Владимир Чихирёв - Солдаты Оборотня
Там, наверху, сильный ветер, а среди нас его движение еле улавливается, и полковые знамена чуть шевелятся.
Наконец, ворота открылись и на плац быстрым шагом вышли и направились к его центру два человека. Император, который оставил личную охрану за воротами, подчеркивая безграничную веру в свою гвардию, а чуть позади него шёл наш командир, генерал-лорд Дэвлин.
Дойдя до середины плаца, они остановились, и Император поднял руку в приветственном жесте. В ответ тридцать тысяч глоток рявкнули:
- Слава Императору! Слава Аэрону!
- Солдаты! - император сделал паузу. - Вы надежда Аэрона. Бейтесь не за меня, а за свои семьи, и пусть удача не покинет вас на протяжении всей кампании. Мы должны показать лживым изменникам, что наша империя сильна как никогда. И мы не прощаем предательства!! Вы принесете победу на своих мечах!!
- Слава Императору! Слава Аэрону! - снова прогремело в ответ.
Император прошел вдоль наших рядов, всматриваясь в лица солдат, а затем, вернувшись к центру плаца, наблюдал за проходящими мимо него в парадном марше войсками.
Следом за разводом нам огласили порядок выступления из "Северного". До находящегося на границе с восточными землями города Серенады, армия двинется двумя эшелонами с интервалом в суточный переход. Сейчас быстрыми темпами заполняются военные магазины по пути ее следования, и гражданское население оповещается об ограничении передвижения по дороге на Серенаду. Из всей кавалерии с нами шли только три сотни, под командованием капитана Таталя. Остальные через неделю отправляются в "Поющие холмы".
Наш полк в составе второго эшелона должен был выдвинуться завтра, ближе к полудню, вместе с третьим и четвертым соединениями. К полудню мы успели собрать и отнести всю амуницию нашего взвода на подводы роты обеспечения. Все увеселительные заведения были закрыты, и поэтому каждый из нас коротал время как мог. Расмус завалился спать, а я и мой сержант Дарин, ветеран армии, пошли посмотреть на отправление первых подразделений.
Полк "Молот", входящий во второе соединение последним на сегодня покидал "Северный". Солдаты шли через центральную улицу городка мимо провожающих. Им махали своими маленькими ручками дети, а женщины бросали под ноги цветы, стараясь прятать заплаканные лица. "Молот" был укомплектован ветеранами. Это один из самых первых полков сформированный в гвардии, и его знамя пронесли через множество кровопролитных сражений.
- Нас так провожать не будут, - проронил я.
- Ничего удивительного, - согласился Дарин - в нашем полку половина новичков, да и сам он был сформирован недавно. Не одной серьезной боевой операции.
- Для меня это точно будет первой войной такого масштаба.
Сержант, кивнул, не отрывая взгляда от проходящей мимо нас колонны солдат.
- Дарин, ты участвовал в боях за Гамидо?
- Конечно.
- Было жутко!?
- Скучать точно не пришлось, лейтенант, - усмехнулся сержант.
Колонна прошла, и только пыль все ещё кружилась над мостовой. Кто-то из нас пройдет завтра по этой дороге в последний раз. Ночью я почти не спал. Ворочался с одного бока на другой. Перед походом я волновался словно новобранец. Может это у меня плохое предчувствие? Я старался прогнать от себя подобные мысли, и только под утро, когда уже начали щебетать птицы, я уснул. После подъема, приведя себя в порядок и приказав сержантам готовить людей к построению, я вместе с другими офицерами получал в течение нескольких минут инструкции от нашего командира роты. Капитан много говорил, но я думал о доме, родителях и ненавидящей меня сестре. Мне казалось, что я больше никогда не вернусь в свой тихий городок, и волнение только усиливалось.
Наконец, все организационные вопросы были решены и полк двинулся в путь. Мы шли тем же маршрутом, что и вчерашние соединения. К моему удивлению, несмотря на ранний час, у здания штаба нас провожала толпа не меньше чем вчера. Разве, что детей не было.
Я шел с краю и имел возможность рассмотреть тех, кто пришел нас проводить. Было много женщин, и от их грустных улыбок и слез у меня сдавило сердце. Создавалось впечатление, что присутствуешь на собственных похоронах. Наконец показались ворота и через минуту мы вышли за пределы гарнизона. Наш полк шел впереди маршевой колонны, поэтому мне было хорошо видно, как перед нами тяжело катит заваленная картами, приказами и прочими штабным мусором походная карета командира нашего соединения высшего полковника Маруно. Перед ней ехали знаменосец и трое человек из его охраны. За каретой Маруно также на конях двигались командир нашего полка полковник Кальдерон со знаменосцем "Странников". Передвигаться на лошадях, было положено ещё и командирам батальонов. Все остальные шли в пешем порядке. Замыкал колонну отряд рыцарей под командованием капитана Таталя. Сам генерал-лорд Дэвлин отправился вчера в середине дня в сопровождении десятка рыцарей и трех колдунов. На плащах магов больше не было серебряной луны. Теперь они просто часть армии.
Когда мы проходили через деревни, их улицы пустели, и немногие из жителей отваживались смотреть на имперскую гвардию в окошки своих домов. Даже ребятня не приставала к нам с просьбами, о каких нибудь сувенирах, что частенько бывало, когда я служил на севере.
Под вечер, мы остановились ненадолго в одном крохотном городке, и я решил зайти в расположенную у дороги таверну, чтобы наполнить мою поясную флягу крепким чаем. Мои сержанты вызвались сопровождать меня, потому как им понадобился жевательный табак.
Дарин первый толкнул дверь и вошел в просторный зал, где вкусно пахло жареным мясом и развешанными под потолком пучками зелени. Его огромная фигура заслонила собой весь дверной проем и в таверне наступила гробовая тишина. Зал таверны был полон народа, видимо многие не решались выйти на улицу, пока там стояла колонна гвардейцев.
Мы направились к стойке, за которой стоял побледневший хозяин. Шаги наших сапог гулко стучали по каменному полу, а поскрипывание походных, кожаных доспехов вперемежку с бряцанием оружия придавали всему действию такой ярмарочный драматизм, что я не выдержав, улыбнулся.
"Что же должны болтать между собой о нас обыватели, если их так пугает армия, которая призвана их защищать?" - подумал я, подходя к стойке. - "По мне, так это уже перебор. Скоро нас начнут ненавидеть, как оккупантов, свои же люди"
- Здравствуй, хозяин - прохрипел Дарин. - Нам нужен жевательный табак. Ты меня обрадуешь, если эта проклятая трава будет с плантации Эфинана.
Хозяин только кивнул и опять уставился на нас.
- И что дальше? - поднял на него глаза Дарин - видимо, теперь мне надо спросить, а не продашь ли ты её нам?
