Роберт Говард - Короли ночи
Хакон торопливо разводил огонь. Пламя было еще маленьким, чтобы им можно было воспользоваться. Я подошел к Хакону и стал ему помогать, и тут мы услышали громкий голос лорда Валериана:
— Мы должны немедленно уйти! — Все вставайте!
В комнате раздались шорохи и звон разбираемого оружия.
Я подбросил в огонь еще сухих веток, и пламя разгоравшегося костра лизнуло стену усадьбы. Яркие языки огня поползли вверх к крыше. В это мгновение Хакон нанес в дверь мощный удар своим топором, который был не таким легким, как у пиктов. Услышав сигнал, наши воины обрушили свои топоры на ставни окон. Мгновенно деревянные ставни разлетелись в щепки. В дом полетели стрелы, разя толпившихся там врагов.
Лорд Валериан и его люди в замешательстве и панике даже не пытались защищаться. Они беспорядочно метались по комнате в поисках выхода. Свет от огня, разгоравшегося снаружи, проникал внутрь и позволял нашим воинам метко пускать стрелы в выбираемые ими цели.
Попавшие в западню враги, наконец, ринулись к двери, но их встретили боевые топоры разъяренного Хакона и его воинов. Несколько пиктов и гуедарианцев упали замертво, преградив путь остальным, напор которых оказался настолько мощным, что преграда была преодолена. Снаружи и внутри усадьбы разгорелась рукопашная схватка.
Я увидел перед собой приземистого лысого гуедарианца. В спешке он не надел свой шлем, но его черная кольчуга была на нем. В правой руке он сжал короткий меч, которым отбивал удары моего боевого топора. Левой рукой мы захватили правые запястья друг друга и яростно боролись, тяжело дыша. Каждый из нас старался освободить свою правую руку, чтобы нанести смертельный удар. Мне удалось зацепить ногой ногу противника, и тот грохнулся на землю. Я прыгнул на него сверху. Падая, он выпустил мое запястье, но успел перехватить мой топор и, сильно рванув на себя, вырвал его у меня из рук. От сильного рывка я на мгновение ослабил свою хватку, и мой противник, превосходящий меня силой и умением вести рукопашный бой, взмахнул моим же топором. Но кто-то из сражающихся рядом с нами толкнул гуедарианца, и острие топора лишь скользнуло по моему плечу, не задев его. Свободной правой рукой я лихорадочно шарил кругом в поисках какого-нибудь оружия. Неожиданно моя рука нащупала камень величиной с кулак, и я, быстро подняв его, со всей силы ударил им гуедарианца по лбу именно в тот момент, когда он снова замахнулся моим топором. Я почувствовал, как тело моего врага обмякло, хватка ослабла. Я перехватил камень обеими руками, размахнулся и изо всех сил снова ударил гуедарианца. Противник дернулся еще раз и затих. Отбросив его в сторону, я тут же вскочил на ноги, чтобы снова ринуться в бой. Однако сражение тем временем уже закончилось. Кругом валялись убитые враги и наши люди. Уцелевшие гуедарианцы, шохирцы и пикты стремительно убегали в лес. Я успел увидеть лишь мелькавшие в темноте спины и услышать свист стрелы, выпущенной одним из наших воинов, которая вряд ли достигла цели.
Врагов было значительно больше, чем нас, и они легко могли бы справиться с нами, но наше неожиданное нападение вызвало в их рядах смятение и страх. Они, по-видимому, решив, что нас очень много, спаслись бегством.
Мы все, уцелевшие в жестокой схватке, тяжело дыша, собрались вместе. Несколько наших воинов, отправившихся было преследовать бежавшего врага, вскоре тоже присоединились к нам.
Один из воинов внезапно крикнул:
— Дом!
Я не понял его крика.
— Лорд Валериан еще там, внутри! — кричал воин.
Я обернулся и тут же увидел, как в пяти шагах от меня распахнулась дверь. Лорд Валериан и женщина выбежали из горящего дома. Не успели мы схватиться за оружие, как женщина громко рассмеялась и неуловимым быстрым движением бросила что-то на землю. И в тот же миг перед нами вспыхнула стена яркого красного пламени, которое ослепило нас.
Едкий дым окружил нас, он раздирал нам глотки, и мы, кашляя, чихая и задыхаясь, невольно отступили. Когда мы вновь смогли видеть и слышать, лорда Валериана и женщины уже не было: они успели скрыться.
Хакон пересчитал своих людей. Двое из них были убиты, а двое — ранены.
В горящем доме остались лежать тела пятерых врагов, убитых стрелами. Еще трое нашли свою смерть у стен усадьбы, несколько раненых врагов стонали в темноте на месте схватки.
Мы перевязали раны нашим воинам. Одного, с перебитой ногой, пришлось оставить дожидаться помощи из города. А второму воину, с раненой рукой, Хакон, оглянувшись назад, приказал:
— Беги обратно, в Шохиру, и предупреди Дирка, что пикты собираются перейти границу и напасть на город. Он должен забрать из города в крепость всех людей и как можно скорее направить кого-нибудь сюда, чтобы унести раненого Кралуса. Не забудь сказать, чтобы они прихватили носилки. Мы же отправимся к Болоту Призраков и постараемся сделать все, что сможем. Если мы не вернемся в Шохиру, значит, произошло самое худшее.
Воин, молча выслушав и кивнув в ответ, побежал по тропинке, ведущей в крепость. Хакон повернулся к двум своим оставшимся воинам, лесным стражам, и сказал им о своем решении преследовать лорда Валериана. Я решил отправиться с ним, но предложил подождать подкрепления. Однако Хакон, чувствуя собственную вину за бегство лорда Валериана из тюрьмы, не захотел откладывать преследование.
Мы тщательно проверили свое оружие. Я взял себе меч гуедарианца, которым он пытался убить меня, а вместо лука, потерянного в лесу во время памятной ритуальной ночи пиктов, я выбрал себе новый лук из валявшихся в траве.
К счастью, Хакон и один из его людей знали дорогу к Болоту, а звезды светили достаточно ярко, чтобы мы не провалились в какую-нибудь яму, которых было полно в лесу, или не сбились с пути. Вскоре густые ветви лесных деревьев снова сомкнулись над нами.
Глава IV
Мы пробирались вперед гуськом. Лишь легкий шорох ветвей да иногда тихий треск сухих сучьев под ногами выдавали наше присутствие. Даже пикты не могли пробираться ночью более тихо, чем двигались мы. Нечто похожее на лесную тропу вело от усадьбы на юг, и мы шли по едва заметной дорожке.
Каждый из нас был занят своими мыслями, и я знал: мысли у всех, были не особенно хорошие — ведь мы совершали отнюдь не увеселительную прогулку. Лес пиктов, даже если по близости не прятались дикари, сам по себе таил множество опасностей. Хищные звери — волки, пантеры — а также гигантские змеи, о которых я упоминал в начале своей истории, чувствовали себя здесь полноправными хозяевами. Какой-нибудь заблудившийся путник скорее погибал от зубов или когтей зверей, чем от стрелы или топора пиктов. В этих лесах водились давно уже вымершие в других местах саблезубые тигры и мастодонты. Их редко кто видел, но рассказы очевидцев можно было услышать в любом доме вдоль границы.
