Иван Белов - Ненависть
Хозяйничающий у ворот Мамчур, ехидной усмехнулся:
— Нашлялись?
— Где Вольф? — буркнул Стрелок.
— Внутри, — Мамчур заглянул в ворота. — Герр гауптман, Лесник вернулся, с добычей.
— Клауса не вижу, — Руди закрутил головой. Привык уже к этой сволочи.
— Пропал эсэсовец твой.
— Как? — опешил Рудольф.
— Просто. Исчез ночью как Тиль. С концами.
— Искали?
— А то как же, со всем возможным пристрастием. Минут пять, — фельдфебель потерял интерес к разговору и удалился вразвалочку, контролировать бойцов занятых чисткой оружия.
Ну и новость. Был человек, нет человека, и всем на это в высшей степени наплевать. Мертвые земли забрали новую жертву. Сколько их еще будет? Кто следующий?
Из подземелья выбрался Вольф, сильно похудевший, осунувшийся, с почерневшим лицом. Вяло кивнул.
— Пришли? Рад видеть.
— Славненько прогулялись, — доложил Стрелок. — Свежим воздухом подышали, птичек послушали, хвоста нет, мой человек остался приглядывать за противником. Мы свою часть договора выполнили. А у вас, смотрю, вертолет. Может на нем и нужно было сразу лететь?
— Гнать вертолет в никуда? — удивился Вольф. — Это билет в один конец, понимаешь? Теперь мы вне закона, обратного пути нет.
— А дальше?
— Пробиваем ворота, грузим золотишко на борт сколько войдет, запечатываем коробочку и сваливаем. Топлива хватит до границы с Сибирской Республикой. Там нас ждут машины. Дальше в Монголию и Китай. Купим корабль и отплывем к далеким, африканским берегам. Устроим переворот в крохотной, банановой республике. Горячие негритянки и вечное лето, что может быть лучше, чтобы достойно встретить старость?
— Лихо, — удивился Стрелок. — Я так понимаю, последние карты раскрыты?
— Вы со мной?
— А есть выбор?
— Нет. — Дирлевангер пытливо сощурил единственный глаз.
— Тогда с вами, — Стрелок подтолкнул скромно стоящего в сторонке Кота. — Вот подарочек вам.
А Кот впал в странный транс, неотрывно следя за фельдфебелем. Аж глазенки вылупились.
Вольф одарил пленника тяжелым взглядом и сказал:
— Ценный экземпляр, но возиться с ним некогда. Пусть твой человек уведет ублюдка за насыпь и тихонечко уберет.
— Зря тащили через пол города?
— Ситуация изменилась. К вечеру нас тут уже быть не должно, а дел выше крыши. Уводи.
Руди растерялся. Не столько от предстоящей расправы, сколько от факта, что палачом определили именно его. Всегда приятно, когда грязную работенку, делает кто-то другой. И тихонечко пискнул:
— Герр гауптман. Вдруг у пленного есть важные сведения?
Кот яростно закивал, всем видом показывая, что важные сведения у него из карманов сыплются, и всем этим добром он готов незамедлительно поделиться на добровольной основе.
— Приказ слышал солдат? Выполняй, — Вольф повернулся спиной.
— Двигай, — прогудел Мамчур. — И чтоб без стрельбы, тих-ха, горло ножом вскрой, а лучше удави, а то измызгаешься, не умеючи, как поросенок. Тело ветками закидай.
Рудольф, в панике, воззрился на Стрелка. Тот многозначительно смежил веки. Дескать действуй, не тяни кота за причинное место. Шайзе, каламбур получился дерьмовенький.
— По правой стороне уводи, — посоветовал Лис. — Там постов нет, людей не хватает, метров на двести мин нет, не увлекайся, далеко не ходи. Возиться с тобой, безногим, никто не будет.
— Благодарю за заботу, — буркнул Руди и нехотя повел Кота к месту казни. Странное чувство. И ведь вроде никогда особо жалостливым не был. Одно дело в бою, ты стреляешь, в тебя стреляют, все понятно и просто, а тут живого человека, как барана резать. С другой стороны, какого Дьявола его жалеть? Этот недоносок, дай ему волю, вспорет тебе живот, высушит голову и не поморщится. Без всякой причины, из любви к искусству и спортивного интереса. Кто раньше успеет, тот и останется медленно догнивать на крохотном комке грязи, несущемся в космосе со скоростью триста километров в секунду.
Вход в подземелье скрылся из виду и пленник оживленно загундел. Руди поморщился и снял повязку. Хуже уже не будет. Последнее слово приговоренного святое дело.
— Спасибо, — Кот сплюнул прилипшие к губе волосы. — Молча умирать как-то пошло. Глупо все вышло. Думал иначе умру, лет в сто, окруженный детьми и внуками делающими вид, что им искренне жаль старого пердуна. Начнут делить имущество, пересрутся, поножовщину на поминках устроят, красота!
— У тебя дети есть?
— Может и есть, слава Богу я их не знаю. — хохотнул Кот. — Вообще мечтал феерично на тот свет отправится, в бою, среди трупов сраженных врагов, по колено в крови, чтоб подвиги совершить непременно, принцессу какую, самую завалящуюся спасти. А в итоге, какой-то болван удавит втихаря, без должного погребения, бурундуки, суки, всего обожрут. Начнут с глаз. Мерзкие твари.
— Бурундуки не едят мясо, — неуверенно возразил Руди.
— Много ты знаешь птенец. Едва оперился и уже учить вздумал. Бурундук, между прочим, самый страшный хищник в тайге. После меня.
— То-то ты попался, хищник.
— Бывает и волк на шубу идет. Сам виноват, все по честному. А вот тебя жалко.
— С чего бы? — полюбопытствовал Руди.
— Грех большой берешь, губишь душу невинную.
Руди вспомнил головы в рюкзаке. Ну точно, чист как Адам до грехопадения. Разве нимбом за ветки не задевает.
— Я ведь тебе по ночам являться буду, — прошипел Кот. — Попомни мои слова.
— Топай давай, — Руди невольно поежился. В голове сумбур, сердечко скакало горным козлом. Надо было у Вольфа пистолет попросить с глушителем. А теперь как? Густые заросли акации прижались к стенам ветхих домишек. Железнодорожные пути просматривались на добрый километр, теряясь в лесу, неумолимо поглощающем призрачный город.
— Ну-ка постойте, — негромко окрикнули сзади. Руди обернулся и увидел нагоняющего Стрелка. Неужели помочь решил? Хороший он человек, хоть и бандит.
Терр убедился, что никого нет и сказал:
— Вы двое, внимательно меня слушайте, — и ткнул Рудольфу пальцем в грудь. — Сейчас берешь этого умника и в темпе сваливаешь. Уходите пока есть время, здесь скоро начнется серьезная заваруха, в которой нет места детям и психбольным. Всем не до вас, уйдете незаметно, никто и не хватится. Выполнять.
— А ты? — ужаснулся Руди.
— Я о себе позабочусь, — Стрелок угрюмо посмотрел на Кота. — Ты выведешь парня в Первоуральск целым и невредимым.
— Сделаю в лучшем виде начальник, — расплылся в нахальной улыбочке пленник. — Комар носа не подточит.
— Что случись, я тебе подточу, и не нос. Пойдете вдоль насыпи, потом сами решайте. И ты Руди всегда, запомни, всегда, держи нового товарища на прицеле. Все, двигайте, прощаться не будем, — Стрелок резко повернулся и пошел обратно.
