Куда идем мы… - 4 - Вадим Юрьевич Нестеров
Но он отдавал себе отчет и в том, что обычный неподготовленный рывок «на дурачка» просто закончится смертью Четвертого, и вот тогда они точно расстанутся навсегда.
Психу очень хотелось зарычать, как будто в его основе была не обезьяна, а пес.
– А-а-а-а-а-а-а-а… Больно! Больно!!!!!!!
Кошка схватилась руками за затылок, подняв лицо к низкому свинцовому зимнему небу, а потом вдруг рухнула на колени.
Закричала королева.
Охрана синхронно повернула головы, а Псих уже смазанной тенью летел вперед, понимая, что другого шанса не будет. Он вложился в этот бросок полностью, весь, без остатка.
И все равно опоздал.
Ровно за миг Четвертого подхватила и утащила за собой какая-то странная сила.
Обезьян, лишь немного притормозив, скорректировал направление своего движения и понесся вдогонку.
– За мной! – на бегу крикнул он оставшимся паломникам и Жир, Тот и Драк кинулись вслед за похитителями, пытаясь не отстать.
А королева меж тем, плача, склонилась над своей начальницей охраны.
– Это она, Светка, – еле выталкивала слова Кошка. – Она вернулась. Это ее коронный удар. Больно. Боже, как же больно. Срочно возвращайся. Глухую оборону столицы врубай. Не до мужиков сейчас. Вместо меня Марго ставь. Больно. Больна-а-а-а!
Умирающая не выдержала и сорвалась на крик, выгнулась дугой, практически став на борцовский мостик и вдруг обмякла, растеклась безжизненной кучей.
Королева закрыла подруге глаза, одним движением промокнула свои, выпрямилась.
– Возвращаемся! – велела она ровным командирским тоном. – Тело в карету, в Томске магам на экспертизу о причине смерти. Я верхом вернусь. Рита, принимай командование. Свяжись с городом, пусть расконсервируют глубокую эшелонированную магическую оборону по варианту ААА. О том, что Солнце опять в игре, пока не сообщай. Все, ходу, девчата, ходу, у нас каждая минута на счету.
Королева по имени Света легко взлетела в седло и прежде чем дать лошади шенкелей, на секунду бросила взгляд в направлении, где уже скрылись из виду и похитители, и демоны.
– Прощай, монашек, – еле слышно прошептала она себе под нос. – Не спетая песня моя.
с. Вороново,
Кожевниковский сектор
Томской локации.
56°00′ с. ш. 83°48′ в. д.
Погоня закончилась в ничем не примечательном селе, расположенном на какой-то протоке реки Оби.
«Село Вороново, – сверился с картой Псих. – Интересно, сколько в России сел с таким названием?».
Поскольку трое демонов, даже используя невидимые сноуборды, все равно изрядно отстали от похитителей, Четвертого пришлось искать с помощью колдовства. Магический локатор показал, что он находится в хорошо укрепленном четырехэтажном здании, украшенном вывеской «Старая мельница».
– Ну что? – поинтересовался Жир, дважды взмахнув граблями. – Выносим ворота, а потом выносим всех внутри?
– Не спеши, – покачал головой Псих. – Во-первых, предлагаю отправить Тота навстречу Драку, который бежит своим ходом и очень сильно от нас отстал. Иначе лось просто потеряется. Мы с тобой пока остаемся здесь, но не прем на рожон, а действуем очень аккуратно. Если мои предположения верны, там, внутри, засел очень опасный противник. Поэтому, Тот, ты как передохнешь немного, отправляйся навстречу Драку и веди его сюда. И ты, Жир, спрячься где-нибудь неподалеку от ворот и будь наготове. Я попробую внутрь пробраться, на разведку.
Обезьян подобрался поближе и осмотрел здание бывшей мельницы. «Эх, пчелкой бы обернуться, – подумал он, – но зима… Не сезон». Псих внимательно изучил окна и заметил на третьем этаже открытую форточку: «О! То, что надо».
Обезьян перекинулся в воробья и устремился к открытому окну. Оказавшись внутри, он тут же из воробья превратился в мышь, выскользнул в коридор и побежал вдоль приоткрытых дверей, внимательно прислушиваясь.
На третьем этаже ничего интересного, кроме служебных помещений, не оказалось. А вот на втором обнаружился банкетный зал, где за накрытым столом восседала пожилая женщина.
– Ну где монах-то? – хриплым надтреснутым голосом не сказала, а, скорее, прокаркала она.
Псих тут же навострил свои круглые мышиные ушки и юркнул за портьеру, откуда принялся внимательно изучать хозяйку.
Она чем-то напоминала злую волшебницу Бастинду из нежно любимого им старого кукольного советского мультика «Волшебник Изумрудного города», только без гитары с заводной ручкой – большой крючковатый нос, худое обтянутое желтоватой кожей лицо, широко и глубоко посаженные глаза, закрытые круглыми очками, рыжие волосы с сединой собраны в аккуратный пучок на макушке и прикрыты плотно повязанной черной косынкой. Разве что Бастинда в мультике была страшной и пугающей, а здешняя хозяйка при внешней некрасивости, наоборот, была необъяснимо притягательной, заставляла следить за собой, не отводя глаз. Возможно тем, что, несмотря на возраст, двигалась с грацией кошки – даже обычное чаепитие, которому она предавалась, завораживало.
Пугали только глаза – черные, как антрацит, которые у рыжих практически никогда не встречаются. Было в них что-то внушающее ужас, но Псих с ходу не смог уловить – что.
– Так где монах? – жестким, пугающим тоном повторила она.
– Ведут, хозяйка, ведут! – низко поклонилась одна из женщин. – Не извольте гневаться, помяли монаха сильно во время похищения, едва-едва не перекинулся, болезный. Слабенький он, четверка всего, в чем только душа держится. Но лекарки подлечили его уже, ведут. Вот и они, матушка!
И действительно – в дверях показался Четвертый, сопровождаемый двумя конвоирками.
Хозяйка смерила его внимательным взглядом. Улыбнулась – нехорошо улыбнулась – и изрекла:
– Так вот ты какой, цветочек аленький… Ну проходи, присаживайся.
Монах, путаясь в ногах, двинулся к столу. Четвертому, похоже, и впрямь сильно досталось. Выглядел он – краше в гроб кладут, да и двигался так, как перемещаются люди с отбитыми внутренностями.
– Чаю? – предложила хозяйка. – Кофе и алкоголь, извини, не употребляю. Выпечка свежая? Пирожочки? С мясом, с ливером, вот здесь постные – лук с яйцом, капуста, картошка. Здесь сладкие – с ревенем, с яблоками, с маком.
– Спасибо большое! – кивнул Четвертый, отхлебнул чай и взял пирожок с капустой.
– Моя фамилия Никитина, – немного надменно представилась меж тем хозяйка. – Подозреваю, что вам она известна.
– Да, Ирина Петровна, мои спутники рассказывали мне о вас, – кивнул монах, – а у меня хорошая память. Или мне лучше называть вас Солнце? Я не в курсе, я
