Две цепочки - Алексей Алексеевич Абрамов
– Опыт, – Мраг провел пятерней по голове. Скинул за спину остатки сна. Отлучился на время в лесок, откуда вскоре вылез с деревцем. На ходу очистил ствол от веток и с опаской вошел в воду, чтобы помочь охотникам. Те остро взглянули на вожака, который привнес замешательство в процесс, но тут же добро оскалились и вновь уставились в воду. Так словно умели видеть то, что происходит в ее толще.
А там двигалось. Серебристые рыбины охотно откликнулись на предложение перекусить и метались в выборе между остатками вчерашней трапезы и сочными ногами добытчиков. Удар, Мраг подпрыгнул и вышвырнул на берег первую рыбину. Краем глаза увидел, как вылетела еще одна, но взгляд на один миг направленный в сторону едва не стоил хорошего укуса. В конце они набили достаточно большую кучу рыб и смогли бы больше, но остановил кузнец, чьи походные приспособления не справлялись с объёмами. Чан, наполненный до краев, изрыгнул очередную порцию жаркого металла в формы.
Удар о камни, обработка корой и блестящий наконечник копья готов. Приладить его к древку или к стреле уже забота охотника. Те, кому требовалось время от времени подходили к кузнецу и брали столько, сколько было нужно. Рассредоточивались по стойбищу и каждый самостоятельно приводил оружие в порядок, под себя. Остатки охоты вновь пошли в пищу. На единообразие меню никто не жаловался, так как отведать мягкого рыбьего мяса удавалось не часто.
Мраг осторожно надкусывал кусок и поглядывал на небо. Оно мрачнело. Ели на поляне. Наскоро, чавкая, давясь и роняя на землю ошметки. На них тут же с мокрым шлепком падали сухопутные медузы. Похожи на грибы, но мягче и могут передвигаться. Медузы шлепались, замирали и скоро через прозрачное тельце был виден остаток пищи. Он переваривался на глазах, пока медуза переползала к другому, оброненному куску. Охотники были так неаккуратны, что сейчас у их ног шкворча и издавая звуки, похожие на смачные плевки ползали десятки медуз. Для тех, кто покончил с трапезой раньше это стало испытанием – вставшим некуда было ступить, а поскользнуться и грохнуться на глазах сотоварищей в это блестящее месиво не хотелось, да и мелкие твари, что боролись у ног за существование вызвали жалость.
Огромным охотникам приходилось осторожно, порой подпрыгивая и бренча снаряжением, пробираться не дыша, выискивая места, куда можно наступить.
Идти приходилось на цыпочках, а огромные когтистые ступни мало годились для такой ходьбы, плавно балансировать руками и несвойственно изгибаться. После каждого шага за спиной раздавался хохот братьев, для которых было невдомек, что кто-то из них может так аккуратно передвигаться. Было крайне непривычно видеть нелепую походку и саму ситуацию, в которой оказался боец.
Тот смущался, терял контроль, покачивался и готов был вот – вот упасть, что вызывало еще одну волну грубого хохота. Вся ватага смеялась и на землю падало еще больше ошметков. Медузы в замешательстве дергались, не зная в какую сторону ползти. Те, кто насытился, но не доел свою долю уже просто смеялись и подкармливали прозрачные тельца. Их становилось все больше. Медузы наслаивались друг на друга. Сначала они достигли щиколоток, а потом и середины голени.
Охотники, пораженные смехом не обращали на это внимания. Полчище медуз увеличилось. В центре группы уже было некуда ступить. Все шевелилось и прожорливо, уже жутковато шкворчало. Веяло опасностью, но Мраг не знал откуда. Он точно был уверен, что на 2 – 3 долины, среднего размера вперед, назад и по бокам никого не было.
Небо потемнело. Не так, как ночью, до черноты, но солнце стало менее ярким. Не все солнечные лучи уже достигали дна, а те, что смогли пробиться сквозь облака блуждали пятнами по долине словно что – то нашаривали в глубокой походной сумке, ощупывая внутренние карманы и складки.
Небо сжалось, изобразило недовольную гримасу и из черной трещины изрыгнуло ослепительно яркую до синевы молнию. Разряд, пронзив ручей, ударил в дно и выбросил на берег массу из ила, камней и рыб. Вода вздыбилась и закипела. В уши охотников ворвался мощный, приглушенный удар, прозвучавший на небесах. Месиво из сотен и тысяч медуз, что шевелилась у ног, пораженная электричеством тонко и противно запищала, дернулась в единой предсмертной судороге и опала, спаянная в единую прозрачную массу.
На секунду от нее поднялся еле заметный пар и холодные медузы, которые стали единым целым затвердели. Для отряда удар молнии оказался безболезненным. Подскочивший Мраг успел почувствовать, как медузы сковывают и сжимают щиколотку и вырвал ноги из твердеющей массы.
Выдохнул, – Засада! Но тут же осекся, признав, что ни один из существующих и знакомых врагов такую западню подстроить не мог. Молнии он видел и раньше и научился их не бояться. Огненные стрелы били часто и все время где – то далеко. Только сейчас удар пришелся так близко и привел к столь неожиданным последствиям.
Медлительные бойцы, что хохотали без умолку теперь сидели растерянные и молчаливые. Все попытки встать и освободить конечности приводили только к жуткой боли.
Там, где стеклоподобная масса опоясывала ногу сочилась кровь. Встать и уйти они не могли. Мраг насчитал 13 охотников. Среди них те, кого он относил к лучшим: все оказались в западне. Будь они в походе малым отрядом, то этот обед был бы для них последним. Никто бы не ушел, а через много лет кто – нибудь наткнулся бы на сидящие скелеты. Бойцы это понимали и от этого взгляд, которым они смотрели на вожака был еще более потерянным. Мраг кликнул кузнеца.
– Доставай молотки, – приказ был коротким. Подошли остальные. На долиной вновь раздался стук и брызнули прозрачные осколки.
– Если столько стучать, то рано или поздно мы себя обнаружим, – мрачно сказал Мраг Тонгу. Он был недоволен, не понимая того как беспечность легко овладела всем отрядом.
– Нельзя быть беспечным, – не в первый раз внушил он себе.
– Ему неприятны лишние хлопоты, – Тонг глядел на профиль вожака. – Они никому неприятны! – Тонг взялся за молот и аккуратно, но сильно ударил рядом с застрявшей ступней. На него благодарно взглянул один из
