Жемчужина дракона - Марина Романова
Хотя слово «в порядке» не совсем подходит его детству, а точнее, тому периоду, наполненному одиночеством и тоской по отцу, которого, как ему казалось, лишний раз боялись даже вспоминать. Будто со смертью его просто вычеркнули из мира живых.
Китарэ прикрыл глаза, погружаясь чуть глубже в воспоминания, которые предпочитал лишний раз не тревожить.
– Принц! Принц! – Пожилой слуга, которого приставила к нему мать, был слишком суетным, и порой Китарэ просто прятался от старика, не желая лишний раз выслушивать его причитания о том, что, по мнению Лидо, было смыслом существования любого наследника.
«Ваша спина недостаточно прямая, вы же будущий император!»
«Вы используете диалект западных земель, когда перестаете следить за тем, что говорите. Это недостойно будущего императора! Да, ваша мать родом оттуда, но вас это не оправдывает».
«Не забывайте о манерах, особенно когда разговариваете со старшими!»
«Раньше вы не позволяли себе ковыряться в носу! Что за отвратительная привычка!»
«Вам не следует бегать, когда в этом нет необходимости! Для этого есть тренировки».
Китарэ ненавидел этого старика. Повзрослев, он смог понять, что причиной его раздражения был вовсе не слуга, а попытки того давить на мальчика, когда тому и так нечем было дышать. Китарэ казалось, что каждый новый день подобен пытке. Он задыхался, его разрывало от желания бросить все и уйти Парящие ведают куда, лишь бы не оставаться в месте, где он всего лишь призрак, бессловесная опасная тень! Он ненавидел все это. Его словно тянуло куда-то далеко-далеко… Лишь там он смог бы вновь ощутить себя прежним, настоящим и умиротворенным.
В тот день слуга искал его, чтобы сопроводить в сад, где Китарэ уже ждал ис Нурак. Для чего он мог понадобиться дяде сейчас? Он не видел его с того самого момента, как пришел в себя, и вот спустя несколько месяцев он ждет его в саду. Это было странно. Но, с другой стороны, впервые за много дней пришли навестить именно его, а не увидеться с ним на очередном официальном приеме или встрече, чтобы дать почувствовать очередной взгляд «сквозь». Это странным образом воодушевило мальчика тогда.
Ослушавшись запрета, он почти бежал, петляя по замысловатым дорожкам императорского сада. Дядя сидел на широкой скамье под навесом беседки, которую оплетал дикий виноград. Ис Нурак любил дорогие вещи, вот и в этот день он облачился в безумно дорогое кимоно, расшитое золотыми и жемчужными нитями. На его указательном пальце красовался нефритовый перстень в виде дракона, а в руке он держал небольшой веер, которым неустанно обмахивал себя, отгоняя полуденный зной.
Увидев Китарэ, он встал и слегка улыбнулся.
– Малыш Китарэ. – Пожалуй, это было единственным, что успел сказать в тот день ис Нурак. Он подошел к наследнику и положил свою ладонь на плечо Китарэ.
То, что произошло дальше, оставалось для Китарэ загадкой по сей день. Он не помнил. Лишь обрывки воспоминаний, словно клочья невнятного сна, когда пожилой слуга пытался оторвать его от лежащего на земле родственника. Он кричал тогда. Нет, не так! Он выл и орал, точно раненый зверь, и всего два слова вырывались из его рта, когда пальцы продолжали разрывать кожу на лице родственника:
– Я Аши! Аши!
Китарэ вздрогнул, словно сбрасывая непрошеные воспоминания, и провел рукой по влажным волосам.
Это имя он помнил по сей день, как и клокочущий, полный гнева рев, вырывающийся из его собственного горла. Помнил и ис Нурак, вот только его больше интересовало то, насколько Китарэ в здравом уме. Было и еще кое-что, к чему Китарэ уже долгие обороты не знал как подступиться. Та часть сознания дракона, что дремлет в нем уже долгое время, что-то почувствовала или увидела, когда его дядя коснулся его. Но как узнать «что», если его сознание разбито на осколки и единственный шанс все соединить – это ступить за Полотно?
* * *
Прошло несколько дней с тех пор, как мы с Китарэ покинули дом Пэа. И поскольку неделя еще не прошла, остальные ребята пока наслаждались отдыхом. Для меня вернуться было невозможным, поскольку свой переход, который оплатила семья Пэа, я уже истратила. Китарэ же не стал возвращаться по неизвестным мне причинам, хотя мог себе это позволить. Каждый день мы посещали утренние и вечерние молитвы, и, пожалуй, это было единственным временем, когда мы пересекались. Занятия для нас двоих не проводились, так как без остальных это не имело смысла. Мы должны были работать в связке, учиться взаимодействовать с энергиями друг друга. Так что, можно сказать, весь день мы были предоставлены сами себе.
Говоря откровенно, я хотела бы потратить это время на то, чтобы продолжить выстраивать мостик между нами. Все эти дни мое бедное сердце то и дело тревожно замирало в груди, будто спрашивая дозволения биться чуть сильнее, взволнованнее. Противостоять этому я не могла, равно как и запереть собственные воспоминания. На самом деле в моих мыслях был настоящий кавардак, но я и не пыталась привести их в порядок. Стоило мне задуматься над произошедшим, как это непременно расстраивало меня.
После каждой утренней молитвы Китарэ покидал храм, а возвращался лишь к вечерней. Казалось, он избегает меня, хотя, вероятнее всего, у него были свои дела. Я не приставала к нему, давая пространство и время, хотя и не понимала, чего он тянет? Сейчас был самый подходящий момент, чтобы начать исследовать мою память. Я понимала, чем это обернется. Во-первых, он узнает, что я девушка. Но, думается мне, это не так и страшно. Я никого не обманывала – это будет ему понятно. Пожалуй, самым смущающим в этом был момент поцелуя с Аши… как и то, что стоит мне об этом подумать, как мое сердце болезненно вздрагивает и замирает в груди. Но я эвей, выросший в позоре, без чести и лица. Будь у меня честь, я бы сама исполнила так и не вынесенный моей семье приговор. Так что каплей позора больше, каплей меньше. Одно я знаю точно: жизнь продолжится, даже если твой мир превратится в руины.
Так или иначе, все эти дни мне было так скучно, что я решила посещать хотя бы одно занятие исключительно для энергетической подпитки. С ужасом я начала осознавать, что превращаюсь в настоящего паразита, которому нужны хоть какие, но эмоции.
– Сядь ниже, еще ниже. – Удар
