Артём Демченко - Ледяной коготь (трилогия)
— Сэр, — обратился дракон к гному, — разрешите позаимствовать у вас порох.
— Это еще зачем? — спросил в ответ гном, стреляя из фальконета.
— У нас есть план.
— Что ж, я вам доверяю: берите сколько хотите, только зачем?
— Увидете, — сказал дракон и, схватив бочки, устремился к триреме.
На палубе, увидев дракона, люди расступились, чтобы дать ему место для посадки. Приземлившись, дракон положил бочки рядом с баллистой.
— Зачем нам порох? — спросил Элендил. — Снаряды же бесполезны!
— Я кажется понял зачем… — сказал Кулиэль, с улыбкой посмотрев на дракона.
Тот, в свою очередь, ответил тем же. Затем Кулиэль отдал приказ:
— Итак, салаги! Быстро заряжайте баллисту и привязывайте к стреле как можно больше бочек с порохом, а сзади закрепите еще несколько для полета на более дальнюю дистанцию. И поживее!
На корабле началась суматоха: все искали тросы и веревки, чтобы привязать бочки к стреле. Через несколько минут бочки были привязаны к стреле и ожидали своего дальнего полета.
— Отлично! — сказал Кулиэль. — Ждите моей команды!
Чудовище развернулось и было готово нанести решающий удар и разнести в щепки суда наглых моряков. Его жуткие янтарные глаза с яростью смотрели на отважных смельчаков. Члены команды невольно тряслись от страха. Руки и ноги юного артиллериста, стоявшего за той самой пушкой, тряслись словно осиновые листья. В его глазах можно было увидеть подлинное лицо страха и испуга перед ужасным Кархародоном. Он был бледен, как утопленник, которого только что достали из воды. Его взор был устремлен на огромную пасть монстра, в которой были видны тысячи острых, как мифрил, зубов.
— Поджигай фитиль! — скомандовал Кулиэль.
Артиллерист поднес факел к фитилю и маленькая искорка поползла по нему.
Перед финальным взмахом щупальца, Кархародон раскрыл пасть и из его глотки раздался душераздирающий вопль.
«Так вот что слышали те несчастные перед смертью»-подумал Кулиэль, но недолго думая, подловив самый подходящий момент, выкрикнул:
— Пли!
Артиллерист, зажмурившись, потянул спусковой рычаг и стрела взмыла в небо по направлению к Кархародону. С каждой секундой стрела, со свистом пронзая воздух, все ближе и ближе приближалась к пасти чудовища.
— Давай, давай, разящая моя, давай… — шептал про себя артиллерист.
Все с напряжением ждали момента, когда стрела достигнет своей цели. 20 метров…10 метров…5 метров… И вот, в момент, когда Кархародон уже захлопывал пасть, стрела пролетела между его огромных зубов. Наступило гробовое молчание. Все с ожиданием смотрели на Кархародона. Несколько минут он стоял целым и невредимым.
— Ну все, пропали мы, братья, — прошептал Элендил.
— Эх, зря я бороду не расчесал! — промолвил гном.
— Надо было дома оставаться…,-сказал один из матросов.
Внезапно, прогремел взрыв и из брюха Кархародона фонтаном выплеснулись его внутренности вместе со струей крови. Она была настолько мощной, что залила все корабли и облила всех, кто находился на палубах, с ног до головы. Ошметки его органов падали в воду рядом с кораблями и в нескольких метрах от них. Некоторые куски размером с булыжник попали на палубы и проделали дыры в них, так как они были очень тяжелыми.
Элендил первым решил поднять голову, чтобы посмотреть на случившееся. Он рассчитывал увидеть того же Кархародона, целым и невредимым, раскидывающего корабли, словно щепки. Но вместо этого он увидел огромную тушу чудовища, которая медленно погружалась по воду, и неимоверных размеров красное пятно на волнистой поверхности воды. Несколько секунд стояло гробовое молчание.
— Мы что-убили его? — спросил Элендил.
— Похоже на то, — ответил Кулиэль, медленно проведя по своим волосам. — Не верю своим глазам: мы только что взорвали треклятого Кархародона!
Все обернулись на артиллериста, который запустил стрелу. Тот, видимо от испуга, остолбенел. В глазах его читался страх и шок, от которого он еще до сих пор не оправился. Ему казалось, что вот-вот ему дадут по шее.
— Ты стрелял? — строго спросил матроса Кулиэль.
— Да, я, — робко ответил матрос.
Строгий взгляд Кулиэля, казалось, пронзал испуганного матроса насквозь. Стрелок был уже готов выслушать поток оскорблений в его адрес, но в место этого он услышал лишь фразу, которая ему была, как бальзам на душу:
— Ай да Тирен, ай да Лориэльский стрелок!
Внезапно, все начали обнимать его, хлопать по плечам и говорить всяческие ругательные слова. Но Тирен не обижался, а лишь улыбался в ответ, так как эти слова были сказаны не в обиду, а из-за недостатка приличных слов для выражения той радости, которая переполняла всю команду. После продолжительных похвал вся команда подняла Тирена на руки и начала раскачивать его так сильно, что он чуть не улетел за борт. После этого Кулиэль отдал приказ:
— Друзья! Вы сегодня показали себя отличной командой! Я, Элендил и Хранитель Добра гордимся вами! Сегодня вечером мы устроим пир на нашей триреме, который будет посвящен победе над Кархародоном! Веселитесь и помните, что все, кто остался на большой земле, гордятся вами и ждут вашего возвращения. И, конечно, слава Тирену!
— Слава! — раздался дружный возглас команды, после чего все продолжили заниматься своими делами.
Кулиэль остался стоять на мостике в качестве впередсмотрящего. Впереди виднелась голубая морская гладь, по которой быстро перекатывались белые кудри волн. Солнце медленно погружалось в море, постепенно оставляя место ночи и луне. Засунув руку в карман, он достал портрет своей девушки, в которую он был влюблен. Они познакомились за месяц до кулачных боев. Она была неописуемо красива: длинные светлые волосы свисали до плеч, румяное, немножко детское лицо отражало ту беззаботность и жизнерадостность, с которой она смотрела на него с портрета. Перед его глазами мелькали счастливые моменты встреч с ней: праздник Четырех Королей, пятое свидание, ее день рождения… До отплытия они встретились еще один раз, чтобы попрощаться:
— Ты скоро вернешься? — спросила она, взяв его за руку.
— Не знаю, любимая, — ответил он. — Путешествие очень опасное, я не знаю, что нас ждет.
— Пообещай мне, что вернешься! Я ведь не смогу без тебя!
— Обещаю, — сказал Кулиэль, обняв ее. — Смотри как красиво!
Он указал на солнце, медленно опускавшееся в воду. Пестрое разнообразие красок делало это зрелище уникальным, по-настоящему радующим глаз.
— Вот это да, — спокойно сказала Судала. — Скажи, ты меня любишь?
— Что за вопрос, глупышка! — ответил со смехом Кулиэль. — Конечно да!
