Птицы - Владимир Торин
В ответ девочка промолчала. Видимо, она пыталась что-то придумать: какое-то извинение или оправдание, но, очевидно, ничего не придумывалось. Тишина затягивалась.
Финч решил, что Арабелла ушла, и даже обиделся. Как она могла просто взять и уйти?! Так нечестно!
– Ты здесь? – осторожно спросил он.
– Да, – ответила Арабелла. – Мне очень жаль, что я выдала твою тайну. Я просто хотела разузнать у мамы… А мама… Только она услышала «Гелленкопф», как сразу же…
– Все равно уходи! – Финч был непреклонен. – Больше не хочу, чтобы ты помогала мне искать дедушку! Это моя тайна, и я ее у тебя забираю!
– Ну и ладно! – оскорбленно бросила Арабелла. – Можешь дуться, сколько тебе угодно! А я сама выясню, что нужно дяде Сергиусу от мадам Клары! А это – мой дядя! В смысле не-дядя! И это моя тайна!
Финч закусил губу. С одной стороны, он был очень зол на Арабеллу, но с другой, обе тайны сплелись так крепко, что и не расцепишь: и исчезновение дедушки, и коварные планы Горация Горра с его компаньоном, который действует через Сергиуса Дрея. Заговорщики строили козни против мадам Клары, а он, Финч, не мог допустить, чтобы им удалось привести свои замыслы в исполнение. Мадам Клара важнее его обиды на Арабеллу.
– А еще я знаю, как выяснить, что задумал дядя Сергиус, – добавила Арабелла.
И это все решило.
Финч отпер дверь.
Несмотря на собственные слова, Арабелла и ее важно вздернутый нос не отправились раскрывать тайну самостоятельно. Девочка стояла за порогом и боязливо глядела на Финча: ей было действительно стыдно за свой поступок, и она не знала, насколько сильно он злится.
Финч хотел что-то сказать, но не успел он выговорить и слова – даже просто опомниться, как коварная рыжая прошмыгнула в квартиру, как курносый таракан. Все, что ему осталось, – это подозрительно выглянуть на площадку (не притаился ли там кто) и быстро запереть дверь.
Финч огляделся в поисках Арабеллы, но ее нигде не было. И тут он услышал чирканье спичек. Чирканье раздавалось с кухни. Ожидая, что эта злопамятная девчонка решила сжечь его квартиру из-за того, что он заставил ее извиняться или еще по какой-то непонятной причине – кто этих женщин разберет? – Финч вошел в кухню.
Он был даже немного разочарован: девочка просто разожгла печку и поставила на нее чайник. «Ну вот, – подумал он. – Только пришла, а уже хозяйничает!»
В руках у Арабеллы был конверт, судя по всему, запечатанный. Держала она его зачем-то прямо над чайником, с которого предварительно сняла крышку.
Увидев недоуменный взгляд Финча, девочка пояснила:
– Конверт принесли для дяди Сергиуса. Он очень его ждал и каждые пятнадцать минут отправлял меня поглядеть, нет ли письма. Значит, это что-то важное!
– И что ты с ним делаешь? – спросил Финч.
– Хочу открыть конверт и прочитать, что там!
– Но мистер Дрей разозлится, что ты читала!
– А он ничего не узнает.
– Как это?
Арабелла наделила его взглядом, в котором явно сквозило: «Ну как можно быть таким глупым?»
– Я открою конверт, прочитаю, что в письме, а потом снова запечатаю, – сказала она. – И дядя Сергиус ничего не заметит. Как будто конверт и не распечатывали. Клей растает на пару, и конверт откроется.
– Но это же невозможно! – начал спорить Финч. – Мистер Дрей узнает, что ты открывала!
– А вот и нет. В книге «Двадцать четыре ступени на восток» Эдита Холланда шпион мистер Кинниган ловил других шпионов. И он открывал конверты, держа их на пару. Он часто так делал, проверяя корреспонденцию. И никто ни разу не догадался, что их письма читали.
– Может, это просто выдумка?
– А вот и нет, – уверенно заявила Арабелла. – Я прочитала все об этой штуке! Это так интересно! Называется перлюстрация. И я так уже делала.
– Кто бы мог подумать, – саркастично заметил Финч.
– Да, кто бы мог подумать, что мне это понадобится для расследования тайны, когда я открывала письма, адресованные маме от тетушек Агафины и Уиллоу. Но там были скучные описания их котов и длинные занудные рецепты пирогов, а здесь точно должно быть что-то интересное. – Она вонзила в Финча пристальный взгляд. – Ты лучше расскажи, что случилось, когда тебя забрала эта ужасная женщина мадам Гриппен? Почему эти монстры из приюта тебя отпустили? И зачем тебе револьвер? И откуда у тебя это? – Она ткнула пальцем, указывая на ссадину на лбу мальчика.
