Константин Храбрых - Противостояние. (СИ)

— И как японцы не путаются в написании? Хирагана, катакана, кандзи…

— Хаку-Зан-Реке… язык сломаешь!

— Разговорчики! Нападаем сейчас! Первый-третий — на десять часов, второй-четвертый на два часа. Пятый, со мной! — Упершись рукой в ворота, Иванов толкнул ее для пробы, после чего навалился плечом на правую створку. — Что встали, навалились!

Под слаженным напором шестерых человек створки ворот неторопливо поползли в стороны.

— Рассыпались!

— Мию-сан! Ты можешь хоть раз быть серьезной?

— Да. А что-то не так, Рен?

Мию непонимающе смотрела на гневно стоящую перед ней подругу. Тяжело вздохнув, она отложила нож, которым в задумчивости мелко крошила овощи.

"Она меня специально выводит?"

— Что-то случилось?

— Что-то случилось?! НИЧЕГО!

— Ты начинаешь говорить загадками.

"У-у-у-у. Она это специально!"

Черноволосая девушка, глубоко вздохнув, чтобы привести себя в умиротворенное расположение духа, принялась буравить взглядом светловолосую подругу:

— Мы же договорились! Сегодня готовлю я!

— Так я не против! Просто готовлю для Кеничи.

"Еще немного и она меня точно выведет!"

— Я про это и веду речь!

Фуриндзи с легкой улыбкой демонстративно вздохнула и, облокотившись на стол для резки продуктов, придвинулась лицом к Ренке, которая буквально кипела от негодования:

— Хорошо! И что же ты ему приготовишь?

— Печеный в соусе рис! Вареная рыба с паприкой и соевые булочки!

— Угу, — Мию картинно кивнула головой. — После чего он обратится к твоему отцу с просьбой о промывания желудка из-за огромного количества специй и красного перца. И пойдет ужинать в кафетерий! Ты забыла, о чем мы говорили неделю назад? До того, как ездили в храм Катори?

— Э-э-э-э… — Растерянно протянула Ренка.

"Разговор был, какой-то… не помню…"

— А то, что Кеничи НЕ ЛЮБИТ МОРЕПРОДУКТЫ, ты тоже забыла? Или про специи? Единственное, что он с удовольствием ест — крабов и кальмаров! А рыбу — ни в каком виде! Если только копченую…

— Но он никогда не жаловался! Ему нравится, что я готовлю!

— А я не спорю. Действительно, вкусно! Но ты его-то спросила? И что он мог сказать? "Спасибо, было ужасно!"? — Мию картинно покачала головой, явно наслаждаясь подтруниванием над подругой. — Ладно, бог с тобой! Держи!

"На тренировке я ее прибью! А это что?"

В руки удивленной китаянки плюхнулась толстая поваренная книга. Ренка удивленно положила ее на стол и открыла посередине. Язык, на котором была написана книга, был смутно знаком. Под каждым текстом шла аккуратная вязь иероглифов, написанная явно от руки.

— Это что?

— Русская Кухня! Готовить будешь по ней, а пока — либо помогай, либо готовь на остальных.

В следующий миг Фуриндзи буквально размазалась в воздухе, а ножи и другие столовые разделочные приборы полетели в сторону возникшей в дверном проеме фигуры.

"Проклятье! Она опять успела раньше! Специально книгой отвлекла!" — Разозлилась Ренка.

Перепрыгнув через стол, она нанесла второму визитеру целый комплекс ударов в верхний корпус. Не ожидавший такой прыти от хрупкой с виду девушки, боец в камуфляжной униформе без знаков различия, отступил назад. А следующий удар буквально вынес его из кухни и впечатал в опорную палку. От удара головой нарушитель потерял сознание.

— Подруга, а ты не пробовала ПОЛЕГЧЕ? Все же живые люди! — Мию небрежно волокла на улицу оглушенного ею противника. — Выноси своего… и убавь огонь на плите, а то продукты зря переведем!

"В-вот ехидна!"

— Идем искать остальных?

Мию несогласно покачала головой:

— Дай и мастерам размяться! А то опять нам придется за столом выслушивать историю деда или Апачая.

"Огонь! Надо убавить огонь на плите! Ну их — слабые они! Пусть Кеничи потренируется…"

То, что нападение провалилось, стало ясно в первые же минуты. Первый и третий умудрились попасть на полигон, заполненный ловушками, и теперь матерились в эфире открытым текстом.

"Устрою им выволочку!" — Подумал Иванов, неторопливо подходя к главному зданию додзё. Именно к нему вела широкая тропинка, выложенная камнем. — "Шикарно живут! В России такая хибарка не в один миллион зелени обошлась бы, тем более не так далеко от центра города…"

Резко развернувшись от быстро промелькнувшей тени, Иванов увидел только оседающего без сознания связиста.

"Проклятье! Супарна что, решил от нас избавиться, не предоставив всей информации? Выберусь, лично сверну шею этому гаденышу!"

Дуновение ветерка за спиной.

Крутанувшись на месте Иванов едва не упал, так как его любимые берцы, прошедшие огонь, воду и медные трубы тренировок, расползлись на лоскуты. Разрезанные лоскуты…

— Бойя, в додзё при входе снимают о…бувь!

Возле приоткрытой двери, лениво опираясь на дверной косяк, стояла красивая девушка с копной угольно черных волос в укороченном до неприличия красноватом в розовых лепестках кимоно. В руках она небрежно держала длинную, буквально в ее рост, катану в деревянных ножнах.

Иванов встал в защитную стойку, приготовившись к бою. Девушка была чрезвычайно опасна — от нее пахло смертью…

Тем временем девушка небрежно толкнула створку, открывая дверь. С тихим скрипом дверь отъехала в сторону, открывая просторный зал, выстланный соломенными татами.

"А вот ремонт им бы не помешал", — Ругнувшись про себя, Иванов отогнал прочь лишние мысли, ибо сейчас он почувствовал, что придется дорого заплатить за свою жизнь и выполнение приказа.

Внезапно его взгляд упал на четыре тела, аккуратно уложенных возле дальней стены.

"Парни! Они за это заплатят, пусть я тут сдохну…"

— Акисаме, у нас гости!

— Позови девушек, пусть приготовят чай. Побеседуем с гостем!

Из-за спины появился высокий японец в просторном тренировочном кимоно. На плече, словно мешок с песком болтался связист. То, что в зале присутствовали настоящие мастера, Иванов понял сразу. Давление их Ки было запредельным.

— Проклятье, что это за место?

Аккуратно уложив связиста к остальным, Акисаме пристроил переносную радиостанцию рядом. После чего повернулся к Иванову:

— Так вы напали, даже не зная, куда идете?

"Что? Он знает русский? Проклятье! Супарна, да я, если выживу, из тебя душу выну за отсутствие информации о таких местах!"

— Мое почтение мастерам! — Не выходя из стойки, Иванов отвесил легкий поклон, следя за всеми присутствующими в зале. — Что с моими бойцами?