Некромаг. Том 3. Конкурент - Михаил Алексеевич Ланцов
— Тебе повторить мой вопрос? — равнодушно спросил Илья.
— Нет-нет! Ты хочешь знать, как в Черном Аввадоне применять магию! Я понял!
— Отлично. Ты знаешь ответ? Или ты для меня бесполезен и тебя можно сожрать? — поинтересовался мужчина, беря под контроль свою страсть и голод.
— Ты ступаешь на тонкий лед, жнец. — прошелестел голос.
— Я всю жизнь по нему иду.
— Поверь — закончить жизнь там тебя ждет худший из концов.
— Тебе-то откуда знать?
— А ты думаешь, почему рядом со мной не работает твоя магия?
— Не вся.
— Вся осознанная.
Произнес этот голос, и из тьмы проступила тень. Жутковатая. Чем-то напоминающая дементора из экранизаций «Гарри Потера». Только намного страшнее.
— А-а-а-а… — прошелестел голос. — Ты догадался, кто я.
— Ты же должен лишиться личности.
— Я смог этого избежать, спрятавшись тут. Но было уже слишком поздно. — развел он руками. — Поэтому здесь и сижу. Умереть я не могу. Если же вырвусь отсюда, сразу же превращусь в одну из безликих теней, ибо мою личность поглотит Хаос.
— Тебя зацепили через связь?
— Да-а-а-а… — эхом отозвался голос, льющийся словно бы отовсюду. — И эта пирамида — единственный барьер, сохраняющий мою личность.
— Хорошо. Я тебя слушаю. Как мне применить магию так, где нельзя?
— Первичный Хаос — это страсть. — начала говорить тень.
И на Илью обрушилось давление.
Настоящее.
Жуткое.
Подавляющее каждую крупинку его души. Вгоняя ее в ужас… кошмарный первородный ужас, парализующий и лишающий воли.
Всего несколько секунд, как эта тень сумела не просто играючи поставить его на колени, но полностью лишить всякой способности к сопротивлению. Он не мог сделать ничего.
Вообще.
Совсем.
Мысли путались. Эмоции зашкаливали. Он и секунды не мог удерживать в фокусе внимание хотя бы что-то.
Да и то — больше цепляясь взглядом на останки, разбросанные на полу. Десятки тел. Скрюченных. Высушенных.
Видимо — это те самые маги, которые сумели войти сюда. А те толпы скелетов, что удалось найти в процессе откапывания пирамиды, судя по всему, являлись свитами погибших…
Илья держался из последних сил, чтобы не рухнуть на каменный пол, скрючившись в бесплодной попытке закрыться от того ужаса, который раздирал его душу в клочья. Тело же скукожилось до своего человеческого подобия, потеряв облик дэва.
— Это лишь малая толика того, что испытывают дэвы в Черном Аввадоне… годами, а самые крепкие и сильные — веками… — шептала тень, продолжая свое давление. — Ты думаешь, Предвечная дева — это порядок? О нет! Все Хаос! Все страсть! Она в сущности один из аспектов первородного Хаоса…
Он еще что-то говорил, но боль и ужас настолько захлестнули Илью, что он полностью отключился от окружающего мира. Что-то вроде защитной реакции.
В голове все еще раздавался шепот этого существа, но он его не слышал, воспринимая как звуки ветра, как белый шум. Внутри же его личности… сущности поднималась ярость.
Нет.
ЯРОСТЬ.
Холодная. Жгучая. Все сжигающая на своем пути.
Зародившись где-то в груди, как маленький комочек, через минуту она уже растекалась по конечностям и волнами накатывая, очищала разум. Импульс за импульсом пробиваясь все дальше.
Тело его чуть запарило каким-то инеем.
Кожа местами покрылась кристалликами льда. Крошечными.
Мгновение.
И он вновь начал трансформироваться. Увеличиваться в размерах.
Наконец, он встал.
Расправил плечи с крыльями и взглянул на тень. Давление, идущие от нее не прекращалось. Просто теперь не могли причинить ему никакого вреда. Ярость, захлестывающая и полностью поглощающая его всецело, не давала этим словам уязвить его. Попросту отсекая их.
Он сделал несколько шагов вперед.
И покрытой каким-то льдистым налетом рукой попытался схватить тень за горло. На удивление удалось. Илья прямо ощутил у себя под пальцами слабое и тщедушное тело этой твари.
Мгновение.
И что-то хрустнуло.
Давление ушло, а тень стала стремительно таять, пока окончательно не рассыпалась прахом…
Часть 3
Глава 4
Медлить не стали.
Илья решил рискнуть, пока где-то на подсознательном уровне у него присутствовало ощущение правильности и держались нужные эмоции. Так что пары часов не прошло, как он вышел из быстро закрывшегося одноразового портала в далеком странном и страшном мире.
В состоянии дэва.
Сразу.
Просто он крепче и не так требователен к составу воздуха и прочим факторам. Да еще и крылья — тоже аргумент.
Вышел и замер.
Потому как вокруг до горизонта простирался черный песок. Выглядевший особенно интересно под лучами местного солнца, неизвестного Илья названия.
Пустой мир.
Мертвый мир.
Когда-то давно кто-то вытащил из планеты все более-менее значимые ресурсы. Потом по ней прошлая магическая война, ибо она находилась на границе сфер влияния аспектов первичных сущностей. Так что… камня на камне тут не оставили.
Откуда тут брался кислород? Загадка. Видимо, как и в красном мире, какой-то свой, не биологический механизм. Так-то воздух, конечно, отличался от нормального, имея немного иной баланс газов. Однако в облике дэва, судя по ощущениям, никаких проблем не доставлял. А рецепторы у него были куда более чувствительные и тонкие, чем у простого человека. И подобные вещи в целом ощущал на подсознательном уровне…
Илья медленно огляделся, прислушиваясь к своим ощущениям.
В целом — терпимо.
Даже жара куда-то девалась. Вон как солнце шпарило, однако, странный черный песок, видимо, поглощал большую часть тепла. И не только. Видимо, именно этот материал и вытягивал магическую силу из окружающего пространства…
Вдали — почти у горизонта виднелась странная постройка.
— Зиккурат, — невольно произнес Илья, вспомнив какие-то картинки, виденные им в юности.
Он или не он — неясно.
Просто ступенчатая каменная конструкция, уходящая вверх крепко за километр. Да и в основании — мое почтение. Материал — черный. Из-за чего теней Хаоса на фоне этой мрачной монументальности — не разглядеть. Даже если они там присутствуют.
Сверху какой-то храм или сооружение, наводящее на мысли об этом.
Несколько минут наблюдения.
Ничего.
Поэтому он взлетел и направился в сторону постройки. Медленно. Прислушиваясь к своим ощущениям. Прежде всего — давящему чувству магической духоты, усиливающейся по мере приближения к зданию. Что находило отражение и в песке, который становился все черней и черней,
