рубин блеснул в закатном солнце.
В коридоре раздался быстрый топот. Я улыбнулся и присел на корточки. Топот приближался, пока, распахнув дверь, в кабинет не вбежала светловолосая малышка Элиза, моя младшая дочь.
С громким хохотом она ринулась в мои объятия, я подхватил ее и закружил, пока малышка обвивала шею теплыми руками.
В дверях показалась хозяйка замка, Хойра Фуркаго. Она мягко улыбнулась и, весело тряхнув взбитой светлой кудряшкой, произнесла:
– С возвращением, правитель Сожженных земель.
– Папа-папа! – закричал, вбегая, Сой, средний сын. В его руках был лук, который мы с ним вместе смастерили на его восемь лет, исполнившиеся аккурат после сезона дождей.
Мальчуган повис на мне.
– А где старшая?
– Ухаживает за драконами.
Четырнадцатилетняя Аиса с детства показывала талант к магии, как и ее мать. Я был рад, что она унаследовала мою силу. Умная и не по годам серьезная девочка с достоинством несла эту ношу. Нас было всего двое во всем мире, и я желал передать ей знания и опыт, пока не ушел в цикл. Аиса понимала и это.
Я поставил малышку Элизу на пол, потрепал Соя по голове и подошел к Хойре.
Она серьезно посмотрела на меня, улыбнулась и притянула для поцелуя. Я легонько поцеловал ее в губы.
Через несколько лет после замужества Хойра поняла, что я не смогу ответить тем же пламенным чувством, овладевшим ее сердцем. Но между нами всегда царили уважение и тактичность. Я ценил верность и чувства супруги, взамен давал ей все, что она желала: земли, дом, почет и желанных детей.
Все, кроме любви.
– Ужин накроют через два оборота.
