Ковен отверженных - Айви Эшер
Прежде чем я успеваю открыть рот и ответить, передо мной оказывается Сурок и занимает оборонительную позицию. Я не имею ни малейшего понятия о том, откуда он взялся, и поворачиваюсь к Сабину, чтобы спросить, успел ли он зацепить его взглядом, и замечаю остальных членов ковена Сурка, подходящих все ближе. Они появились словно из ниоткуда. Я и забыла, что им поручено охранять меня. Правда, я не очень понимаю, что именно считать угрозой: женщину, несущуюся ко мне, или же самих паладинов – а это вполне возможно, если честно.
Сабин разворачивается и прижимается спиной к моей спине, что наполняет меня уверенностью. Я активирую свою магию и чувствую, как он делает то же самое. Когда я призываю Защитную магию, она врезается в меня, словно товарный поезд. Твою мать, теперь у моей магии неслабая отдача. Хорошо, что за моей спиной стоит Сабин и своим большим телом удерживает меня на месте, – иначе бы я, скорее всего, сидела сейчас на заднице.
Женщина, спешащая ко мне, замечает паладинов и удивляется им так же, как и я, но на ее лице написана твердая решимость, и она продолжает движение.
– Остановитесь, мэм, не подходите ближе, – предупреждает Сурок, и кастеры-сопровождающие пытаются удержать ее.
Она в восторг не приходит и огрызается на одного из них, говоря что-то, чего я не слышу. Кастер разрывается между тем, чтобы не разозлить свою партнершу, и тем, чтобы избавить ее от стычки с паладинами, но она не намерена тормозить. Смотрю на нее, пытаясь понять, знакомо ли мне ее лицо, но нет, я ее не узнаю́, и ее партнеров тоже никогда не видела. Черт, что я могла натворить, чтобы выбесить ее?
– Ты Винна Айлин? – сбивчиво дыша, снова спрашивает она, прожигая взглядом своего партнера, когда тот накрывает ее плечо рукой.
– Да, я могу вам чем-то помочь?
Один из паладинов из ковена Сурка, невысокий лысый мужчина, делает шаг ко мне. Мне это не нравится, и вместо того, чтобы сосредоточиться на женщине, пытающейся перевести дыхание, прежде чем ответить, я говорю:
– Слишком близко, Фил Коллинз, прямо-таки до хрена близко.
– Мы здесь, чтобы защитить тебя, а не нападать, – возражает он.
– Вас назначили старейшины, а я им не доверяю, так что жаль, конечно, но это значит, что я не доверяю и вам тоже. Отойдите, иначе у вас с Сурком появится повод обменяться байками о том, как хорошо я обращаюсь с ножами.
Сурок фыркает.
– Отойди, Броуди. Поверь, ты не захочешь проверить это на своей шкуре.
Я улыбаюсь Сурку.
– О-о-о, Сурок… так ты все же обучаем. Как дела, приятель? Ты все еще наказан?
Чувствую, как усмехается за моей спиной Сабин, и Сурок со вздохом произносит:
– Может, сплетничать, плести косички и красить ногти будем потом, а сначала разберемся с этим?
Я закатываю глаза.
– Хорошо, но когда все закончится, я сделаю тебе маникюр и педикюр.
Возвращаю свое внимание к женщине, ставшей причиной моего воссоединения с Сурком и другими, и стоит нашим глазам встретиться, как она начинает говорить, будто только и ждала, когда я посмотрю на нее.
– Меня зовут Оливия Стюард; ты спасла нашего сына, Паркера Стюарда.
В голове пролетают воспоминания о том, как я склоняюсь над Паркером и отчаянно пытаюсь залечить ему рану на шее, нанесенную ламией.
– Я просто увидела, как ты выходишь из магазина, и захотела поблагодарить. Я не хотела вот этого всего. – Она указывает на паладинов.
Я делаю шаг, чтобы обойти Сурка, но он предугадывает это движение и преграждает мне путь.
– Сурок, расслабься, снизь уровень боевой готовности до… числа, которое означает отсутствие опасности. Я знаю ее сына.
– Да, но ты не знаешь ее.
– Я думала, вы защищаете меня от ламий; с чего бы вдруг потребовалось защищать меня от кастеров? Мне что-то неизвестно? – в замешательстве спрашиваю я.
Что такого в этой ситуации? Что насторожило их настолько, что они вышли из режима сталкерства и обнаружили себя? Оглядываюсь на паладинов, оценивая их расположение. Сурок теперь стоит спиной ко мне и лицом к тому, что, по всей видимости, является угрозой. Остальные паладины повернуты ко мне боком, наблюдая таким образом не только за подошедшими ко мне кастерами, но и за мной.
Я вздыхаю и делаю шаг к Сурку. Сабин следует за мной, не отрывая от моей спины своей. Понижаю голос, чтобы меня слышали только Сабин и Сурок.
– Сурок, а тебя лично посвятили в ту часть вашего задания, которая предполагает установку «Винне нельзя доверять», или в курсе только твой ковен?
Сурок чуть поворачивает ко мне голову, но его тело по-прежнему преграждает путь миссис Стюард и ее партнерам.
– О чем ты говоришь?
– Взгляни на свой ковен. Если бы они защищали меня, то закрывали бы меня собой. Но видишь ли ты хоть одну спину?
Взгляд Сурка скользит по тем членам его ковена, которые находятся в поле его зрения, и он прищуривается.
– Да уж, пожалуй, тебе стоит выяснить, почему тебя не посвящают в курс дела, – советую я и беру за руку Сабина, чтобы дать ему понять, куда я собираюсь двинуться, и потянуть его за собой. Я вдруг понимаю, что нам стоит провести парочку тренировок по групповому сообщению. Да, мы можем мысленно общаться, но до тех пор, пока мы не научимся делать это так, чтобы в разгар боя никто не отвлекался и не подставлялся, нам нужно выработать обособленную систему коммуникации.
Прочищаю горло и повышаю голос так, чтобы меня могли услышать все паладины.
– Прямо сейчас я обойду Сурка и поговорю с семьей моего друга. Я не представляю угрозы ни для них, ни для вас. Но если кто-то из вас попытается воспрепятствовать нашему невинному разговору, я заставлю вас пожалеть о том, что вы сделали. Все ясно?
Раздаются скептические фырканья, но Сурок отступает и пропускает меня вперед. Проходя мимо него, я чуть подаюсь к нему и шепотом говорю:
– Не знаю, все ли у тебя хорошо, и не знаю, что не так с твоим ковеном, но если тебе нужно где-то остановиться, у меня дома будет безопасно. Сабин скажет тебе адрес.
Сабин быстро диктует ему цифры и дорожную информацию, и Сурок едва заметно кивает.
Я подхожу к Стюардам, и ни один из паладинов не пытается меня остановить. Полагаю, им запрещено связываться со мной до тех пор, пока я не попытаюсь что-то сделать; сомневаюсь, что моя угроза реально их впечатлила. Они мнят себя большими крутыми парнями, которым поручили нянчиться с какой-то самовлюбленной маленькой девочкой. Они не станут воспринимать меня всерьез, пока не
