Как поймать монстра. Круг второй - Арина Цимеринг
Он молча направился к лестнице, решив, что вернет альбом на обратном пути.
Кабинет – небольшая комната, где уместились массивные шкафы и тяжелый деревянный стол, – выходил окном на площадь с колодцем. Норман осторожно выглянул, проверяя, не видно ли возвращающихся из леса людей, но за окном кто-то поставил жизнь на паузу: деревня была пустынна и неподвижна, даже снег перестал идти.
Кэл не врал: «макулатуры» здесь было полно. Стол Йена был полностью завален бумагами, и от одного вида этого у Нормана начинала болеть голова. Обычно он любил такую работу – муторную, неторопливую, требующую внимания. Но сейчас чувство, что их могут застать в любой момент, и злость, осевшая в нем после разговора с Доу, заставляли его смотреть на все пессимистично.
– Надеюсь, он в этом хаосе не знает, в каком порядке лежат его бумажки, – сказал Кэл, проходясь пальцами по самой высокой стопке, – в любом случае постараемся вернуть так, как было.
Здесь лежало много бумаг и книг, чье назначение угадывалось интуитивно: сметы и бухгалтерский учет, уйма писем, планы и схемы. Норман листал все подряд, но у них было мало шансов: все было на ирландском. То, что взять с собой Киарана не представлялось возможным, теперь оказалось проблемой.
Некоторое время они работали молча, каждый в своем углу, пока Кэл не спросил:
– Если здесь будет список ингредиентов для особо жестокого жертвоприношения первенцев – как мы его узнаем?
– Спроси библиотекаря, – лениво отозвался Доу, стоя к ним спиной, и Норман мгновенно почувствовал вскипающее раздражение. – Он же у нас, оказывается, спец по ритуалам.
Норман стиснул зубы, даже не собираясь на это отвечать, – и отложил бесполезные письма в сторону, переходя к следующей стопке бумаг.
– Что? – спустя какое-то время раздался голос Доу. – Не знаешь ни одного кровавого ритуала, связанного с первенцами?
Он не собирался оставлять его в покое, верно?
– У ацтекского племени чичимеков, – резко сказал Норман без вступления, – был распространен ритуал, во время которого жертве, избираемой из числа детей, вначале рассекали грудную клетку, а затем медленно вырезали сердце, умываясь хлещущей кровью и окропляя жертвенники. Достаточно кроваво для тебя?
– Мило, – в тон ему ответил Доу. Кэл хмыкнул. – Во имя богини Гигиены, я надеюсь? Но если это было добровольно, то не мне судить.
– Это было не добровольно, – «умник», так и норовившее сорваться с языка, Норман удержал за зубами. – Насильно пролитая кровь излучает эманации, усиливающие духов. Или господин гоэтик не разбирается в деталях?
– Я, – сказал Кэл явно для того, чтобы не допустить кровопролития, – я не разбираюсь. Расскажите мне, мне интересно.
– Это разные магические механизмы с точки зрения энергий, – угрюмо пояснил Норман. – Но у нас же тут есть специалист, пусть лучше он объяснит.
Собственные попытки задеть Доу казались ему смехотворными, и Норман тут же почувствовал себя придурком. Не ему тягаться с Доу в пассивной агрессии.
– Если бы вы с Роген проявляли хоть чуть-чуть любопытства к чему-то, что не включает стрельбу по живым мишеням, – протянул Доу, доставая следующую книгу записей, – то знали бы, что на энграммах отображаются остаточные следы только спектра негативных эмоций: страданий и мучений. Это всегда привлекает духов. Их поляна для кормежки. Поэтому их любимые места – там, где совершались насильственные действия. Например, жертвоприношения.
– А добровольная жертва стирает из окружающего пространства всю накопившуюся негативную информацию, – продолжил Норман, на мгновение забыв, что они вообще-то спорили. – И наоборот, их отталкивает. Между прочим, яркий пример подобной искупительной жертвы – мученическая смерть на кресте Иисуса Христа.
– У тебя все сводится к Христу и Библии.
– Да, – Норман даже спорить не стал. – Самый древний и большой справочник по эзотерическим явлениям. Не моя вина, что ты не…
– Странно, – снова оборвал их Кэл, но на этот раз задумчиво.
– Что? – спросил Норман, досадуя, что его прервали именно тогда, когда он едва нащупал тему, где мог осадить Доу. – Нашел что-то?
– Тут по-английски. Текст наполовину выцвел, но вот, послушайте… Пятое января, две телеги, провизия, одежда… и, кажется, какие-то инструменты… Телеги? – Он недоуменно поднял на них взгляд. – В семидесятые?
– Покажи, – уже серьезно попросил Норман и взял из его рук листок.
Кэл не ошибся: на чистом английском, еле читаемыми чернилами на тонком просвечивающем листе действительно был список содержимого нескольких телег. Видимо, доставка из города во время строительства шахт… Но почему не на автомобиле?
– Здесь не может быть настолько плохо с цивилизацией, – сказал Доу. – Отсутствие телевидения и канализации – это одно, но…
– Нет. В то время, когда писали этот список, здесь не было не только телевидения и канализации. Они соврали.
Кэл забрал у Нормана лист, сложил его и спрятал во внутренний карман куртки. И голос его был угрожающе спокоен, когда он сказал:
– Они находятся здесь уже гораздо, гораздо дольше.
Когда она открыла дверь, за ней оказалась комната Винсента.
– Да вы… – пробормотала Джемма, оглядываясь, но вместо дома в ирландской глубинке обнаружила коридор знакомой квартиры на Майлс-авеню. – Да вы издеваетесь.
Она не спала. Не могла спать. Она ведь пришла сюда, чтобы отвлечь соседку, пока Кэл и остальные… Какого черта здесь происходит?!
Это была комната Винсента.
Его книги, его фотографии, его коллекция пластинок, стены – стильный серый кирпич, модные светильники, картина под Энди Уорхола над кроватью, ярко-желтое кресло…
Джемма посмотрела вниз – на ней не оказалось убитых джинсов и растерзанных кроссовок. Как и в тот день, на ней все еще были спортивные штаны, заляпанные кровью. Футболка с принтом головы Оззи Озборна – кровавый след проходил прямо по его лицу. Позже, оказавшись дома, Джемма вышвырнет эту футболку в мусорный бак, будто желая поставить в этой истории точку. Сделать вид, что все закончилось.
Джемма устало опустилась на кровать, свесив руки между колен.
– Винс? – позвала она, прикрывая глаза. – Местный паранормальный урод? Филу? Кто-нибудь?
Пустая квартира отозвалась безмолвием под размеренный перестук дождя.
Да ладно. И что теперь? Игры с реальностью – ради чего, что еще за невнятные психологические пытки? Возможно, она отрубилась прямо в доме и теперь спит, хотя Джемма абсолютно не помнила хотя бы отдаленно подходящего момента для сладкого дневного сна.
Не открывая глаз, она откинулась на кровать. Если он, кем бы он ни был, хочет и дальше ее обрабатывать, так пусть приходит сам, в этот раз никуда она на своих двоих не пойдет.
Интересно, может ли она заснуть внутри сна? Как в том фильме с Ди Каприо. Джемма не задавалась вопросом, что она могла бы увидеть, погрузившись еще глубже в сновидение, – она и так знала, что нет там
