Игорь Вардунас - S.W.A.L.K.E.R. Конец света отменяется! (сборник)

– Это порченая навлекла беду, – тараща глаза, орал прыщавый юноша в волосами-сосульками. – «Мутная» наша!

Заведя руки за спину, я по овечьему помету зашагал к распахнутой двери, бросив на ходу:

– Надеюсь, вы ничего с ней не сделали.

Лысый бородач по прозвищу то ли Кузнец, то ли Горн… что-то с железом связанное, взял слово:

– Исчезла. Растворилась. Всем поселком ее искали – как в воду канула.

Я замер, держась за дверной косяк, обернулся и вскинул бровь:

– Да?

– А то! Не зря ж она ночами по гиблым местам шарахалась. Вот и приманила… Смерть.

Я потер подбородок, отмечая, что в спешке забыл побриться.

– Сама куда делась, по-вашему?

Лысый дернул плечом:

– Да кто их, «мутных», поймет. Не люди они, с нечистью водятся. Не место им среди нас.

– Разберемся, – пообещал я без уверенности и шагнул в полумрак коридора.

Я думал, что картина не будет отличаться от того, что видел в доме Елены, и приготовился лицезреть заляпанные кровью стены и внутренности, размазанные по полу. По скрипучим доскам я прошагал тесную прихожую, заставленную обувью и ящиками. Остановился в коридоре, толкнул дверь на кухню: сколоченный из досок стол, обитые овчиной стулья, кособокие шкафчики на стенах. Никого.

Пришлось идти дальше. Кровью пахло так сильно, что во рту появился солоноватый привкус. Я отодвинул грубую ткань, заменявшую дверь, и разглядел кровать: одеяло из цветных лоскутов, из разрубленного черепа хозяина на подушку вывалился мозг, копна седых волос фермерши, слипшаяся от крови, закрывает ее лицо.

Сглотнув, я отвернулся, чтобы не смотреть, что стало с женщиной. Наверняка не лицо – кровавое месиво.

Но стоило сомкнуть веки, как возникала желтая лобная кость фермера, вытаращенные глаза и будто присыпанные мукой кустистые рыжие брови.

Троих детей порубили в кроватях. Я не стал рассматривать их, вышел на порог и вытер холодный пот. Неужели Эна не послушалась меня и решила помочь бедному, такому же гонимому человеку? Но где она сама? Ее убили раньше?

Лысый уже спешил ко мне. Кивнул на заросли сирени возле овчарни и сказал:

– Взгляните, там еще один труп.

Понятно, где Эна. Или обезумевший Ким добрался до нее ночью, или местные – днем. Я рванул туда. Почему-то девчонку мне было жальче, чем убитых детей.

В траве валялся ворох тряпья. Когда я подошел поближе, то понял, что погибла не она, – раскинув руки, на спине лежал Ким. Багряно-синее лицо перекосило то ли от боли, то ли от ужаса, белки глаз были алыми, пальцы, судорожно царапавшие землю, так и застыли скрюченными.

Я присел на корточки рядом с трупом, внимательно осмотрел тело. Мужики молчаливым стадом столпились поодаль. Услышав людей, голодные овцы в сарае заблеяли сильнее, намекая, что они голодны и им пора пастись.

Складывалось впечатление, что Кима били по лицу и оно превратилось в сплошной синяк, но на коже не наблюдалось видимых повреждений, тело тоже было целым.

Одет он был в кожаную рубаху, вышитую местными пейзажами: вот на груди Утес – похожий на драконью голову с гребнем, вот силуэты башен.

В разрыв туч выглянуло солнце, и в пожухлой траве что-то блеснуло зеленым. Бусины с пояса Эны.

Обогнув овчарню, я зашел в ее каморку. Мужики, что все время плелись за мной, остановились на почтительном расстоянии.

Окна были зашторены, на столе, больше напоминающем кособокий ящик, лежал недошитый женский сапог и кожаные лоскуты к нему. Один из них украшала вышитая голова Утеса.

Ничто не проходит бесследно. Даже злое слово, брошенное в благодатную почву…

И тут до меня дошло. Она прятала Кима, дала ему рубаху, а потом зачем-то притащила домой. Или он сам пришел?

Но что убило его? Выйдя, я вопросительно посмотрел в выпученные красные глаза. Побеседовать бы с Эной, найти ее… Но шестое чувство подсказывало, что поиски ничего не дадут. Взгляд остановился на примятой траве, где валялись бусины. Сомнений нет, тут лежал человек. А вот и следы. Я встал, пошел по ним, но они потерялись в траве. Одно ясно: Эна бежала в горы.

– Нужны собаки, – распорядился я, глядя на местных. – Тут следы. Надо поймать ее. И убить. Если она опасна.

Лысый обернулся к прыщавому юноше и заорал:

– Ищеек сюда, живо!

Парень раскрыл рот, чтобы возразить, но махнул рукой и побежал в поселок. Я отвязал коня и поехал следом. Мне хотелось посмотреть на Утес, на этого каменного монстра с темной душой, который больше не был опасен и окаменел навсегда. Может, это дух места освободился, овладел телом Кима, а потом – Эной? Ничего более логичного не пришло на ум.

Долго размышлять мне не дали: на дороге появился раскрасневшийся юнец с парой волкодавов, рвущихся в бой. Следом за ним бежали три рыбака: один с арбалетом, двое – с топорами. Я указал на Утес:

– Похоже, дух Эрр-Кхаа освободился.

Мужики разинули рты и вытаращились на башни. Я пояснил:

– Это место больше для вас не опасно. Едем за подтверждением.

Как я и предполагал, огромные псы, завидев тело Кима, поджали хвосты. К следам Эны их подтащить вообще не удалось. Обычно животные так реагируют на чужое.

Криво усмехнувшись, я снова сел на корточки, провел по векам Кима, пытаясь их закрыть. Не получилось: тело уже окоченело. Я окинул взглядом собравшихся мужиков и подумал о том, что у меня свое понимание случившегося, а у каждого из них – свое. Что было на самом деле, не знает никто.

До наших детей дойдет не самая точная, а наиболее живучая версия. И если есть наиболее бесстрастный свидетель, то это старое абрикосовое дерево с натруженными ветвями, одетое в золото листьев. Если, конечно, растения способны фиксировать информацию.

Я выпрямился, посмотрел на лысого усача и сказал:

– Если вы встретите Эну, не пытайтесь поймать или убить ее – бегите. Потому что она – лишь сосуд, вместилище прорвавшегося в наш мир чужака.

ПЫТАЙТЕСЬ ПОВТОРИТЬ! ЭТО НЕ ОПАСНО!

Многие из моих знакомых до поры до времени воспринимали это блюдо скептически, дескать кальмары – радость буржуйская, гадость резиновая. Эти товарищи просто не умели их готовить, и повара им попадались бездарные.

Главное – правильно выбрать кальмаров. Секрет один: не берите белые очищенные тушки, поищите те, что в темной пленке, она легко снимается даже без тепловой обработки.

2–4 тушки кальмаров, желательно дальневосточных, в бурой шкурке;

оливковое или рафинированное подсолнечное масло;

2–3 луковицы;

красный и черный перец, соль, лимон, соевый соус.

Очищенных кальмаров промойте, нарежьте кольцами. Посыпьте солью, красным, черным перцем – по вкусу.

Отдельно нарежьте лук, тоже кольцами, немного посолите и обжарьте до золотистого цвета в большом количестве оливкового или подсолнечного рафинированного масла.