Трон сломленных богов - Эмбер Николь
Я ожидала, что в ответ раздастся рычание, из угла вырвется пламя или начнется землетрясение. Единственным ответом, который я получила, была тишина, и, честно говоря, это пугало меня куда больше.
25. Самкиэль
Неделю спустя
– Я говорю вам о том, что видел. В одну секунду они были там, а в следующую исчезли. Как будто огромный конвой проехал мимо моего дома, а потом наступила тишина.
Я вздохнул и потер переносицу, когда маленький человек упер руки в бока.
Винсент переминался с ноги на ногу, пока Имоджин возвращала фотографию в рамке на место.
– Я понимаю ваше беспокойство, но если вы расскажете об этом местным журналистам, это только ухудшит ситуацию. Вы понимаете?
Седовласый мужчина поднял руки.
– Все, что я знаю, это то, что по миру ходят красноглазые монстры, и я не буду рисковать, ясно?
– И дело вовсе не в большой сумме денег в качестве компенсации, верно?
Имоджин подошла ко мне.
Он сглотнул и открыл рот, чтобы ответить, но я поднял руку, прерывая его речь.
– Достаточно. – Комната содрогалась вместе с моими нервными клетками. – Вы устроили спектакль из-за пропажи быка, напугали соседний город жутким крылатым зверем, хотя на самом деле вполне могли сами его потерять.
– Я бы никогда…
– Мы закончили, – сказал я, разворачиваясь на каблуках и направляясь к Винсенту. – Выплати ему двойную компенсацию. Купи новых животных вместо исчезнувших и убедись, что он не позовет толпу смертных в следующий раз, когда произойдет подобный эпизод.
Я подчеркнул последнее слово, взглянув на груду пустых бутылок из-под алкоголя. Хлопнув дверью, я вышел на солнечный свет. Имоджин последовала за мной.
– Это было немного грубо даже для тебя, – сказала она.
– У меня нет времени на эти глупости.
Я шел по дорожке, грязь покрывала мои ботинки.
– Агрессия и грубость не помогут тебе ее найти, – почти выкрикнула Имоджин.
Я повернулся к ней лицом. Винсент вышел из дома и спустился по деревянным ступенькам.
– Как и бессмысленные визиты, которые мне приходится делать по малейшему поводу. Ты действительно думаешь, что Дианна летает по небу и ворует крупный сельскохозяйственный скот? Она их не ест.
Мое сердце сжалось при мысли о том, кого она может съесть. В голове проносились ужасающие образы.
Я выдохнул и взъерошил волосы. Имоджин стояла рядом, наблюдая за моими движениями.
– Она одна, Имоджин. Я знаю, как одиночество влияет на человека. Моя изоляция была добровольной. А этот психопат силой отнял у Дианны все и всех. Она не просто потеряла сестру. Она потеряла друзей, кров и дом. Теперь у нее нет ничего и никого…
– У нее есть ты, а это очень многое. Ты спас бесчисленное множество жизней. Ты спас нас, и ты сможешь спасти и ее. Пожалуйста, просто постарайся быть слегка хладнокровнее.
– Я пытаюсь. Это непросто. Я чувствую непрерывную боль, которая буквально кричит мне, чтобы я сделал хоть что-то. Я знаю, что это ее боль. Я не могу этого объяснить, но знаю, что это так.
Винсент стоял рядом, слушая наш разговор. Я ожидал, что он что-то скажет, но он продолжал молчать. В его глазах мелькнуло нечто, чего я не мог понять.
Имоджин кивнула.
– Еще есть время найти ее, найти его. Мы не проиграли битву, мой повелитель.
– Еще нет, но что-то не так, а мы не можем это исправить. – Я вздохнул, моя голова снова загудела. – Ничто не может.
Последняя фраза соскользнула с губ против моей воли. Больше я ничего не сказал. Призвав свою силу, я взмыл в небо – раздался зловещий раскат грома, и я исчез в облаках.
Я переместился в здание Гильдии Серебряного города. Балкон, на который я приземлился, выходил в большой офис. Вся Гильдия была на взводе – все суетились, пытаясь привести в порядок разрозненные кусочки этого неспокойного мира.
Я направился прямиком в конференц-зал. Ксавье сидел в окружении бумаг, вырезок из новостных газет и ноутбуков.
– Что-нибудь новое?
Ксавье резко поднял голову. Увидев меня, он провел рукой по волосам.
– Ферме крышка?
Я в замешательстве поднял брови.
– Она уничтожена? – уточнил Ксавье.
Кэмерон и Ксавье так быстро приспособились к новому языку. Уже спустя месяц они с легкостью перебрасывались фразами, которые я так и не запомнил. Они были по-настоящему умными, когда не валяли дурака.
– Ах да. – Я прочистил горло. – У смертного, от которого пахло дешевым алкоголем, пропал бык.
Ксавье кивнул.
– Я не…
Воздух в комнате резко изменился. Я выхватил клинок, стальной конец замер у горла Роккаррема.
– Одно движение, и твоя кровь украсит этот стол. Я понятно объяснил?
Судьба стояла неподвижно.
Ксавье вскочил на ноги, в его руке появилось оружие. Я почувствовал прибытие Роккаррема, а Ксавье – нет, и это его не обрадовало. Он встал слева, готовый защищать своего короля. Воздух в помещении успокоился и вернулся в прежнее состояние.
– Ты не найдешь свою королеву с помощью газет или расспрашивая смертных с плохим зрением.
Моя рука сжалась на рукояти клинка.
– Где она?
– Она планирует осадить город.
– Город? – Я сделал глубокий вдох. – Почему?
– Она захватит его, если…
– Если что, Роккаррем?
Я чуть сильнее прижал кончик клинка к его горлу. Буря, пронесшаяся по небу, на этот раз принадлежала мне. Миллионы частиц моей силы прорвались сквозь воздух, нарушив атмосферную оболочку. Полки задрожали, комната вибрировала от раскатов грома. Я чувствовал, что срываюсь, и вот тому доказательство.
– Ты был рядом, но не остановил ее…
– Я не могу. Ты знаешь, как это работает. Судьба не должна вмешиваться.
Я искренне рассмеялся, и Ксавье обеспокоенно на меня посмотрел.
– Не вмешиваться? А разве ты не это делал с самого начала? Разве не поэтому тебя заперли? Разве не неспособность твоих братьев «не вмешиваться» стала причиной твоего заключения? Предполагалось, что вы будете нейтральны, что вы – шепот, определяющий судьбу смертных, сосуд, инструмент для старых и новых богов. Но и сейчас ты не на моей стороне.
– Она жаждет любви.
Кровь прилила к лицу даже при одном упоминании об этом.
– Я советую тебе хорошо подумать над словами, которые слетят с твоих губ, потому что они вполне могут оказаться последним, что ты скажешь.
– Проблема в тебе.
Мои губы скривились, и я чуть не вонзил лезвие ему в горло.
Роккаррем даже не вздрогнул, когда острие меча впилось в плоть между его ключицами.
– Она любит тебя так
