Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти
– Я не могу говорить о таких вещах, – ответил Зэм. – Мне… нельзя.
Вот это ничего себе, насколько глубоким и мощным должен быть запрет, чтобы проявиться даже сейчас!
– Если ты не скажешь, мы сделаем тебе больно, – с сожалением в голосе произнес Головешка.
Он махнул Расину, и в руке у того объявился нож с зазубренным лезвием.
Понятно, что восставшие не столь чувствительны к пыткам, как люди или эльфы, но все же что-то они ощущают, и даже у этих наполовину механических существ можно найти слабые места.
– Для начала, – продолжил Головешка, – мы отковыряем тебе правую кисть… Понимаешь?
Хадаганец закатал рукав Абума, открыв место, где ярко-белая плоть соседствовала с обычной, морщинистой и смуглой.
– Нет, я не хочу… – жалобно произнес Зэм.
– Тогда расскажи нам. Кому ты служишь? Кто отдает тебе приказы?
– Я не могу… Нельзя.
– Режь, – велел Головешка.
Лезвие ножа прикоснулось к коже восставшего, тот дернулся всем телом, и поспешно заговорил:
– Мы лишь слуги Великого Тэпа, чья мощь питает Вселенную и славных детей его! Исполняя волю Отца Нашего, мы должны освободить его из заточения, и тогда возродится государство народа нашего в силе и славе!
– Тэп? – глаза Рисана удивленно расширились. – Он же сгинул тысячи лет назад?
– Не совсем так… – пробормотал Головешка, ощущая, как холодок бежит по позвоночнику.
Он слышал о Зэм, что поклоняются величайшему магу, мыслителю и губителю собственного народа, считая его воплощением древнего бога смерти. Знал, что в Империи их преследуют, что обычные восставшие не особенно любят сородичей, причастных к культу Тэпа.
Вот повезло так повезло…
– В чем состоит ваша служба Тэпу здесь, в Асээ-Тэпх? – спросил Головешка, стараясь как можно тщательнее сформулировать вопрос. – Что вы должны тут сделать?
– Давно знали мы, что Отец Наш тысячи лет как заточен в каменном вместилище! – провозгласил Абум. – Аллод, где оно сокрыто, неверные именуют Святой Землей, и стал он доступен для всех чуть больше полувека назад!
Ну точно, путь сюда нашли в девятьсот одиннадцатом, после Ночи Демонов…
– Само же узилище, из плоти гор возведенное, искали мы упорно, но находилось оно под завесой древнего заклинания, и рухнуло то лишь шесть лет назад, когда содрогнулся астрал всего Сарнаута! – продолжал вещать Зэм, дергаясь и выпучивая глаза.
Да, было такое, когда Скракан и Незеб закрыли-таки Врата Джунов.
– Теперь же откроем мы двери, и выйдет Отец Наш на свободу! – и далее Абум понес какую-то околесицу насчет того, что Тэп, едва выбравшись из заключения, немедленно займется восстановлением государства народа Зэм на Святой Земле, что все чужаки будут отсюда изгнаны.
Хотя не такую уж околесицу…
Если прикинуть, то Лига и Империя сейчас ослаблены войнами и не смогут вмешаться. Сил у тех и у других хватит на отправку нескольких кораблей с десантом, да на защиту собственных форпостов, и все.
– Он говорит о той пирамиде? – спросил Расин. – Там находится Тэп?
– По крайней мере, они так думают, – сказал Головешка. – Но кто знает, так ли это? Понятно теперь, о чем говорила Ульфа и о чем меня пытался предупредить Гораций…
Все они, и пылкий храмовник, и провидцы-гибберлинги, и парочка орков, и даже он сам, премудрый эльф, действительно оказались лишь пешками в чужой масштабной игре. В той игре, ведет которую в самом деле Смерть, та ее ипостась, что воплощена в существе по имени Тэп.
При мысли о том, что оно и вправду может находиться в пирамиде, Головешке становилось дурно.
– Хорошо, – сказал он, пытаясь собраться с мыслями, коих оказалось слишком много. – Скажи, именно для освобождения этого вашего отца сюда прибыли и мы, и они? – кивок в сторону хадаганца.
– Конечно, – Абум кивнул и захихикал. – Без вас нельзя.
Отлично, значит нет никаких двух противоборствующих сторон, всем водит одна и та же рука… Но зачем нужно сталкивать две группы наемников между собой, для чего потребовались маги со стороны, если сами Зэмтэпопоклонники в чародействе слопали не одного златолесского волка?
– Это вы открыли портал для демона? – спросил Расин.
– Мы, кто же еще? – в голосе Абума прозвучала гордость. – Как, он вам понравился? Выбрали самого могучего…
В этот момент Головешке до дрожи в руках захотелось ударить восставшего.
За Велигора, за Ульфу со Свеном, за остальных…
Глава 15
Расин увидел, как темнеет от прилившей крови лицо эльфа, и на миг ему стало страшно – не сдержится Головешка, убьет и этого Зэм, и кто тогда ответит на оставшиеся вопросы? А их столько, что хватит исписать не один лист – заодно ли с ними Эрэм, зачем они вызвали из астрала демонов, но при этом не попытались убить тех, кто шел по их следу?
И это лишь то, что пришло на ум сразу.
– Вот сволочи… вы… – сказал Головешка, разжимая стиснутые кулаки, и начал понемногу бледнеть.
Слава Незебу, пронесло.
– Почему? – искренне удивился Абум. – Мы хотим лишь счастья и процветания. Собственному народу.
«Значимая оговорка», – подумал Расин, и тут понял, что рядом кто-то есть.
Оглянулся, и увидел, что из кустов неспешно выбирается никто иной, как Эрэм. Непонятно как, но он сумел подобраться незаметно… пусть они оба увлеклись допросом и по сторонам почти не смотрели, это не оправдание.
– А, вы все же их поймали? – спросил он, с хрустом потирая металлические ладони. – И таинственные враги оказались моими сородичами? Ай-ай-ай, какой стыд!
– Воистину так, – согласился Абум и затянул нечто унылое, религиозное: – Восславим же Отца Нашего, повелителя смерти и той грязи на светлом лике ее, что жизнью именуется! Вознесем же хвалу ему, что наших врагов он лишает разума, путает замыслы их и смущает их души!
– А ты зачем явился? – спросил Головешка.
– Так, есть одно дело, – сказал Эрэм.
Расин почувствовал недоброе в тот момент, когда восставший сделал еще один шаг. Отскочил вбок, дернул из ножен метательный нож, но ноги подогнулись, а руки отказались повиноваться.
Неловко завалился на живот, перекатился.
Увидел, что лицо Головешки искажено, что вокруг него пляшут языки зеленого и фиолетового пламени.
– Предатель! – воскликнул эльф.
– Ни в коем случае, – почти ласково проговорил Эрэм, и сделал что-то, что именно, Расин не понял.
Но Головешку отшвырнуло на добрый десяток метров, он врезался спиной в ствол дерева. Захрустело, и шипевший от боли эльф рухнул на четвереньки, огонь, защищавший его, погас.
Расин напряг мышцы до предела, и сумел-таки извлечь клинок из ножен.
Он даже замахнулся, но движение получилось вялым, словно член пораженного бессилием мужика. Выскользнувший из руки нож не долетел до Эрэма, а упал в траву, причем восставший даже не глянул в сторону хадаганца.
