Князь Благовещенский: Князь Благовещенский. Наместник. Пророк - Виталий Сергеевич Останин

Сквозь шумное дыхание перепуганного оленя я не сразу услышал выстрелы. Черт! Так у них все-таки есть огнестрел? Может, все же за машиной спрятаться? Или поздно? Далеко я от нее отбежал? Быстро глянув назад, я увидел, как один из клерков-китайцев вытягивает в мою сторону руку. Вспышка! Защищаясь, я поднял руку и, пробежав по инерции еще несколько шагов, остановился.

Сантиметрах в пяти-семи от моей растопыренной ладони в воздухе висела пуля. Как приклеенная! Не просто висела. Она крутилась вокруг своей оси с бешеной скоростью, будто сверло перфоратора! Но продвинуться вперед не могла ни на миллиметр.

– Это я, что ли?

Собственный голос показался мне чужим. Детским, беспомощным, жалким. В нем были нотки непрорвавшихся слез, обиды и, как ни странно, восторга. Так ребенок, сделавший что-то, бывшее для него раньше невозможным, смотрит на дело своих рук и не верит.

«Третий по силе боевой маг княжества», – всплыли в памяти слова князя. Так это я пулю остановил? Так же, как и пламя, летящее в машину? Это, выходит, и есть магия?

Вторая пуля прошла где-то над головой, обрывая мысли, делая их явно лишними. Я тряхнул ладонью, избавляясь от прилипшей гадости. Пуля упала на землю, а я развернулся и побежал. Маг, не маг, какая на хрен разница, если пользоваться этим не умеешь! Потому что вот эти спорадические всплески – это ни фига не умение!

До стены многоэтажки я добежал первым. Брошенный на преследователей взгляд сообщил, что они совсем рядом, метрах в пяти. Бегут сосредоточенно, саблями сверкают, стрелять больше не пытаются. Только моего положения это совсем не улучшает. Впереди стена, никаких дверей не видно, людей тоже будто корова языком слизнула. Что делать?

Вот эта задумчивость меня и подвела. Сбавил скорость, осматриваясь, и первый из подбежавших китайцев полоснул меня саблей. Заточенный металл прошел в сантиметрах от лица, обдав щеку потоком холодного воздуха. А клинок уже шел обратно, целя острием мне в живот. Я сжался, как кролик перед удавом, с тупой покорностью ожидая смерти. Только-то и хватило меня на то, чтобы выдавить из глотки протестующий крик.

Всех трех нападавших отнесло от меня шагов на пять. Натурально подняло в воздух и швырнуло на землю! Еще и проволокло по ней какое-то расстояние. Не веря, полуприкрытыми от страха глазами я наблюдал, как двое из упавших поднимаются, дезориентированные, а третий продолжает лежать, зажимая рукой рану на животе. Кажется, в падении он налетел на собственный клинок.

Лица у китайцев были злыми и почему-то обреченными. С такими лицами в старых фильмах про войну советские солдаты поднимались из окопов в самоубийственную атаку, чтобы бежать под огнем противника вперед или падать грудью на ствол пулемета. Без надежды выжить, но и не празднуя труса.

«Третий по силе…»

«Они меня боятся! – не сразу дошло до меня. – Точнее, не меня, а того, кого знают в этом мире под именем Игоря Антошина. Только они ни черта не знают, что я – не он!»

Но это был шанс. Единственный шанс, который я видел. Что-то такое, чем я мог управлять самостоятельно, не ожидая вспышек памяти тела и его бессознательной помощи. Ну, как управлять… Хотя бы попытаться!

Я театрально раскинул в стороны руки и изобразил самую вычурную из боевых стоек. Леденящая кровь смесь из гимнастики ушу, йоги, на которую меня таскала одна из подружек, фильмов с Брюсом Ли и трюков Джеки Чана. На лицо я натянул выражение озверевшего от крови убийцы и каркнул хриплым от бега и страха голосом:

– Мордой в землю, твари узкоглазые! Иначе в фарш размелю!

Китайцы только переглянулись друг с другом и стали заходить на меня с двух разных сторон. Не кричали, не махали своими железяками, просто приближались максимально осторожно, но при этом очень решительно.

Не сработало! Могло сработать, но не сработало. Да, они меня боялись, но со страхом своим вполне справлялись.

– Последнее предупреждение!

Китайцы подняли сабли остриями вверх, прижимая рукояти к груди. Получилось очень по-самурайски. И доходчиво, если рассматривать это движение как ответ на мое требование. Сейчас ударят! Одновременно, с двух сторон!

Я напряг пресс, пытаясь как-то разбудить силу, что остановила огонь и пулю. Мышцы послушно затвердели, но больше ничего не произошло. Сабли убийц взлетели вверх… а затем грудь одного из них взорвалась мне в лицо кровавым фонтаном. Второй фонтан забрызгал меня с полусекундным интервалом. Метрах в десяти за их спинами опустил пистолет водитель.

– Зачэм живой хател брать? – спросил он спустя несколько секунд, приблизившись ко мне и двум мертвым телам. – Это жэ триада, толка на дапросе – нол!

Обе его руки были в крови: видимо, одной пробитой грудной клеткой он не ограничился. В правой лапище он держал массивный револьвер, похожий на легендарный сорок пятый калибр, известный мне по американским боевикам.

– А я смотрю, бежит боярин! Сначала нэ понял, потом дошло: растягивает боярин чертей, чтобы скопом не напали. – По мере того как боевое возбуждение отпускало водителя, из его речи исчезал акцент. Под конец он уже говорил на чистом русском, разве что слегка выпячивая согласные. – Хорошо, кстати, придумали, Игорь Сергеевич! Вшестером у них шансы были. Пока со своими разбирался, думал, вы своих уже порешили давно. А вы зачем-то играть с ними затеялись! В плен брать! Запамятовали, что триада молча умирает?

Все, что меня волновало в этот момент, – не выдать себя и не проблеваться прямо на своего верного абрека. Я стоял весь покрытый кровью с головы до ног и прятал гримасой, выдаваемой за улыбку, рвотные позывы. Оправдываться и что-то ему объяснять было не нужно, водитель сам прекрасно выстраивал логику моего поведения. Он, разумеется, не мог поверить, что «третий по силе маг княжества» просто трусливо убегал. Чего разубеждать хорошего человека.

– Надо жандармов вызвать, – тараторил он по пути к машине. – Пусть приберут. Да и князю позвонить надо, он не любит последним новости узнавать.

– Угу, – бормотнул я в ответ, напуская на себя вид крайне задумчивый. – Вот и займись. А мне подумать надо.

Водитель кивнул. Приказ, как я и рассчитывал, не вызвал у него никакого удивления.

– И давай заедем куда-нибудь переодеться. Ты меня всего кровью забрызгал.

– Простите, Игорь Сергеевич! На инстинктах же, не думал совсем! Тут ваша матушка неподалеку живет. К ней?

Глава 3. Мать боярина

У нас после стрельбы уже все кишело бы силовиками. Носились бы, опрашивали, растягивали заградительные ленты. Бродило бы с важными лоснящимися лицами начальство, отчитывались злые от усталости опера. А тут – тишина! В смысле люди