Ловушка госпожи Линь - Си Син
И не одна, а целых две.
О том, что она однажды сказала Цзюнь Чжэньчжэнь.
«Молодой господин Нин хочет с тобой встретиться».
Первый раз это случилось посреди ночи, второй – во время прогулки.
Подобная просьба в обстановке, отличной от той, что царила в оживленной башне Цзиньюнь, выглядела еще более подозрительно.
Но Цзюнь Чжэньчжэнь в те моменты всего лишь выглядела слегка удивленной и без промедлений следовала за ней.
Она такая бесстрашная или просто слишком доверчивая?
У Чжэньчжэнь было полно возможностей ей навредить, впрочем, как и наоборот.
Откуда это…
Фан Цзиньсю прикусила губу, взяла закуску и с хрустом прогрызла ее.
Заметив, что сестра не собирается говорить что-либо еще, Фан Юйсю улыбнулась и не стала ничего спрашивать.
Три сестры продолжали не спеша пить чай, когда вдруг услышали чей-то звонкий смех. Они подняли головы и увидели Цзюнь Чжэньчжэнь с Лю-эр, которые шли по соседней тропинке.
Заметив на себе чьи-то взгляды, девушки обернулись. Хотя Лю-эр хотелось продолжить веселиться, она подумала о словах своей госпожи о том, что всем, конечно, не угодить, но больше не стоит давать людям повод ненавидеть ее.
Так или иначе, они ведь признали свои ошибки перед семьей Фан, поэтому и вести себя следовало подобающе.
Лю-эр любезно склонила голову и поклонилась сидящим неподалеку сестрам Фан.
Фан Юньсю опешила от такого ее поведения и вскочила на ноги. Она старалась вести себя доброжелательно, поэтому первая поздоровалась и поклонилась Цзюнь Чжэньчжэнь.
Фан Юйсю и Фан Цзиньсю просто встали со своих мест.
Цзюнь Чжэньчжэнь ничего им не сказала и приблизилась к сестрам вместе с Лю-эр.
– Чего это вы такие счастливые? – спросила Фан Юйсю.
Услышав этот вопрос, стоявшая рядом с ними служанка тут же вышла вперед.
– Вторая юная госпожа, в то время я как раз ходила на кухню за чаем и закусками. Я слышала, что госпожа Фан простила молодую госпожу.
Все три сестры молча на нее уставились.
– Скорее всего, она боится очередных неприятностей, в противном случае молодому господину станет еще хуже, – добавила другая служанка. – Молодая госпожа также изъявила желание вернуться к молодому господину.
Только прозвучали эти слова, как все служанки, находившиеся поблизости, пришли в ужас.
– Вы только не переживайте, госпожа на это не согласилась, – поспешно продолжила служанка. – Ей только разрешили каждый день навещать его и помогать ухаживать за ним.
Служанки тут же вздохнули с облегчением.
– Ладно, не будем об этом, – бросила Фан Цзиньсю, которой уже надоел этот разговор.
Эта тема и в самом деле никому не доставляла удовольствия, поэтому слуги немедленно закрыли рты.
– Цветы в саду уже распустились, не хотите ли сходить туда прогуляться? – предложила служанка.
В середине третьего месяца погода не могла не радовать, каждый день становилось все теплее и теплее. Трава и деревья вовсю зеленели, а пейзажи в саду восхищали и радовали глаз.
Тем временем в столице уже наступила пора бурного цветения.
С четырехэтажного здания возле озера Сюаньу открывался великолепный вид на многолюдные толпы людей и чудесную цветущую вишню, похожую на густые облака.
Все молодые люди уже сменили зимние одежды на весенние, достаточно простые и одноцветные. Однако людей, что находились в башне Цинфэн, где одна лишь чашка чая стоила десять таэлей серебра, назвать простыми язык не поворачивался.
Нин Юньчжао довольно давно стоял на месте, облокотившись на перила. Настолько давно, что чай в его руках успел остыть.
– О чем думаешь? – не сдерживая смеха, поинтересовались юноши. – Неужели красавица вскружила тебе голову?
– У Сяосяо очень любит цветы вишни, неужели она как раз недавно проходила рядом? – спросил молодой человек.
У Сяосяо – популярная проститутка из столичного публичного дома. В академии актерского мастерства, пения и танцев она некогда была признана самой выдающейся куртизанкой. Она пользовалась большим спросом благодаря своей внешности и талантам. Кроме того, она являлась чуть ли не главной темой для разговоров среди молодых господ.
В тот самый момент, как прозвучала эта фраза, кто-то резко выплюнул чай, поперхнулся и закашлял.
– Юньлин, неужели ты правда такой развратник? – озадаченно поинтересовались все.
Нин Юньлин похлопал себя по груди и бросил взгляд на Нин Юньчжао.
– Я в порядке, в порядке, – сообщил он, еле сдерживая улыбку. – Я просто вспомнил шутку из своего родного города.
Разумеется, молодые люди собрались допрашивать его, мол, что же это за шутка такая, но Нин Юньлин лишь отмахнулся и ничего им не ответил.
– Юньчжао, на что ты уставился? Ты полдня здесь стоишь. – Внимание снова переключилось на Нин Юньчжао.
Молодой господин Нин лишь улыбнулся, глядя на цветущую вишню.
– Интересно, распустились ли уже цветы в Янчэне, – промолвил он.
Как бы ни были цветы прекрасны, ему явно не следовало забивать себе голову этим. У молодых людей от изумления глаза полезли на лоб. Гораздо логичнее было бы думать не о месте, где росли цветы, а о человеке, который с ними ассоциировался.
– Так значит, Юньчжао просто скучает по дому, – хихикнул кто-то из них.
– Тоска по дому явление довольно редкое, наверняка он скучает по возлюбленной, – засмеялись юноши.
Нин Юньчжао только улыбнулся и не сказал ни слова. Он повернул голову, посмотрел вниз и застыл.
– Что? Неужели там и правда идет красавица? – рассмеялись остальные.
Нин Юньчжао не улыбался и продолжал смотреть вниз.
– Там командующий Лу, – бросил он.
Командующий Лу?
Полно людей и даже командующих носило фамилию Лу, однако в столице так называли только одного человека.
Лу Юньци, командующего Цзиньи-вэй.
Он, может, и был мужчиной, однако в столице о нем судачили так же часто, как и о проститутке У Сяосяо.
Все присутствующие молодые люди не могли сдержать своего любопытства и подошли к перилам, чтобы тоже на это взглянуть.
Глава 59
Неизгладимое впечатление от увиденного
Под пышными цветами вишни толпа людей мгновенно расступилась в разные стороны, напомнив явление прилива и отлива.
По яркой дорожке ровным строем шли люди, разодетые в темные одежды с вышитыми узорами в виде летучей рыбы, а также с оружием на поясах.
Несмотря на чарующие солнечные лучи и море красных цветов, после появления этих стражников казалось, словно черные тучи за долю секунды загородили солнце, погрузив всю улицу в мрак и холод.
Посреди всей этой толпы находилась алая фигура, на которую и оказалось обращено всеобщее внимание.
Это был мужчина двадцати трех-четырех лет. Одежды его напоминали жаркий огонь, а лицо было подобно фарфору. Глаза черные-черные, рост высокий. И тем не менее выглядел он слегка… худощаво.
Возможно, такое впечатление создавалось
