Лишний - Анна Щучкина
– Дэниел, какого драконьего хрена? Что с твоей выдержкой?
Он тяжело дышал. Потом мгновенно взял себя в руки. Все горестные и гневные мысли скрутились в комок и надежно спрятались за стеной непроницаемого разума. Он встал и подал мне руку.
– Так-то лучше.
Не стоит поучать меня, когда ты такой же.
Костераль коротко кивнул.
Аллистир подозвал нас к себе. Вокруг раздавались ароматы смерти. Тонкий флер гниения и легкие вспышки обиды от неизвестности – на этой поляне были захоронены жертвы разбойников. Лет триста назад в округе хозяйничала банда безжалостного Гаррияна. Он не щадил никого из своих жертв. Конечно, его потом поймали стражи и повесили, затем обезглавили и выставили голову на пике – в пример остальным разбойникам. Но жертв так никто и не смог найти.
Сила невинно убиенных. Их души навсегда остались прикованы к проклятой земле. И только повелитель мертвых – некромант – мог освободить их взамен на ответную услугу.
Никто не смог найти жертв.
Кроме Аллистира – друга и соратника Костераля. Он оставил своего могущественного отца и последовал в Сожженные земли за принцем. И именно он был одним из самых способных некромантов на этой стороне. В нем отпечаталось несколько поколений старательно собираемых наемниками сил. Он был силен, умен и…
Совершенно не желал обладать этой силой.
Глупец. Я в который раз уловил обрывки его воспоминаний о властном и безжалостном отце. Аллистир ненавидел убивать и считал, что Костераль такой же. Он все отдал во имя служения принцу. Он знал, какую цель мы преследуем, и желал покончить с деспотией в Таррвании.
Глупый юный некромант. Твои триста сорок семь лет жизни не смогли научить тебя одному – нет добрых принцев.
Есть только расчетливые правители. Нет войны без крови. Жертвы будут всегда. Отринуть жалость и твердо идти к намеченной цели – вот истинный путь для достижения гармонии.
А не детские фантазии о мире во всем мире.
Впрочем, меня мало волновало их беспокойство о Таррвании. Я бы и не вмешался во все это, если бы не она.
– Джеймс, ты сам согласился и подтверждаешь, что отдаешь силы добровольно.
– Отдаю силы добровольно.
Аллистир держал перед собой увесистый фолиант. Одна его рука покоилась на нем, а другая была прижата к моей груди. На земле перед нами блестело кроваво-красным рубином кольцо в окружении искусно сложенных костей. Костераль стоял в тени деревьев позади Аллистира. В его глазах полыхал огонь.
– Бессмертные души! – голос Аллистира возвысился. – Обреченные на вечные муки и страдания! Взываю к вашим силам именем повелителя сна и смерти. Явитесь на мой зов!
По поляне шепотом прошелся ветер. Кости, лежащие на земле, вспыхнули зеленоватым огнем и задрожали.
– Явитесь! – голос некроманта исказился и страшным шипением заполнил воздух. На поляне фонтаном взорвались призрачные силуэты, зеленый свет пронзил глаза и рот Аллистира, и он заговорил:
– Повелитель, мы явились.
Хор голосов вместо голоса некроманта. Мою грудь стало нестерпимо жечь в месте соприкосновения с ладонью.
Я ответил так, как научил меня Аллистир:
– Некромант повелевает вам вложить живое в неживое, и договор исполнен.
– Живое? Живо-о-о-о-е?! – дикий вой на тысячи голосов ответил мне. – Исполня-я-я-ем, повелитель.
Свет нестерпимого желания ста двенадцати невинно убиенных душ пронзил меня. Из меня вынули сердце – так мне показалось. Я сжал зубы и приготовился к смерти.
Ее звонкий смех скользнул мне в уши и неуловимой бабочкой упорхнул в тень воспоминаний.
– Меня зовут Аниса, а тебя как? Давай играть вместе!
– Джеймс, наследный принц мне совсем не нравится. Он… очень странный. Я знаю, что должна выйти замуж за него. Это мой долг как дитто белого дракона. Но я, право, не уверена…
– Джеймс, представляешь, Рейн, глупыш, совсем не может попасть стрелой со ста шагов. Но я его научу!
– Джеймс, они мертвы. Они были так добры ко мне… Мне жаль, что император и императрица так погибли… ужасный несчастный случай… Александр держит траур…
– Джеймс, зачем? Зачем мне выходить замуж за деспотичного императора? Я боюсь, Джеймс.
– Джеймс…
Ее глаза. Ее улыбка. Ее образ.
Я закричал впервые в жизни.
И все кончилось.
Свет погас, Аллистир отнял от меня руку, а Костераль схватил мое покачнувшееся тело. Я дышал полной грудью и не дышал. Я мыслил и терялся в мыслях. Я ощутил все то, что не мог ощутить больше девятисот лет.
Я стал человеком.
Аллистир наклонился и поднял кольцо.
– Готово, мой господин. – Он протянул его Костералю.
Принц снял цепочку со своей шеи и нанизал кольцо на него.
– От живого к неживому и от неживого к живому. Пускай свершится.
Я сплюнул металлически отдающую жижу и пробормотал:
– Никогда не думал, что меня будет тошнить от запаха крови. Запомни: исполняем задуманное, и больше я на такое не подпишусь.
Я закрыл дверь на ключ и осел в кресле. Впервые чувствовал себя таким разбитым. Уставшим.
Смертным.
Как вообще эти люди живут с таким хрупким телом?
Зеленые силуэты заплясали передо мной, когда я прикрыл глаза. Единственное, что было прекрасным в этом жалком состоянии, – тишина. Я наконец-то был один в своих мыслях.
– Вильям, не сыграешь со мной? Мне так скучно…
Я распахнул глаза. Вспыхнувший огонь масляной лампы выхватил из тени прекрасное лицо Киры – она сидела за моим письменным столом.
Все это гребаное драконье время, пока мое тело покоилось в кресле. Я спокойно ответил:
– Кира, иди к себе.
– Ты откажешь мне? А я принесла твой любимый чайный сбор.
Она помахала мешочком. Опять подлизывается.
– Оставь на столе и уходи. Я сыграю с тобой завтра. Может быть, – я ухмыльнулся. – А может, и нет.
Кира недовольно скривилась и медленно встала.
– Хорошо. Но… – Она подошла ближе. – Ты же помнишь?
– Да?
– Я никогда не промахиваюсь.
Лампа застыла возле моего лица.
– Никогда, – шепнула она.
Я помахал перед ней ключом.
– Знаю, Кира. Открывай дверь и уходи.
Она фыркнула и поставила лампу на комод возле двери.
– Играть с тобой совсем скучно, Вильям. Раньше было интереснее.
Кира захлопнула дверь.
С моих губ сорвалось шипение. Совсем заигралась в свои шпионские игры. Мне было плевать на смерть Иниго, но Александр не мог умереть сейчас. Только после того, как мы закончим подготовку.
Еще немного.
Я потянулся, разминая уставшие мышцы. Повесил кинжалы на пояс и закрепил ножны с мечом. Достал кинжал и уколол себе палец. Поморщился от выступившей крови. Смертный и хрупкий.
Ночь будет длинной – в этом я не сомневался.
Глава 33
…Затаил ли обиду дом Нуррд? Нет, эти гордые
