Одиночество жреца. Том II - Александр Якубович
Значит, нам надо как можно быстрее добраться до Пите. Иначе неизвестно, что дальше предпримет Бренн, какую игру начнет вести. То, что купцы собрались манипулировать Клерией, прикрываясь спиной Кая Фотена от агрессии соседей — это и ежу понятно. В идеале им нужно подложить под моего короля какую-нибудь свою знатную девицу, да с солидным приданым, в пару сотен тысяч золотых Кло, например. Для Республики — цена не слишком большая, а вот для Кая сейчас такая подачка будет выглядеть вполне приемлемо.
Так что гребцами были даны указания не думать лишнего, не попадаться мне на глаза, не подходить слишком близко… Именно поэтому был выбран поджог — надежный и бесконтактный способ утопить корабль и всех, кто на нем плывет. Судно — на дно, а остальное сделают холодные северные воды открытого моря.
Но они бы могли попробовать меня просто пристрелить из арбалета… Или уже пробовали?! Или уже когда-то меня пытались пристрелить в моей постели, но меня спасло чутье и реакция?! И торговцы Республики сделали далеко идущие выводы о том, как стоит поступать в следующий раз?! Ведь с тех пор покушений больше не было, во всяком случае, никаких попыток меня прирезать или застрелить…
Последняя мысль вообще привела меня в состояние абсолютного ступора. Маленький, самонадеянный Антошка… Возомнил себя сильным мира сего, раз получил в свою постель богиню младшего круга, да якшаешься со Старшими? Возомнил себя самым умным и бессмертным, раз у тебя в покровителях — Пал и Соф? Возомнил, что смертные для тебя более не угроза, раз у тебя есть посох и долголетие? Идиот! Сегодня ночью мне продемонстрировали, насколько я беззащитен и слаб, насколько туп и самонадеян, когда в игру вступают взрослые дяди.
Дяди, которые привыкли играть в долгую. Дяди, которые сделали далеко идущие выводы и даже спустя шесть лет не повторили ту же ошибку, дожидаясь подходящего случая… Дяди, которые привыкли мыслить другими категориями и масштабами.
Дяди, для которых отмеченный богами непобедимый и удачливый маг-менталист — лишь очередная помеха, чуть более крупная мошка, которую тоже можно прихлопнуть. Просто дождаться, когда она окончательно обнаглеет и сядет прямо на стол, рядом с огромной, не знающей сомнения ладонью. Которая медленно, дабы не спугнуть, поднимется, и прихлопнет ее одним мощным и точным ударом.
Сания не задавала никаких вопросов, хотя, мне казалось, сейчас по моему лицу было понятно очень многое. Но девушка держалась, хотя я ощущал исходящее от нее острое любопытство и даже слышал отголоски мыслей.
Еще одна проблема: посох Пала и жизнь затворником развратили меня. Раньше, до битвы за Пите, я постоянно держал ментальные барьеры опущенными. Лу вбивала в меня науку, как могла, заставляла тренироваться, заставляла учиться жить с этой силой и быть всегда готовым ее использовать. Но потом бог Войны подарил мне артефакт — могучее оружие, которое усилило меня многократно. Ментальным конструктом стало пользоваться неприлично просто, а необходимость в отводе глаз, мороках и прочих уловках, которым обучала меня моя богиня, со временем вообще отпала: я просто ломал мечи и проламывал любые доспехи одним ударом, как боксер-тяжеловес, который забрел на детскую площадку. Я был так уверен в своем посохе, что почти разучился пользоваться ментальной магией, как должно: вечно ходил закрытый от чужих мыслей и эмоций, потому что они меня раздражали. Да и зачем? Я же непобедим!
И вот теперь, искалеченный, даже без возможности держать меч в руках — на левую конечность надежды не было, давайте будем с собой честны — у меня осталась только магия разума. Только она была так же слаба и атрофирована, как и моя ведомая рука.
Силы Жреца? Туда же! Я даже не представляю себе предел своих возможностей, потому что никогда этой силой не пользовался! А Лу и не настаивала, жалея меня, ленивого дурака… Все же она была очень мягка сама по себе — согласно своей миссии и сути, хоть в первую нашу встречу я подумал, что она холодна и заносчива. Но нет, Лу, как любящая и опекающая женщина, оградила меня от этой ноши. Зачем, если есть сила Старших богов? Может, я могу кого-нибудь «успокоить» до такой степени, что у него сердце остановится? Или человек в ступор впадет? Или я могу усыплять своей силой людей? Или вообще — исцелять раны. Ведь я знал, что в моей душе сейчас плескалась чистая энергия бога, которая просто трансформировалась согласно возложенной на Лу миссии…
В процессе этих раздумий мы и нашли виконта.
Орвист стоял на коленях и почти не двигался. Всегда гигантский, мощный и надежный, сейчас виконт выглядел, как будто из него кто-то вырвал хребет: спина сгорблена, плечи и голова опущены, руки безвольными плетьми висят вдоль тела.
Я не хотел задумываться, какая участь постигла уже немолодого графа, где-то в глубине души надеясь, что он нашел какой-нибудь осколок доски и выплыл к берегу, как и мы. Но реальность оказалась иной. Прозаичной и жестокой.
Орвист стоял на коленях возле тела своего отца. По синюшному лицу Бренарда было понятно, что граф утонул, не сумел выплыть, ему просто не хватило сил. Возможно, если бы рядом с ним был его сын, который смог выбраться из воды не только сам, но и спас Санию, мужчина имел бы шансы добраться до берега, но между сыновьим и долгом королю Орвист выбрал последнее. И спас юную арха-ту. За что его отец заплатил жизнью.
Это осознавала и Сания. Девушка отпустила локоть, за который придерживала меня весь наш путь, и последний десяток шагов я проковылял к гиганту самостоятельно.
— Орвист, — я положил руку на плечо виконта, — мне очень жаль. Твой отец был достойным человеком и преданным слугой престола.
Виконт ничего не ответил, даже плечом не повел, все так же сидел и смотрел в лицо родителя, человека, который был для него абсолютным примером во всем и который еще так многому должен был его научить.
Я опустился рядом с Бренардом на колени и молча стал расстегивать рубашку графа, виконт же только медленно наблюдал за моими действиями. Когда моя рука нащупала графский жетон на холодном безжизненном теле, я аккуратно снял
