Королева лунного света - Анна Безбрежная
Мы придумаем с Морионом, как все решить.
– И только попробуй отказаться, правда тут же всплывет наружу, – угрожающе произнес он.
Я кивнула, не в силах поверить, что так все обернулось.
– Ну вот и прекрасно, моя милая. – Эллиот снова надел на себя маску обаятельного мужчины и улыбнулся мне. – А теперь пойдем прогуляемся. – И он протянул мне руку. Я зло на него посмотрела в ответ.
– Ты что, Ноа? Я же тебе не предлагаю сейчас лечь со мной в постель. Мы всего лишь подышим воздухом, ты придешь в себя и поймешь, что у тебя нет выбора.
Руку я ему не подала и двинулась к выходу быстрым резким шагом. Даже ни минуты не хочу находиться с ним рядом! Он усмехнулся и вышел на улицу за мной.
Мирный говор людей, готовящихся ужинать и отдыхать, разносился по берегу. Я стремительно шла к лесу, хотела остаться одна и послать весть Мориону. Но этот мерзкий Эллиот не отставал. Что делать? Публично его послать?
У кромки леса я остановилась и решительно повернулась к нему:
– Эллиот, оставь меня. Не ходи, пожалуйста, за мной, я хочу побыть одна.
– Э, нет, мы с тобой вместе прогуляемся и поговорим, все обсудим, – нагло улыбнулся он.
Я прищурилась, готовая на него наорать, и только было открыла рот, готовясь высказать все, что о нем думаю, как раздался отчаянный женский крик.
Глава 37
Сумрак
Эллиот кинулся на вопль, потому что к нему присоединились и другие крики. Я рванула за ним. Когда мы выбежали к поселку, я увидела тьму, которая, словно туман, плыла из леса. Она жила своей жизнью, вздымалась, будто волны бушующего моря, накатывала, открывала пасть, обнажая клыки и заставляя людей пятиться к воде. Никто не мог понять, что за мгла на них напала и откуда она. Но опасность повисла в воздухе тяжелой удушающей пеленой. Ко мне тут же подскочили воины и окружили, защищая. Мужчины выдвинулись вперед, загораживая женщин и детей, что плакали и прижимались к матерям.
Что это такое? Позади меня раздался женский крик, я оглянулась. Мрак полз и из-за леса, откуда мы вернулись с Эллиотом. Всхлипы от страха и взволнованные разговоры раздавались отовсюду. Деревенские мужчины и часть моих воинов обнажили мечи, приняв боевую стойку.
И вдруг с противоположной стороны заклубился серый туман, и оттуда стали выходить люди в темной одежде. Это Сумрак! Из него приходят некроманты!
Окутанные тонкой дымкой мглы, они пошли на замешкавшихся деревенских. Неожиданно в руках некромантов образовались сгустки мрака размером с мяч, и они разом кинули их в толпу.
И начался бой. Мужчины бросались на некромантов, но падали под ударами магии, что мгновенно, только касаясь человека, проникала в него, и воины падали замертво на траву, а из их отрытых ртов выходил черный туман.
Я опешила. Все произошло слишком внезапно! Я не могла сообразить, что делать. Воины стали оттеснять меня в другую часть поселка, но там тоже клубилась мгла!
Крики усилились. Павших от рук некромантов становилось все больше. Нападающих защищал Сумрак, не давая прикоснуться к ним мечами.
Женщины отошли ближе к воде. Крики боли и отчаяния вывели меня из ступора.
– Расступитесь, – громко проговорила я. Воины не шелохнулись, так и стояли, ощерившись мечами на некромантов.
Это была страшная картина, когда ты бессилен и погибаешь от мглы, что проникает внутрь и навсегда пожирает душу.
Я выпустила их – мои лунные лучи. Они засияли и мгновенно устремились к врагу. Воины немного дали мне пространства, чтобы я могла больше видеть. Они с удивлением смотрели на меня. Я знала, что моя кожа сейчас сияла, покрытая лунной пылью.
Выкинув руки вперед, я направила лучи в некромантов. Они разрывали их мглу, но она тут же возвращалась на место, не причиняя вреда нападавшим. Я пробовала вновь и вновь, и через на миг разрушенную моими лучами защиту мужики успели достать некромантов мечами! И наконец раздались крики боли у противника.
Теперь мы нападали сообща. Я разрывала лучами Сумрак, воины атаковали некромантов.
И еще я призвала драконов. Мои лунные создания спикировали с неба и обрушились на врага. Мгла закружилась вокруг них, пытаясь сожрать, но ничего не получалось! Драконы уворачивались и кидались вновь и вновь на нападавших. Некроманты разозлились и стали кидать огненные шары в толпу. Крики усилились, мужчины бились отчаянно, погибая за своих женщин и детей.
Шарами некроманты подожгли избы. Они быстро загорелись, и яростное пламя охватило поселение. Женщины, дети и старики забежали в воду, воя и причитая.
Когда я умудрялась лучами порвать защиту из мглы, драконам удавалось растерзать в клочья некромантов. Меня трясло от страха за свою жизнь и моих людей. Но я взяла себя в руки и продолжила бить лучами и рушить защиту Сумрака.
Огонь метался по крышам, хрипели и рычали воины, лязгали мечи, и кровавые цветы расцветали на траве. Все смешалось в один гул.
Внезапно сквозь шум битвы прорвался голос женщины, она кидалась к охваченному пламенем дому и отчаянно кричала:
– Там мой малыш! Помогите! Спасите ребенка!
Ее лицо было страшнее мглы, столько отчаяния и боли за жизнь своей кровинки отразилось на нем. Внезапно возле нее оказался Эллиот Бран. Он снял куртку, обагренную кровью, не знаю, чьей. Закрыл ей голову и ринулся в дом. Я затаила дыхание. Мать рыдала и протягивала руки. Через несколько долгих минут Бран появился в двери с младенцем на руках. Мать схватила свое дитя и прижала к груди, в которой бы перестало биться сердце, если бы он погиб. К ней подбежала женщина и увела ее ближе к воде.
Я огляделась. Прищурилась. И пустила всего лишь одну лунную нить к горевшему дому, где стоял Бран. Крыша рухнула прямо на него, а потом и часть стены, погребая под горящими досками моего вассала. Я еще раз оглянулась. Никто не обратил в жестокой битве внимания на тонкий луч, почти невидимый, выпущенный мной. Я ждала… Но Бран не показывался из столба ревущего и все пожирающего пламени.
Он погиб. Я его убила. Но подумаю об этом потом. Сначала жители деревни – мои подданные.
Наконец мы стали побеждать! Некроманты отступали в Сумрак, он их скрывал своей пеленой и рассеивался в воздухе вместе с врагами.
Некроманты ушли, оставив после себя много трупов: мужчин, женщин и детей, расцветшие багряные цветы смерти на траве и мертвые тела, глаза, уставившиеся в небо, которые его больше никогда не увидят.
Остатки людей кинулись
