Другой мир - Наталия Янкович
— Дышит? Живой? — зашептал Семен, склонившись над бездыханным телом парня.
— Еще и похрапывает, — заметила Марго, критически глядя на распростертого на полу Сережу.
— Да, видно парень слабоват на алкоголь. Еще и полбутылки не выпили… — причмокнул Семен.
Марго весело улыбнулась и потрясла перед носом молодого человека небольшим темно-зеленым пузырьком.
— Не совсем, — весело заметила она. — Бабка Манька сама готовила. Действует сногсшибательно!
Семен растерянно уставился на пузырек, а потом насторожено огляделся по сторонам. Ситуация складывалась нестандартная, и лишние глаза и уши были совсем ни к чему. А верить до конца, что камеры каким-то образом отключены, он не собирался.
Но Марго довольно хмыкнула и, словно бы прочитав его мысли, ответила:
— Можешь говорить… здесь действительно ничего не работает. Уж можешь мне поверить! Все эти ваши ужасные электромагнитные изобретения я за версту чувствую!
Семен облегченно вздохнул и перевел взгляд на все еще зажатый в руке Марго пузырек.
— Зелье какое-нибудь? — настороженно поинтересовался он и поежился.
Все эти штучки Марго вводили его в растерянность. А уж Бабка Манька, эта шикарная блондинка, такого могла подсуропить! При мысли о ней Семену совсем поплохело!
«Благо, хоть я не состою у Марго в списке недругов», — подумал молодой человек и глянул на сладко посапывающего Сережу.
— Что же нам теперь с ним делать? Пытать? — спросил он Марго.
Ведьма звонко расхохоталась.
— Нет, эта гадкая придумка вашего мира нам совсем ни к чему. Зелье действует гораздо тоньше. Оно ничего не заставляет делать, только пробуждает то, что запрятано глубоко внутри, самое лучшее, самое светлое… Почти из любого человека оно, на некоторое время, может сделать сущего ангела, которому хочется поделиться тем, что его действительно интересует… Ну и немного чар сердечных… не помешает…
— А ты уверена, что у него есть, что будить? — скептически заметил Семен и еще раз присмотрелся к храпящему на полу парню. — Да и зачем он нам вообще нужен? Он же вовсе никакой не заведующий лабораторией. Просто помощник. Да к тому же еще и врун порядочный! А сердечные чары… Да он готов был за тобой на край света побежать, ты бы его только пальчиком поманила!
— Фу! — недовольно фыркнула Марго. — И не говори мне, что до сих пор не различаешь гормоны и чувства.
Семен потупился.
— Что-нибудь стало известно? — буркнул он и с надеждой посмотрел на ведьму.
Он молчал, но на самом деле ему хотелось кричать, просить, умолять, требовать! Проходили дни, а известий о Вере все не было. Он был заперт в этой консервной банке и ничего не мог сделать! Он спасал мир, но его любовь и личная жизнь летели под откос…
— Пока ничего… И давай сосредоточимся на деле, — прервала его мысли девушка. — Расскажи подробно, что тебе сегодня удалось увидеть, и каким образом действует установка. Постарайся вспомнить каждую деталь, каждую мелочь. Мы должны изучить её досконально. Потом я передам данные группе извне, и они сообщат, как действовать дальше.
Семен знал, ведьма говорит правду. Он нутром чувствовал, что она действительно хочет ему помочь, но пока… результатов нет… А этот её деловой тон, уверенный голос… Кто знает, может быть, это всего лишь ширма для…
Молодой человек еще раз посмотрел в серьезные и сосредоточенные глаза ведьмы.
— Если говорить кратко, то могу сказать… — старательно подбирая слова, начал он, — Сейчас мы работаем в режиме, когда в сознании формируются эмоции, а установка фиксирует это излучение мозга и транслирует на объект. Сегодня это была несчастная мартышка. Но уверен, если на ее месте окажется человек, результат станет еще убедительнее… Что касается работы со временем или пространством… мне кажется, этот аппарат не имеет к подобному вопросу никакого отношения. Я не знаю, как могло получиться, что реальность раздвоилась, и в ней происходит бардак, который я видел собственными глазами… Но данный аппарат совершенно далек от подобного… Единственное…
Семен на секунду задумался. В голове всплыла фраза Контора о второй части экспериментов. Он так до конца и не пояснил, что имеет в виду… Вторая технология кресла…
— Есть еще нечто… — задумчиво произнес молодой человек, — о чем Контор пока не хочет говорить… Как он выразился: «Исследования, которые перевернут мир». Вполне возможно, это именно то, что нас может интересовать… Но о чем он умолчал, и как это может действовать… пока у меня нет ни малейшего понятия.
— Не густо… — отозвалась ведьма.
Некоторое время девушка напряженно размышляла.
— Что ж попробуем потрясти нашего голубчика… — произнесла она и подошла к храпящему на полу Сереже.
— Подожди! — торопливо остановил её Семен. — А ты уверена, что в следующий раз нам удастся с тобой поговорить? Здесь везде натыканы камеры и микрофоны. О том, как их обойти, я и понятия не имею. Я же в технике, как дворник в астрономии…
Марго сощурилась и посмотрела на Семена из-под полузакрытых век.
— А ты думаешь, зачем я на него чары напустила? Вообразил, что я романчик с ним собралась завести! Ох, сколько знакомы, а ты все не устаешь меня удивлять… — заворчала на молодого человека девушка, но тут же посерьезнев, продолжала: — Его комната станет нашей штаб-квартирой. Я выступлю в роли подружки. Думаю, это будет выглядеть вполне естественно… А ты запишешься в закадычного собутыльника. Таким образом и будем контактировать… А через несколько дней мне, надеюсь, удастся пробраться к той установке поближе. Видишь ли, медперсонал, в числе которого я сейчас состою, допускают к серьезной аппаратуре только после испытательного срока. Меня удалось определить только туда, на роль экстрасенса я никак не подхожу, слишком рознятся характеристики излучений…
Семен хохотнул. Ведьму, и не взяли в экстрасенсы!
А его еще и похвалили за отличные результаты! Но, положа руку на сердце, никаким экстрасенсом молодой человек себя совершенно не чувствовал, особенно после того, как неудачно проэкспериментировал со снятием мысленного барьера. И потому больше всего он напоминал себе сейчас слепого щенка, которого тыкают куда-то носом и пытаются что-то объяснить, а он, такой бестолковый, все не может смекнуть.
— Ты меня слушаешь? — гневно воскликнула ведьма.
Семен насупился и, разведя в бессилии руками, покорно отозвался:
— Слушаю… Только не понимаю, что могу сделать… Этот Контор — непростой парень… Не удивлюсь, если у него развита мания преследования и он боится собственной тени. Ведь в этой сверхзасекреченной лаборатории, откуда я, даже если очень захочу, никак не смогу испариться, он побоялся поведать мне детали эксперимента, в котором, как я понимаю, мне так
