Лукавые книготорговцы Бата - Гарт Никс
– Смотри-ка, сколько статуй вдоль аллеи, – заметил Мерлин. – И все такие странные.
Вивьен медленно выдохнула, чтобы подготовительная магия покинула ее постепенно. Большой палец ее правой руки теперь едва заметно вибрировал, а не дергался, как раньше. Карта действительно оказалась колдовской, но колдовство в ней молчало. Не чувствуя непосредственной угрозы, Вивьен склонилась над пергаментом.
– Статуи геральдических животных, – сказала она. – В том числе и необычных. Гиппалектрион, писмайр, музимон. А вот эту штуку с бивнями, телом верблюда и головой змеи я не знаю…
– Ипотрилл, – подсказала Руби, с облегчением отпуская свою магию. – Надо же, прямо какой-то парад геральдических статуй. Никогда не слышала, что их может быть столько в одном месте. Как по-вашему, оно реально существует или это план чего-то невоплощенного?
– Я не узнаю́ его, – нахмурив брови, ответила Вивьен. – И никогда не читала о таком саде.
При этих ее словах облачный полог на небе опять слегка разошелся, и солнце не упустило свой шанс заглянуть прямо в окно. Золотистые пылинки снова заплясали в его луче, а карта, лежавшая на столе, вдруг стала такой отчетливой и свежей, словно ее закончили только что и на ней даже еще не высохли чернила. В комнате вдруг запахло летом, повеяло теплым ветерком, ароматами свежескошенных трав, гвоздики и даже послышалось томное вечернее пение черных дроздов. Праворукие отпрянули от карты, едва удержав тревожный вскрик.
– Пчела! – воскликнул Мерлин.
– Нет! – взвизгнула Вивьен, но не успела перехватить руку брата.
Мерлин уже держал пчелу в правой ладони, сложив пальцы горстью, чтобы не раздавить насекомое. Но едва пчела коснулась его ладони, карта засветилась еще ярче. Мерлин и пчела исчезли, а пергамент на столе погас и начал крошиться по краям, разрушаясь так стремительно, словно ему было не несколько сотен лет, а несколько тысячелетий и он не мог выдержать напора солнечного света и воздуха.
Вивьен снова набрала воздуха в грудь, но сначала схватила серебряную шляпную булавку и вонзила ее в верхний правый угол карты, пригвоздив ее к столу. Руби правой рукой в перчатке надавила на левый нижний угол. Их действия остановили разложение пергамента в двух точках, удержав карту на месте и погасив ее внутренний свет. Но два других угла таяли прямо на глазах, пока Вивьен не догадалась прижать их серебряными щипцами, а угол, который держала Руби, – посеребренной бритвой. Руби медленно подняла руку и выдохнула.
В небе сомкнулись облака, и солнце исчезло, но карта продолжала золотисто светиться, хотя и очень тускло.
– Она еще активна! – воскликнула Руби. – Необходимо подавить ее как следует, немедленно!
– Сейчас! – крикнула Вивьен.
Она бросилась к шкафу, выдвинула ящик, выхватила из него лакированную шкатулку XVII века из папье-маше, в которой хранились посеребренные железные гвоздики той же эпохи. Вернувшись к столу, Вивьен высыпала на него гвоздики, и они с Руби принялись крепить карту, загоняя большим пальцем правой руки гвоздики в края пергамента на расстоянии примерно полдюйма друг от друга.
Но карта уже уменьшилась. Большой дом полностью исчез, как и почти весь ров, от озера в южной части осталась половина, так что остров и храм Дианы на нем оказались разрезанными ровно посередине. Название леса в восточной части карты потеряло две буквы, огород на западе сжался на треть, а сад съежился до узкой полоски вдоль западного края лабиринта.
– Я вижу Мерлина, – сказала Руби. – Он стоит посреди лабиринта.
Вивьен склонилась над картой и увидела крохотного Мерлина, очень детального прорисованного, высотой всего в восьмую часть дюйма.
– Он двигается, – удивленно выдохнула она. – Хотя и очень медленно. Я плохо разбираюсь в картах перемещения. Они всегда показывают движение?
– Активированная карта – это фактически окно, – ответила Руби; Мерлин действительно двигался, но так медленно, что его движения скорее походили на дрожь. – Правда, в одну сторону. Смотри-ка, действительно очень медленно. Наверное, у него и у нас время движется по-разному.
– Пойду-ка я лучше за ним, – сказала Вивьен и уже потянулась незащищенной левой рукой к карте, когда ее остановила Руби:
– Нет. Ты тоже застрянешь.
– Что? Мы же можем выйти…
– Нет. Это место на карте, оно нигде, – пояснила Руби. – Я поняла это, когда прикоснулась к карте, да и передвижения Мерлина, вернее, их отсутствие, это подтверждают. То есть место, конечно, существует, но не в этом мире. И там, где оно теперь, время течет значительно медленнее. Вот почему оттуда можно выйти только через другую карту перемещения.
– Ну так я возьму ее с собой, – нетерпеливо сказала Вивьен.
– У нас здесь нет таких карт, – продолжала объяснять Руби. – Надо звонить в Лондон или в Торн-Хаус, пусть пришлют нам одну. К тому же нам некуда спешить. Наш час – всего пара минут там. Так что позвоним нашим, посоветуемся; может быть, кто-нибудь подскажет что-нибудь дельное. Я ведь тоже не большой специалист в картах…
Ее перебил громкий лязг пожарного колокола, подвешенного на лестнице снаружи, и почти сразу оглушительный грохот и тошнотворный треск, от которого задрожал дом.
Надо ли говорить, что пожарный колокол предупреждал вовсе не о пожарах.
– Штаб-квартира! – крикнула Руби. – Свистать всех для отпора абордажникам!
Она бросилась к дверям, но остановилась и оглянулась на Вивьен, которая замешкалась у карты.
– Свистать всех, – повторила Руби с мягким нажимом. – Карта никуда отсюда не денется. Для Мерлина внутри пройдут минуты. Идем же!
Вивьен пошла за ней к двери. Снаружи уже неслись нестройные вопли и такой грохот, будто кто-то дробил молотом камни, но головка молота не раскалывала каменную поверхность, а отскакивала от нее с металлическим звоном.
А за их спиной крошечный Мерлин сделал четверть шажка по центру лабиринта на карте.
Глава 2
Бат, суббота, 10 декабря 1983 года
Лев. В геральдике любой лев, не стоящий на задних лапах, зовется леопардом.
Когда Руби и Вивьен спустились на первый этаж в книжный магазин, грохот и звон стихли. Еще с лестницы они увидели на полу, прямо у порога, разбитую на дюжину кусков каменную статую льва.
