Усы генералиссимуса - Игорь Саксин
– Ты голоден?– спросил его мужчина.– Есть хочешь?
В ответ тот закивал.
– Жди меня здесь.
Через несколько минут он вышел из магазина, держа в руках большой бумажный пакет.
– Возьми,– мужчина протянул его.
Схватив пакет, мальчик раскрыл бумагу, засунул внутрь голову и полной грудью вдохнул тёплый пшеничный аромат.
– Премного благодарен, Ваше благородие!– он опять низко поклонился.
Мужчина засмеялся:
– Какое я тебе благородие!
– Извините.
– И извиняться тебе не за что. Не забудь дедушке оставить. Почему он сам не пришёл?
На лице мальчика появилась тревога.
– Дедушка совсем плохой стал, ноги вообще не держат,– ответил он.– Боюсь, уйдёт он скоро. За меня очень переживает, говорит, пропаду я один.
– Бог не выдаст, свинья не съест,– мужчина протянул к нему руку,– давай, что дед передать велел.
Мальчик залез в широкий брючный карман и, немного пошарив в нём, наконец, вынул сложенный пополам листок.
– Что это?– с недоумением спросил мужчина.– Он мне раствор обещал, а тут бумага какая-то.
– Дедушка с Вами лично поговорить хочет,– сконфузившись, пояснил мальчик,– там всё написано.
– Да что толку с того, что там написано!– рассердился мужчина.– Я читать-то не умею, так, некоторые буквы печатные знаю, мне эта бумажка ни к чему!
Мальчик испуганно смотрел на него:
– Вы не сердитесь, господин хороший, если хотите, я Вам сам прочитаю.
– Ты умеешь читать?
– И писать тоже. Это я на листке писал под дедушкину диктовку.
– Вон оно как,– протянул мужчина,– грамотный ты, значит. Это хорошо.
– Дедушка тоже так говорит.
Мужчина на минуту задумался, а потом, приняв решение, сказал:
– Передай деду, что через два дня сам к вам приду. И пусть до этого умирать не смеет! Иди, да смотри, чтобы лихие люди хлеб не отобрали. Хотя, погоди, вон полицейский на углу стоит, дай-ка поговорю с ним.
Несколько минут он разговаривал с постовым, потом засунул что-то в его карман и подозвал мальчика.
– Вот,– улыбнувшись, сказал он,– с охраной пойдёшь, как барин.
– Спасибо, господин!– мальчик поклонился, едва не выронив пакет.
Мужчина погладил его рукой по голове:
– Как тебя зовут?
– Георгий.
– Ну, бывай, Георгий, до встречи.
Коснувшись плеча мальчика, полицейский лихо подкрутил усы и неспешно двинулся по улице.
Уже заходя за угол здания, мальчик обернулся.
Мужчина с растрёпанной бородой крутил листок в руках, рассматривая его со всех сторон.
Почувствовав на себе посторонний взгляд, он повертел головой, но, не обнаружив ничего подозрительного, перекрестился и спрятал его в карман.
Репино, наше время
Очнулся я от лёгкого прикосновения к своему лицу.
С трудом открыв глаза, почувствовал лёгкое головокружение, которое, впрочем, тут же прошло.
– Как Вы себя чувствуете?– тихо поинтересовался пожилой мужчина, склонившийся надо мной.
Курносый и большеглазый, он неуловимо напоминал поросёнка.
Вернее, хряка.
В руке он держал пустой шприц.
Я на всякий случай тряхнул головой:
– Вроде, нормально.
– Этот раствор и мёртвого из могилы поднимет,– рассмеялся он, впрочем, тут же сконфузившись,– шутка получилась не очень удачной, признаю.
Обведя глазами комнату, я понял, что нахожусь в отеле.
Это, видимо, была одна из спален люксового номера, где, по словам мнимого капитана, произошло мнимое самоубийство.
Представив себе, что именно на этой кровати мог отдыхать убитый, я моментально вскочил на ноги.
– Лежите, лежите,– попытался остановить меня мужчина, но я отрицательно покачал головой.
В теле чувствовалась необыкновенная лёгкость:
– Что Вы мне ввели?
– Не переживайте, это смесь нескольких простых успокоительных средств.
– Сколько времени я был без сознания?
– Примерно два часа.
– Что с Владом?
– С ним всё в порядке, его увезли в город.
– Вот как? Почему не увезли меня?
– Послушайте, Георгий, Вы задаёте слишком много вопросов. На подобных встречах их обычно задаю я.
– Мне абсолютно всё равно, что Вы обычно делаете,– ответил я с вызовом,– мы попали в засаду, и мне бы очень хотелось узнать, кто нас подставил.
Нахмурившись, мужчина положил шприц на прикроватную тумбу:
– Должен заметить, Вы не очень вежливы, но это можно списать на шок, который Вам пришлось пережить. Я нахожусь здесь именно для того, чтобы получить ответы на некоторые вопросы. В том числе, и на тот, который так интересует Вас.
Я передёрнул плечами:
– Вы знаете моё имя, а Ваше мне не известно. Может, представитесь, если уж разговор зашёл о вежливости?
– Справедливо,– ответил он,– я Ваш тёзка, можете звать меня Георгий Иванович.
– А меня все зовут Гошей, так удобнее и я уже привык.
– Принято, Гоша. Раз Вы пришли в себя, хочу предложить небольшую прогулку. Свежий воздух пойдёт Вам на пользу, да и мне не помешает. Что скажете?
– У меня есть варианты?
Он улыбнулся, но в его глазах я видел лёд:
– Варианты, Гоша, есть всегда. К сожалению, некоторыми не всегда выбираются самые правильные из них.
– Непременно приму это к сведению.
Выйдя из дома, я увидел, что двор заполнен людьми в штатском.
Куратор стоял возле большой кадки с пальмой, разговаривая по телефону.
Увидев нас, он сунул его в карман брюк и быстрым шагом подошёл.
В присутствии Георгия Ивановича он стал ещё меньше, втянул голову в плечи и принял подобострастную позу, преданно смотря в его лицо.
«Трусливая шавка»– подумал я.
– Рад видеть тебя в полном здравии,– проблеял он, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Это не взаимно,– ответил я, отворачиваясь.
– Мы с Гошей прогуляемся по берегу,– сказал Георгий Иванович, словно не замечая происходящего,– сделай так, чтобы нам никто не мешал.
Я отметил, что с Куратором он разговаривает по-свойски, а ко мне обращается исключительно на «Вы».
– Конечно, конечно,– Куратор активно замахал руками.
Его движения напоминали мельницу, поймавшую очередной порыв ветра.
Если бы он только знал, с каким удовольствием я бы обломал ей крылья!
– Вот и славно.
Перейдя асфальтовую дорогу, мы ступили на песок и начали неспешный спуск к заливу, блестевшему в лучах Солнца.
Тут и там слышались детские крики, собачий лай и обрывки мелодий, звучащих из портативных динамиков.
В воздухе ощутимо пахло жареным мясом.
Компания молодых людей развлекала себя подкидыванием в воздух кусочков хлеба, и чайки с громкими криками прямо на лету жадно хватали их, при этом успевая зло переругиваться между собой.
– Сейчас бы шашлычка да граммов двести водочки,– мечтательно произнёс Георгий Иванович,– а потом пивка холодного, ух!
Я прекрасно понимал, что это простая прелюдия перед настоящим допросом и лихорадочно обдумывал, что ему может быть известно от Влада и что стоит говорить мне.
Мимо нас пробежала девочка с собачьим поводком в руках.
