Тысяча эпох. Искупление - Адела Кэтчер
– Может, в таком случае лучше и не знать?
– Запомните этот вопрос и задайте его моему брату.
– Как думаете, что он ответит?
– Проверьте и узнаете. Предугадывать его действия – все равно, что предсказывать погоду, сидя в закрытой комнате без окон.
– Ван Цин тоже столкнулся с болью?
– Куда-то не туда у нас разговор свернул, не находите, госпожа Мань? Боль неминуема. Приходя в «Память ци», вы открываете ящик Пандоры, который не сможете закрыть больше никогда. И никто вам заранее не сумеет сказать, что вы там увидите, с чем столкнетесь. В день, когда проект «Искупление» был завершен – неофициально, но то, что это конец, было ясно сразу, – сестра не могла поднять участников с пола.
– Почему?
– Потому что даже она, психолог со стажем, который всю жизнь строил работу вокруг пациентов с самыми разными судьбами, ни разу не видела, чтобы люди так рыдали. Ни до, ни после.
– Прочитав ваши слова, многие задумаются, стоит ли проходить через подобное.
– Здесь каждый решает сам для себя. Это не увеселительная прогулка. И мне важно, чтобы люди это понимали. Чтобы каждый, с кем я работаю, осознавал, с чем имеет дело.
– А вы сами хотели бы этого?
– Чего именно? Открыть ящик Пандоры? Или, может, стать счастливым?
– Стать счастливым, открыв ящик Пандоры.
– Ловко вывернули. Мы семья. Мы все его открыли в момент, когда начали этот эксперимент, даже не подозревая об этом. Это второе, о чем должны помнить те, кто к нам приходит. Вы запускаете цепную реакцию. В кого ударит молния из вашего окружения, вы знать не можете.
– Так вы счастливы?
– Я не люблю эту формулировку. Скажем так, я чувствую себя на своем месте. И занимаюсь именно тем, чем должен. Все остальное – ненужная лирика.
– Значит, это стало искуплением и для вас?
– Не хотите пойти работать на меня? Про нас говорят, что мы вынимаем душу. Вы, кажется, задались той же целью.
Отрывок из серии интервью «Роль в твоей жизни». На вопросы Мань Су отвечает Фа Линь, основатель компании «Тысяча эпох», организатор проекта «Искупление».
Ссылка на источник в weibo.
* * *
На крыше дул холодный ветер. Несмотря на жару, которая не спадала несколько дней подряд, на окраину города опустилась стылая, очень темная ночь. «Тысяча эпох» была закрыта для клиентов, и основное здание смотрело на пустые павильоны черными стеклами окон. Все немногочисленные дежурные сотрудники уже разошлись, остался только охранник в вестибюле, который проводил Ван Цина странным взглядом, но ничего не сказал.
В строении было лишь девять этажей, четыре из которых были отведены под технические помещения. Ван Цин не стал подниматься на лифте и пошел пешком по лестнице, надеясь хоть немного утихомирить мысли в голове при помощи физической нагрузки. Даже пройдя все ступени до самого верха, он не заставил сердце биться так же сильно, как в момент, когда узнал, что произошло в «Тысяче эпох».
Когда Фа Линь только подыскивал место для своего предприятия, у которого быстро появились инвесторы, потому что бизнес-план поражал своей смелостью, это здание было заброшено. Ван Цин, особо ни на что не надеясь, приехал сюда, чтобы поснимать и разобраться, почему строительство задуманного жилого комплекса так резко прервали. Он не нашел ничего интересного, но после появилась информация, что строительная компания оказалась разорена. Брат тогда выезжал по пять-шесть раз в день на различные объекты, осматривая места для павильонов и офисов, но не находил ничего подходящего. А потом они приехали в это место… Фа Линь сначала не хотел даже слушать предложение Ван Цина, но что-то все же заставило его передумать.
И теперь Ван Цин стоял на той же крыше, что и в ту ночь, когда устраивал здесь съемки. С тех пор это место еще ни разу не казалось таким безжизненным. Здесь всегда кипела работа. Фа Линь был неугомонным. Если он брался за что-то, он всегда доводил это до конца, даже если становилось невыносимо тяжело. «Тысяча эпох» построена на его нервных клетках, и это не фигуральное выражение. С момента появления этой идеи и до сегодняшней ночи он делал все, чтобы добиться своей цели и осуществить свою задумку. Дать людям шанс посмотреть на мир с другой стороны, увидеть его таким, как в собственных снах и грезах.
Ван Цин подошел к парапету, не обращая внимания на пронизывающий ветер. Именно здесь, на этой точке, Фа Линь принял решение выкупить и довести это здание до ума. Ван Цин коснулся шероховатой поверхности бетонного ограждения, которое было ему по пояс.
«Невозможного не существует».
Эту надпись сделал он сам, когда брат поделился с ним своей идеей. Фа Линь редко много говорил и еще реже говорил откровенно. Но в ту ночь он захлебывался словами, рассказывая ему о деле, которому хотел посвятить свою жизнь. И именно эта фраза пришла Ван Цину в голову, пока он слушал его. Она стала первым лозунгом «Тысячи эпох», нашедшим свое место на всех брошюрах, выпущенных ко дню открытия компании.
Ван Цин погладил пальцами выцарапанную по бетону ключами надпись. На коже остался серый след, как от пепла.
С этой стороны крыши было видно площадку, перечеркнутую, будто раненную одним-единственным словом – «Фальшь». Из темноты ночных теней Ван Цин смотрел на то, как Лун Ань в свете фонарей сидит на коленях перед Тао Ю вместе с Каей. Он не знал, о чем они говорили, но был уверен в том, что Лун Ань найдет для мужчины нужные слова, чтобы ему стало хоть немного легче.
Подле него всегда становилось легче.
Прошлой ночью Ван Цин видел войну, оплакивал свой дом, о котором сам ничего не знал, но горе от его потери было таким сокрушительным, что становилось больно дышать. Чувство вины, осознание, что его семья пострадала из-за него, появились в нем раньше, чем он узнал, что это не просто часть видения. Что это – часть жестокой реальности.
Го Пин дотянулся до всех, кто был ему дорог. Юйлань, Фа Линь, А-Юн, его собственные подписчики… Лун Ань. Сердце болезненно сжалось, и Ван Цин стиснул пальцами футболку на груди, рванув ворот, который неожиданно начал его душить. Лун Ань не заслуживал всех тех слов, что Ван Цин ему сказал. Как бы ему хотелось быть там – внизу. Сделать хоть что-то, чтобы Тао Ю стало легче, успокоить
