Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти
Никому он ни о чем не сообщил, и никто не собирается на них нападать?
Что тогда делать, возвращаться в лагерь не солоно хлебавши, признать, что они потерпели неудачу? А затем снова пытаться войти в пирамиду, добыть те предметы, ради которых они сюда якобы и явились? И делать это, постоянно ожидая нападения со спины?
Расину эта мысль не понравилась.
– Есть, – неожиданно сказал Головешка, и почти забывший о соратнике хадаганец даже вздрогнул. – Я вижу след, он ведет на северо-запад, но большой глупостью будет пойти прямо вдоль него.
– Двинемся рядом с ним, и очень осторожно, – и Расин сдвинулся с места.
Те, кого они ищут, наверняка разбили новый лагерь, но отыскать его будет куда сложнее, чем первый… Но есть шанс, что враг им встретится раньше, где-нибудь на полпути, где он сам приготовил засаду.
Сто метров через сплетение лиан, веток и стволов, еще сто…
Очень медленно, осторожно, дабы ничто не чавкнуло и не хрустнуло под ногой, чтобы не встревожилась сидящая на яйцах птица, и ало-желтая змея толщиной в руку не подняла головы.
Расин остановился за мгновение до того, как уловил подозрительный звук.
Негромкий глухой удар и за ним шорох, будто по траве поволокли нечто тяжелое… Скрежет, какой издает нож, которым снимают кору с деревяшки, и еле слышный лязг…
– След ведет туда, – прошептал Головешка, на мгновение стали заметны очертания его вскинутой руки.
Вон в те кусты, такие густые, что через них и таракану не протиснуться.
– Обойдем с запада, – так же тихо отозвался Расин, и потащил из ножен метательный нож.
Десять шагов и пауза, еще пять и остановка, семь и перерыв…
Чтобы их шаги, почти неразличимые, но все же способные достичь особенно чутких ушей, неестественной ритмичностью не выделялись из того водопада звуков, что заполняет лес.
Сердце Расина дрогнуло, когда он различил в тени зарослей высокую фигуру, а рядом еще одну: ну точно, восставшие, металлические лица и такие же руки, хламиды неопределенного цвета подпоясаны в талии, и давят траву высокие тяжелые сапоги, те самые, следы от которых он видел не раз.
Один старательно обстругивает бревно, другой стоит на корточках и ковыряется в земле.
– Что они делают? – одними губами произнес Расин.
– Готовят нам встречу, – отозвался Головешка.
Тот из восставших, что упражнялся с ножом, поднял голову и уставился в их сторону.
– Что такое? – поинтересовался второй, более плечистый и мощный, с гривой седых волос, и голос у него оказался очень низкий, глубокий, словно его обладатель сидел в огромной бочке или даже в колодце.
– Ты ничего не слышал? – спросил первый. – Вон там!
И он поднял руку, указывая немного в сторону от того места, где стояли человек и эльф.
– Нет, не слышал, – басистый встал с колен, отряхнул испачканные руки, отчего вновь раздался лязг. – Давай проверим, если ты опасаешься сюрприза от наших друзей.
Он выбросил ладонь перед лицом, и с той ударил расширяющийся луч, прошил джунгли, точно игла ветхую ткань. В его сиянии ветви и стволы поначалу вспыхнули золотом, потом стали прозрачными, и возникла своеобразная «просека» длиной не меньше километра.
Ее край пролег в какой-то паре шагов от Расина.
– Ничего, – констатировал басистый Зэм, глядя, как по «просеке» трусит тот самый чешуйчатый хищник, которого они встретили не так давно; для зверя лес, похоже, не изменился. – Тут постоянно кто-то шумит. Слишком много жизни, но мы это исправим.
Он снова опустился на корточки, и в этот момент Головешка тронул хадаганца за плечо. Тот скосил глаза, и эльф показал сначала на себя, потом на того из восставших, что обстругивал деревяшку, и завершил эту пантомиму увесистым ударом кулака по собственному лбу.
Понятно, хочет взять этого живым… а что делать с басистым?
Так, теперь указывает на него и выразительно проводит ребром ладони по горлу… жест не оставляет сомнений.
– Понял, – выдохнул Расин.
Головешка кивнул, мягко хлопнул соратника по плечу и двинулся в сторону, растворившись на фоне леса. Понятно, ему действовать первым, ведь захватить врага живым куда сложнее, чем просто убить.
***
Эти Зэм выглядели опасными, даже когда занимались банальным вроде бы делом: так лев вызывает страх, когда подобно коту сидит на заднице и лижет собственное брюхо. Головешка чувствовал исходящую от них угрозу, похожую на холодное дуновение.
Что самое противное, он не мог понять, чем они занимаются.
Хоть и брякнул Расину что-то насчет «подготовки к встрече», сам вовсе не был уверен в собственных словах. Уловил в копаемой яме и возникающей под ножом восставшего уродливой фигуре заготовки для могучего и сложного заклинания, но вот для какого, понять не смог.
Но ничего, скоро это не будет иметь значения.
Конечно, им очень повезло, что удалось вот так застать этих двоих врасплох… Сработал обманный маневр, сообщенные Эрэму ложные сведения… или они между собой не связаны?
Такая возможность Головешке не нравилась, но отвергнуть ее он пока не мог.
Он сделал еще шаг, так что между ним и тем из восставших, что орудовал ножом, не осталось деревьев. Еще пара метров, и Зэм почуют заклинание невидимости, или просто заметят, что нечто подозрительное двигается на фоне зарослей.
Как жаль, что он не силен в телепортации, а то бы перенесся прямо вон туда, и ударил кулаком!
– Так, отверстие готово, – сказал мертвяк с могучим голосом, поднимаясь на ноги. – Ты…
Он осекся на полуслове, упершись взглядом в Головешку, и тот понял, что пора действовать. Прыгнул вперед, и розовое облачко сорвалось с его ладони подобно упитанной бабочке.
Но полетело куда быстрее любого насекомого.
Миг, и окутало голову того Зэм, что строгал деревяшку, но вместо того, чтобы вспыхнуть алым огнем, с шипением рассеялось: проклятье, этот тип, провалиться ему в астрал, заранее наложил на себя защиту от магии!
– Нападение! – гаркнул басистый, замахиваясь.
Головешка скакнул в сторону, но недостаточно быстро, его накрыло что-то вроде сети из веревок голубого света. Ощутил жжение на коже, судороги в мышцах – похоже, его поразили приемом из арсенала природной магии, что позволяет создавать яд прямо в теле врага.
Чтобы убрать это, придется напрячься.
Басистый торжествующе вскинул руки, но тут же качнулся назад, поскольку в горло ему воткнулся нож. Второй с глухим стуком вонзился в пах, а третий, пущенный с неимоверной силой, пробил металлическую маску там, где на ней располагалась переносица.
Второй Зэм вскочил, отлетело прочь недоструганное бревно, изображавшее некое существо с длинным носом, узкими глазами и сложенными в молитвенном жесте руками.
