Как поймать монстра. Круг второй - Арина Цимеринг
– Они не замечают. Но я – да.
Его глаза не были прозрачными. Они стали серыми, как залегший в глубине минерал, темными, как сожранный временем камень. В глубине поблескивало что-то золотое.
– Вы думаете, что я вам враг, Роген?
Холодные, мертвые глаза каменного идола.
– Что вам мерещится?
Ручка поворачивается, но он понимает, что дверь закрыта. Дергается яростно: впусти меня, впусти! Рука надежно держит ее. Из-под рукава пальто выглядывает манжет.
– Боже, – с трудом шевеля губами, сказала Джемма, не зная даже, как у нее получается говорить сквозь боль. – Ты про мой срыв на тебя сегодня? Купер, я очнулась в темноте в колодце после приступа лунатизма. То, что я не в себе, не должно приводить тебя в такую панику. Я злюсь не на тебя. Извини.
Еще несколько секунд этого холода – и она останется без руки.
Купер посмотрел ей в глаза и то ли нашел что-то, то ли, наоборот, нет и вздохнул. Потом убрал пальцы. Джемма сразу спрятала обе руки в карманы куртки, а боль прошла так же неожиданно, как и появилась, – только ледяной холод, сковавший запястье, напоминал о прикосновении.
– Вот. – Он полез в куртку, сброшенную на кровать. – Фотография. Если она вам так приглянулась.
И действительно отдал ей фотографию. Купер бы не смог.
За дверью раздалось встревоженное многоголосие – вернулись Доу и Норман, – затем шаги, затем голос Нормана крикнул: «Мойра! Вы тут?»
Ни Джемма, ни Купер не успели к двери – та открылась раньше, и на пороге появился запыхавшийся Норман.
– Идите сюда, – сказал он. – У нас проблемы.
Когда они проверили деревню, небо из сизого стало светло-серым; начался день. Черные дома пригибались к земле под его тяжестью, немые и опустевшие. Ни лая собаки, ни человеческого голоса – только открытые двери поскрипывали на ветру. Это место лишилось всех звуков, оставив их в нависшем над долиной молчании.
Место, в котором они были совершенно одни.
Кэл не верил в то, что ночной снегопад мог скрыть уходящую толпу: даже от группы туристов остались следы, что уж говорить о жителях целой общины. Но реальность противилась здравому смыслу: деревню окружало белое полотно нетронутого снега.
– Исчезнувшие люди, – шмыгнула носом Джемма, встречая их на ступенях дома Брадана. Сзади нее в прихожей мрачной тенью маячил Доу – против Глеады. Два – ноль.
Исчезла даже Мойра. Это почему-то не поразило Нормана – тот сделался непривычно тих, – но стало еще одним неприятным сюрпризом для Кэла. Он был уверен, что заставит старуху рассказать, что не так с Джеммой. Что сможет уговорить ее помочь; потому что, несмотря на все ее недосказанности, он был уверен, что она не на стороне Йена.
Даже если предположить, что она смогла выскользнуть из дома незамеченной, даже если она знала – «еще не стемнело», – что ночью что-то произойдет, и даже если это было связано с приступом Джеммы… Она отторгала происходящее в деревне. Почему она молча ушла?
«Ты не видишь дальше собственного носа!» – всплыл ее голос в голове.
Уже сидя в доме, грея лицо над чашкой, Кэл из последних сил пытался думать практично, как привык: так чего именно он не видит?
Этот вопрос преследовал его с того момента, как Доу ворвался в дом. Пока они обыскивали дома и сараи, обходили улицы, искали отпечатки подошв на снегу. Снег все падал и падал, и Кэл ощущал, как тот засыпал их в этой низине – в яме, из которой нет выхода.
– Это бред, – сказал Доу, держась ближе к плите. Они все, кроме Киарана, который снова уснул, собрались в кухне, пытаясь отогреться. – Мы столько раз рыскали вокруг! Нигде нет даже намека на тайное укрытие. Даже на группу туристов – не говоря уже о целой деревне!
– Значит, они там же, куда увели туристов, – рассеянно ответил Кэл. – Просто мы пока не нашли, куда именно.
– Может, тогда сменим курс? – предложил Купер из-за его плеча. – Сначала лес, потом проверим пещеру?
Кэл отпил чай. На вкус тот был как вода и горячей безвкусной волной окатил пустой желудок. Нужно поесть. Сохранять трезвый рассудок. Расставить приоритеты.
– Ты их слышал: «пока не стемнело». Они дождутся темноты, – мрачно предрек Доу, – и перебьют нас всех прямо тут. Мы у них на ладони. В чертовой ловушке.
– Тогда тем более надо сосредоточиться на том, чтобы вычислить их местонахождение и…
– Нет, – отставив чашку, перебил Купера Кэл. – Сначала пещеры.
Восполнить силы. Сохранять трезвый рассудок. Расставить приоритеты.
– Но…
– Сначала Джемма, – отрезал Кэл и повернулся к ним.
С этим никто спорить не стал. Норман, сидящий в углу, возле плиты, наконец поднял голову. Все они посмотрели на Джемму – та стояла возле двери, безучастно рассматривая подошву на своем кроссовке – она начала отваливаться и теперь отходила со внутренней стороны.
– Кстати, об этом, – все так же равнодушно сказала Джемма, не поднимая глаз. Поскребла подошвой по полу, словно решила окончательно ее оторвать. – Я остаюсь.
Кэл уставился на ее лицо. За этим равнодушием он не видел ни одной знакомой мысли. Именно поэтому сказал:
– Ты же хотела идти вниз.
– Я не знаю, за кого ты меня теперь держишь, Кэйлуа Махелона, – подтянув к себе ногу, она стащила кроссовок и принялась его осматривать, – но я прекрасно осознаю ситуацию. Блайт не может остаться здесь один, без Доу не обойтись, Норман будет полезен внизу…
– Я могу…
– Конечно, ты можешь, милый. – Она согнула и разогнула кроссовок, но на Нормана так и не взглянула. – Сидеть тут. Нянчить Блайта. А можешь пойти вниз и помочь делу, особенно теперь, когда твои знания могут пригодиться. Там какая-то древняя чертовщина, а у нас нет никого, кто разбирался бы в древней чертовщине лучше, чем ты.
Она подняла глаза на Кэла.
– И ты знаешь, что я права.
С этим было глупо спорить. Она изъяснялась связно, была объективна и разложила ситуацию так, как разложил бы ее сам Кэл. Ни следа ночного приступа – деловитая Джемма с ее привычным приказным тоном, уверенная в собственной правоте.
– Я не стану стрелять в мальца, – совершенно серьезно сказала она. – Если ты волнуешься об этом, Махелона.
– Я могу остаться.
Это был Купер. Джемма оглянулась, но быстро и настороженно, словно не хотела смотреть на него слишком долго.
– Нет, – только и сказала она и, бросив кроссовок на пол, принялась запихивать в него ногу. – Забирай пацана и горе-экзорциста, Кэл. Я посторожу здесь. А Норману дадим заниматься тем, что у него выходит лучше всего, – думать, потому что только он здесь этим и занимается.
Кэл посмотрел на Доу, желая узнать его мнение. Тот тоже смотрел на Джемму, а когда перевел взгляд на Кэла, казалось, с его
