Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти
Хадаганец только хмыкнул и отступил к стене, когда в коридоре начали возникать смутные человекоподобные силуэты. Один взмахнул руками, второй подвис у самого потолка, и внутри каждого вспыхнула крохотная сверкающая точка.
– Ты готов? – спросил Головешка, хотя знал ответ. – Ломимся вперед через тычки и боль… Эта фигня, если я все правильно сделал, попытается остановить всех скопом, разбросает свои силы, понимаешь?
– Да, – сказал Расин, и неожиданно оглянулся через плечо.
Из недр пирамиды донесся тяжелый удар, полыхнула яркая вспышка, на миг вырвала из мрака испещренные надписями стены. Эрэм прорвался-таки через преграду из наводящих сон чар, и сделал это, судя по прикатившейся снизу отдаче, одной лишь грубой силой.
Так что у них есть только одна попытка.
– Давай, пошли, – приказал Головешка, и взмахом руки сдвинул с места свое «воинство теней».
Преграда перед ними ощерилась более чем десятком оскаленных черных рыл, и эльф понял – сработало! Заклинание, не рассчитанное на то, чтобы иметь дело с большим количеством целей, попробовало атаковать все фантомы разом.
Между стенами тоннеля заметалось эхо многоголосого воя, дюжина пастей защелкала одновременно. Одна вцепилась в ногу Головешке, но это оказалось не так больно, как он ожидал, а встречный удар не отшвырнул его обратно, как было ранее, а лишь заставил покачнуться.
За ним, правда, последовал второй, третий, и эти стали куда более болезненными.
– Стойте! – прогремело сзади, и из-за спины накатила волна горячего ветра, затылка коснулось нечто очень горячее, словно Зэм вытянул метров на десять нагретые над костром руки из металла.
Головешка никогда не думал, что способен на такой рывок.
Он выскочил из зоны действия заклинания, и не удержался, свалился-таки на колени: покусанную в нескольких местах ногу дергало болью, ушиб на боку грозил обернуться сломанным ребром, но все это не имело особенного значения, поскольку они прошли, прошли!
Расин очутился рядом, с тревогой заглянул соратнику в лицо.
– Я в порядке, – выдавил Головешка, оглядываясь, чтобы посмотреть, как там восставший.
Но проход за их спинами затопила непроницаемая тьма, в которой ничего не увидела бы даже сова, и эта тьма понемногу густела, показывая, что заклинание набирает силу.
– Осталось последнее? – спросил Расин. – Тот вихрь?
Головешка поднялся с колен и заковылял следом за хадаганцем, мимо проплыли опирающиеся на мечи безликие статуи. Свет еще не поднявшегося над деревьями солнца показался болезненно ярким, и хотя эльф сощурился, из-под опущенных век потекли слезы.
Надо же, мало остального позора, не хватало еще и поплакать.
Вокруг пирамиды мело нечто вроде серой поземки, тысячи, даже миллионы хлопьев от крошечных, еле различимых, до крупных, размером с ноготь. Они летали по кругу, понемногу набирая ход, и чувствовалась в их движении исполинская, ни с чем не сравнимая мощь.
Головешка с этим заклинанием дела не имел, когда они явились сюда, успел только бросить на него единственный взгляд, а затем началась заваруха, после которой чары исчезли.
Да, жаль, что он не может применить тот способ, какой использовали поклонники Тэпа, и не только потому, что под рукой нет никого, готового на роль жертвы – нет, мало зарезать разумное существо, надо еще знать, как правильно использовать освободившуюся при этом силу.
А в этом деле некроманты-восставшие разбираются куда как хорошо.
– В чем проявляла себя эта пакость? – спросил Головешка.
– Останавливала, – ответил Расин. – Ты шел, даже бежал, но стоял на месте. И жгла. Вроде бы.
Интересно – преграда из хитро закрученных чар, что пожирает твое движение и превращает в собственное, и неважно, насколько ты шустр и силен, все равно она поглотит все без остатка.
Это как бежать в огромном колесе, пытаясь взобраться на его верхушку.
Сзади донесся глухой удар, и полог из тьмы, скрывавший вход в пирамиду, дрогнул. Эрэм, похоже, окончательно потерял голову, забыл о том, что он искусный и ловкий маг, и что грубая сила не всегда помогает.
– А ну-ка попробуем, – сказал Головешка, и зашагал туда, где колыхались на ветру деревья, вились над ними птицы.
Он прошел метр, а затем понял, что не перемещается, хотя вроде бы и не шевелит ногами. Перешел на бег, но это помогло не больше, чем крыша из рыбацкой сети против сильного дождя. Кожу начало покалывать, и стало ясно, что да, нажмешь еще, заработаешь ожог.
Остановился, запыхавшись, и оказался на том же месте, где начинал.
– Ладно, попробуем иначе… – эльф потер ладони друг о друга и приступил к делу: разобраться, как сложены эти чары, где у них точка опоры, и какие имеются слабые места.
Вскоре он в очередной раз убедился, что заколдовывал пирамиду как минимум один из Великих Магов – все мощно и изящно, так что не подкопаешься, не найдешь висящего «хвостика» или небрежной связки.
Идти поперек такого – невозможно, если ты сам не настолько умел, чтобы удержать целый аллод.
– Шанс есть, – сказал Головешка, открывая глаза. – Если двигаться по спирали…
И шанс этот возник благодаря тому, что заклинание еще не набрало полной силы.
– Идем быстрее, – продолжил он. – Еще немного, и выход закроется.
В этот миг последовал новый удар изнутри по черной завесе, и статуи, охранявшие вход, дрогнули.
– Восставший злится, – сказал Расин.
– Это его проблемы, – буркнул Головешка, сдвигаясь с места.
Нужно соотнести свой шаг со скоростью вращения вихря, попасть между его струями, чтобы они не противодействовали, а несли тебя словно на крыльях, или хотя бы обтекали…
Сначала показалось, что ничего не получается, что они стоят на месте, но затем с радостью заметил, что пирамида отдаляется. Первый угол обогнули, находясь от нее уже метрах в пяти, у второго получилась заминка, когда в грудь ударило нечто вроде встречного ветра.
– Нажали! – рявкнул Головешка, надеясь, что хадаганец его услышал.
А вот и третий угол позади, и четвертый, глазам вновь предстал вход, у которого ничего не изменилось. Эрэм так и не сумел выбраться наружу, а им до спасительной границы, где заклинание теряет силу, остались считаные шаги!
Когда давление на спину и плечи исчезло, эльф пошатнулся и едва не упал.
– Выбрались, – проговорил он, сам не веря в то, что это у них получилось. – Выбрались!
Последнее слово Головешка прокричал, не скрывая радости.
– Да, милость Незеба, – подтвердил Расин.
Полог тьмы, закрывавший вход в недра каменного строения, выгнулся пузырем, словно изнутри пытался выбраться колоссальный червь. Сама пирамида качнулась, по стенкам побежали трещины, расщелины открылись в черной, точно оплавленной земле.