Финч вздохнул и принялся рассказывать о том, что произошло с момента, как он вчера сел в бордовый трофф, и до того, как она постучалась к нему в дверь этим утром. Пока он говорил, печка наконец раскалилась, и вода в чайнике стала потихоньку подогреваться.
– Убийца! Настоящий! – воскликнула Арабелла, когда мальчик закончил свой рассказ. Она выглядела испуганной. – Может, стоит сообщить мистеру Перкинсу?
– И что он сделает? – проворчал Финч. – Стукнет дубинкой падающий снег, как громилы мадам Гриппен?
– Да, – согласилась Арабелла. – Вряд ли мистер Перкинс справится с этим Кэрри, но вообще… – она задумчиво почесала нос, – это все очень странно. Сомневаюсь, что Кэрри и правда хочет тебя убить.
Финч возмутился:
– Что?! Конечно, хочет!
– Почему? В смысле, зачем ему это?
– Не знаю. Может, он спятил или я мешаю каким-то его делам. Точно! Я стою у него на пути, вот он и…
Арабелла покачала головой.
– Кэрри же очень опасный профессиональный убийца – если я правильно поняла, он мог тебя убить еще в Горри. А вместо этого… что он сделал? Не дал забрать тебя в приют, потом гнался за тобой до самого дома и написал записку, что он знает, где ты живешь. Убийцы обычно не предупреждают своих жертв. Похоже на то, что он просто хочет тебя запугать и пытается сделать так, чтобы ты сидел здесь и боялся высовываться.
Слушая Арабеллу, Финч все сильнее злился. И хоть в ее словах была логика, он не хотел признавать то, что пережил такую страшную ночь напрасно, а еще ему стало обидно: если она права, это значило, что Кэрри повел себя как обычный взрослый – просто сделал так, чтобы назойливый мальчишка не путался у него под ногами.
– Ты ничего не понимаешь, – сказал Финч, упрямо отталкивая от себя подкрадывающееся чувство облегчения от того, что его не хотят убить. – И не знаешь, что думает Кэрри. Не лезь в его голову. Ему бы это не понравилось. И вообще это мой убийца – мне лучше знать.
Арабелла возвела очи к небу.
– В любом случае мы знаем, что ты как-то влез в его дела, – сказала она. – И мы выясним, что это за дела. Вместе.
– Вместе?
– Ну да, а ты думал, что я просто ничего не буду делать, пока какой-то… какая-то не-птица будет тебя запугивать? Конечно, я помогу тебе разгадать, что нужно Кэрри.
– Хорошо, – смилостивился Финч. – Но это не значит, что я тебя простил.
Арабелла явно собиралась ответить что-то хлесткое и едкое, но ее отвлекла… перлюстрация.
– О, вода закипела! – восторженно выдала девочка и придвинула к чайнику конверт таким образом, чтобы на него попадало как можно больше пара.
– А он не размокнет? – спросил Финч.
– Он должен стать горячим и мягким. Мистер Кинниган открыл так добрую сотню шпионских конвертов. Клей должен растаять…
Наконец, видимо, посчитав, что конверт уже достаточно влажный, Арабелла осторожно подцепила краешек клапана пальцем.
Затаив дыхание, Финч наблюдал за ее действиями. Арабелла напряженно сморщила нос и закусила губу, отчего стала напоминать мышонка. Несмотря на то, что девочка говорила, все же это было письмо не от какой-то из ее занудных тетушек, и, если заметят, что она его открывала, последствия будут намного более плачевными, чем лишение сладкого.
Арабелла продолжала легонько тянуть клапан, потихоньку приоткрывая его. Она действовала очень осторожно, чтобы не разорвать бумагу, и вскоре полностью открыла конверт. А затем достала из него листок бумаги.
– Что там? Что там? – нетерпеливо прошептал Финч.
– «Кабаре “Пересмешник”. Полдень», – прочитала вслух Арабелла. – И внизу подпись: «Птицелов».
Снег усилился настолько, что, помимо него, уже мало что можно было разобрать кругом. Ветер подхватывал его и швырял в стены, в окна, в лица. Начиналась метель.
В городе все знали, что в ближайшее время снегопад будет становиться лишь сильнее и злее и впоследствии перерастет в снежную бурю – сама погода намекала, что стоит поскорее завершить все дела, запастись консервами, химрастопкой или углем, а также хорошей книжкой, с которой не жаль будет скоротать время.
По пустынной улочке на окраине Гротвей пробежал облезлый кот. Он пытался
