Старые Враги - Глеб Кондратюк
Даийлен поняла намёк и быстро оказалась рядом с ним готовая сильно потратиться, чтобы ещё раз увидеть своего возлюбленного. Распаленный Мор’актар, напитанный энергией Света, стоило его отпустить, быстро разросся до внушительной фигуры Первого Смертного Меча Асфеда.
— Что-то вы долго, — произнес Таам без всякого укора, принимая оружие своих товарищей. Стоило ему коснуться реликвии, как та тут же исчезала во вспышке пламени. Тарас убрал в сторону несколько системных оповещений, чтобы не тратить сейчас на них время.
— Полагаю меня ты вызвал не просто так?
— Хочу рассказать кое-что о том, где мы их нашли.
Времени было мало, поэтому говорил Маркус, лучший из их троицы по способности выдавать информацию кратко, с наибольшим количеством деталей. И как только речь зашла о неведомом распространителе гнили оба, и Таам и Даийлен, тревожно переглянулись.
— Глаза, — выдохнула Даийлен, — какие у него были глаза?
— Левый ярко-красный, — ответил Маркус, видя, как Даийлен его ответ чуть-чуть успокоил, — а правый ярко-синий.
Богиня Света шумно выдохнула, быстро уняв легкую дрожь. Весьма тревожная реакция, учитывая, что она — бог.
— Вы знаете кто это?
— Да, — Таам практически сразу отошел от новости, невероятность которой Тарас пока не понимал, — Это он меня убил.
Сауглишь сидела на своем троне — выбитом прямо в скале пещеры сиденье, украшенным чёрным бархатом, с резными широкими подлокотниками из гибельного древа, названного так из-за черноты древесины и старого поверья, будто оно отмечает места, где на землю ступал Тил — Владыка Мира Мёртвых.
Тьма, что должна была укрывать пещеру, представляющую домен Сауглишь, разрывалась в нескольких местах лучами света, проникающими внутрь сквозь небольшие тонкие щели в потолке и стенах. Расставленные повсюду зеркала из гладкого металла, за тысячи лет не потерявшие и малой доли своей способности отражать свет, рождали сотни теней. Они переплетались, накладывались друг на друга рождая чудесные узоры, повествующие о тех немногих славных моментах её жизни.
Древнее дерево жалобно заныло, когда её рука сжала выступающую под ладонь часть подлокотника.
Она была так близка, так близка к захвату Света! Ей оставался один рывок, один взмах, один единственный удар, и она бы завладела одним из сильнейших доменов этого мира! Тени сгустились вокруг нее, отражая её гнев на тех, кто помешал её плану совершиться.
Бессмертные!
Богиня Теней почувствовала, как от одного этого слова задергалось её лицо. Это ничтожество Блик, не сумевший выполнить такую простую задачу, даже со всеми теми силами, что она ему вручила! И Вольный… это поборник глупца Асфеда, со своей шайкой ручных псов! Она набрала полную грудь воздуха, буквально ощущая на языке металлический привкус своего желания пустить кровь им всем! Они ведь бессмертны, количество пыток, которыми она может изводить их стремиться к бесконечности, как и их способность возрождаться даже после самых невероятных смертей!
Она так глубоко окунулась в эти сладкие мысли о планах мести, что пропустила момент, как в центр её зала на мраморный пол вступила чья-то фигура. Когда же разум осознал это, то её тело тут же растворилось в троне, ушло в тень и начало прыгать из одной в другую, ни на миг не останавливаясь. Это ведь её домен! Как кто-то смог проникнуть сюда⁉
Незнакомец в это время коротко посмеялся, без единой доли насмешки, а скорее, как древний старик, которому мир в очередной раз неожиданно доказал правоту его мыслей.
— Прошло столько лет, а ты всё такая же пугливая, Сауглишь.
Богиня разглядела незнакомца: высокий, тощий, с длинной тростью, половина лица под капюшоном плаща, перекинутого на левую сторону, была скрыта маской, отблескивающей в редких лучах света, проникавших в её домен. Незнакомец не испугался её исчезновения и, раз уж смог сюда проникнуть, должен был знать, что владелица домена может скрываться в любой из многочисленных теней.
Сауглишь решила посмотреть на него с другой стороны, где можно было рассмотреть лицо. Она остановилась, вглядываясь в черты, показавшиеся ей смутно знакомыми и в этот момент почти искрящийся синий глаз посмотрел прямо на неё. Неожиданное узнавание, а затем накативший на неё ужас едва не вытолкнули её из тени.
— Ты мёртв!
Её крик исходил буквально из каждого уголка, из каждой тени в пещере, не давая ни намека на её позицию, которую она сменяла каждый миг. Старик больше не пытался уцепиться за нее взглядом.
— Как видишь, пока я ещё жив.
Тысячи теней в пещере ожили, отделились от поверхностей, приобрели собственный каркас из её сил и пронзили стоящую в центре зала фигуру. И ничего не произошло.
— Ты просто иллюзия!
— Конечно, — не стал возражать он, все еще прошитый насквозь её ожившими тенями, — но если ты так хочешь, чтобы я пришел сюда лично…
Все её лезвия тут же исчезли, а сама Сауглишь вернулась на трон, скрыв себя десятком теней, чтобы вторженец не мог прочитать эмоций на её лице. Хотя если это тот, кого она узнала, то это никак ей не поможет.
— Ты не бог. Они бы узнали и…
Старик прервал её судорожные размышления:
— Конечно нет! Я был богом, пока вы по глупости своей не решили убить меня и отдать знания Зерсимусу.
— Ты бы погубил нас всех!
— Сказала та, кто участвовал ритуале, что стёр треть всей суши, ради глупой попытки заткнуть единственный известный нам путь в другой мир. — Старик посмеялся, как будто разговаривал не с божеством, а с ребенком, — Вы так возгордились и так обленились, совершенно забыв о том, что сами когда-то были смертными. Думаете, что смертные не могут поглядеть за вами в ваших милых норках, что им не хватит сил разделаться с вами?
— Это угроза?
Сауглишь постаралась придать своему голосу мощи, дабы скрыть подступающий к горлу ужас.
— Нет, — старик тепло улыбнулся, — просто напоминание о том, как некий преданный король, доказал, что смертный способен убить бога.
Нет, это не была угроза, поняла Сауглишь. Этот древний кошмар, неведомо как проживший в обличии смертного столько лет, мог убить её, может быть не прямо сейчас, но он точно может.
— Так ты в союзе с Гарро?
