Империя мертвецов - Кэйкаку Ито
Я вспомнил статью, которую читал в «Иллюстрированных лондонских новостях»:
– Вы имеете в виду – Улисс Грант?
Литтон дерзко усмехнулся:
– О, великий и ужасный восемнадцатый президент Соединенных Штатов Улисс Грант! С тех пор как его вытряхнули из президентского кресла, якобы ушел на покой и отправился в кругосветное путешествие. А на самом деле этот герой Гражданской войны поехал ратовать за «Пинкертон». Весьма, конечно, похвальное стремление, но ведь очевидно, что он пристраивает своих бывших солдат. А то ведь нельзя же допустить, чтобы они слонялись без дела по стране. Им надо пар выпускать.
– Значит, на него напали террористы? Сразу по прибытии?
Литтон отмахнулся, как будто отгоняя муху:
– Тут это обычное дело. На меня каждую неделю совершают по три неудачных покушения. Милостью этих головорезов теперь приходится таскать с собой вот этот неповоротливый привесок. – Литтон махнул через плечо на своих франкенштейнов. – Мы предвидели нападение и сразу послали в Штаты предупреждение, но они отказались от наших услуг. Решили, видимо, что будет прекрасная реклама «Пинкертону». Ну, пусть пеняют на себя!
Вице-король, совершенно не обращая внимания на предложенный ему стул, спросил:
– Как думаешь, почему «Пинкертон» подпустил мертвецов-подрывников так близко?
«Проверяет он меня, что ли?» – устало подумал я.
– Мертвецов можно переделать в самоподрывные бомбы, но для здешних мест это необычная тактика. Кажется, они называются «кричер-бомба»? Их сложно выявить без пальпации, потому что взрывчатые вещества они носят не в качестве груза.
– Гляжу, ты неплохо ознакомился с местной спецификой!
Во время Крымской войны Российской империи предложили взять на вооружение подводные мины – и предложил это не кто иной, как выпестованный Санкт-Петербургом эксперт по взрывчатым веществам Альфред Нобель. Он усовершенствовал динамит, вещество на основе нитроглицерина, побочного продукта при производстве мыла. То есть динамит похож на кусок жира. В наше время в ходячих хранилищах жира недостатка нет и нет ни одного препятствия для того, чтобы химик заполнил подкожный слой мертвеца вместо жира динамитом. Разве что здравый смысл, который большинство людей от таких идей отвадит. Однако в век химии все, что теоретически возможно, осуществят на практике – вопрос лишь в том, рано или поздно.
– Надеюсь, Гранта не задело…
– Если бы его было так просто убить, нам бы всем спалось крепче, – фыркнул Литтон.
Я ограничился кивком и стряхнул с рукава пиджака несуществующую пылинку. Вытащил из нагрудного кармана письмо от М, поправил лацканы и вернулся к тому разговору, первоначальное течение которого нарушили беспорядки снаружи.
– «Юниверсал Экспортс» выражает подозрение, что вы скрыли часть информации в интересах военной операции. Однако по долгу миссии мне предстоит внедриться на территорию Афганистана, и я имею право требовать у вас…
– За мной! – не дав договорить, скомандовал Литтон, едва пробежавшись по письму равнодушным взглядом. Развернулся и выскочил прочь, не одарив моего возмущения и крупицей своего внимания. Убедившись, что Пятница сложил тетрадь и перо в сумку, я догнал Литтона и пристроился за ним немного сбоку, а за мной зашагал своей правильной, но неестественно плавной походкой и мой подручный мертвец. Я бросил взгляд на суетливые движения военных франкенштейнов и прикинул, что им, вероятно, внедрили Оксфордский движок, но определить год его выпуска моей поспешной выучки не хватило.
– В добром ли здравии М? – гаркнул Литтон, широким шагом пролетая сквозь коридор.
Кажется, его не беспокоило, что охрана едва за ним поспевает. Я несколько сконфузился тем, что вице-король вот так запросто, во весь голос помянул моего начальника. Впрочем, он не стал дожидаться ответа.
– Хотя мне, в общем-то, на его здравие плевать. С этим что-то случится – поставят следующего. Так что послушай меня, дружок. Дожидаться еще одного агента времени нет. Следи за собой. На некроинженеров всегда большой спрос. Квартирой доволен? В замке, к сожалению, места не хватает, так что не взыщи за неудобства. Кормят вкусно? Как тебе тут у нас? Уф, жарко! Я поначалу, когда только назначили, тоже чуть не расплавился. Ничего, скоро обвыкнешься, – обрушил он на меня громогласный поток слов. Я, конечно, понимал, что тут британский штаб, но зачем же так громко кричать на такие секретные темы?..
И все же в первую очередь меня встревожило не это.
– Простите, в каком смысле «дожидаться еще одного агента»?
– А, так предшественничек твой того. С концами канул. Даже до Пешавара не добрался. Растяпа оказался, а по нему и не скажешь, – загоготал Литтон.
Мелькнула мысль: а не из-за того ли он погиб, что кое-кто болтает направо и налево о своих агентах? Внезапно Литтон остановился так резко, что я в него врезался.
– Расскажи, что знаешь об Афганистане.
Я про себя усмехнулся: до чего скачет у человека мысль – не поспеешь. Похоже на невроз, но, с другой стороны, при таких обстоятельствах и в его положении это неудивительно. Мой собеседник снова бодрым шагом пустился по коридору, а я вызвал в памяти все, что узнал за последние два месяца, и заговорил ему вдогонку:
– Все началось в прошлом году с Русско-турецкой войны. Конфликт на почве восстаний в Боснии и Болгарии, который быстро эскалировал в полномасштабные боевые действия. В какой-то момент русские дошли аж до Константинополя. Война закончилась победой России, и её успех скрепил Сан-Стефанский мирный договор, но европейские державы встревожились расширением российских границ и в июле этого года провели Берлинский конгресс, в ходе которого Российскую империю вынудили отказаться от притязаний на Балканский полуостров. Западный фронт остановился, и тогда царь решил взамен усилить позиции в Средней Азии, двинувшись на юг. И отправил военному совету в Кабул подкрепление. Кабульский эмир Шир-Али отказался принять дипломатическую миссию из Великобритании. И теперь вы пытаетесь вскрыть закуклившийся Афганистан силой.
Индия, находящаяся во власти английской короны, с трех сторон защищена Гималаями, пустыней и Индийским океаном – это естественная крепость и опора Великобритании, и за укрепление ее границ ратовал ныне ушедший в отставку Гладстон. В свою очередь, новый премьер Дизраэли, ярый поборник агрессивной политики, видит спасение в динамическом равновесии сил. С учетом назначения на пост вице-короля Индии такого радикала, как Литтон, решение Шир-Али с трудом поддавалось политической логике. Верховный владыка содружества племен оступился на тонком канате и вот-вот с него сорвется.
– Большая игра! – размахивая руками, возбужденно подхватил Литтон. – Ватсон! Отвечай, почему во время Русско-турецкой
