Легенды Октады - Рустем Владимирович Кадырбаев
***
Свист, хохот и гомон большой толпы привлекли моё внимание сразу. Протиснувшись между лотками с торговцами и всевозможной экзотической снедью, начиная от причудливых морских обитателей до крупных зеленых оливков и оранжевой хурмы, я очутился среди большого скопления народа. Разноцветные тюрбаны и белые чалмы покрывали головы людей, охваченных азартом. Брызгая слюной и размахивая руками, они пытались перекричать друг друга. Их длиннополая, открытая книзу как женские платья, одежда, преимущественно белых и светлых тонов была покрыта пылью. Пыль оседала сверху, от их непрерывного притопывания и неестественных танцевальных па. Толпа не просто стояла, а образовала круг вокруг высоких стен вольера, где, как я понял, происходили основные события. Дикий рёв и рычание исходили оттуда, раздавались глухие удары и в клубах пыли мелькали едва различимые тела. Я постарался приблизиться, активно работая локтями и расталкивая любопытных, в ответ выслушивая много нелестных отзывов о себе. Мой вид и одежда не вызывали любопытства, ибо портовый город привык к иностранцам. Наконец, мне удалось подобраться к стенке вольера, к которой меня тут же прижали остальные зрители. Шли собачьи бои. На арене вольера, сцепившись в мертвой хватке, катались по земле два крупных волкодава. Вся их шерсть была покрыта слюной вперемежку с кровью, бой уже подходил к концу, так как собаки уже выдохлись. Их разноцветная шерсть клочками валялась повсюду. И животные, сцепив, друг на друге свои мощные челюсти, уже с трудом переставляли лапы. Громкое улюлюканье и "тычки" палками уже не могли их раззадорить и, почувствовав это, ведущий бой, окатил их ведром воды, и хозяева без особого труда растащили в сторону измученных животных. А люди требовали новые зрелища и кидали к ногам верзилы-ведущего свои медные монеты за животное и кровавое времяпровождение. Я уже собирался уходить и развернулся, чтобы вновь протиснуться сквозь толпу, когда почувствовал, что у окружающих меня людей от предвкушения чего-то необычного захватило дух, толпа замерла, а затем мощно рванула к вольеру, пытаясь отбить для себя более удобные места для наблюдения. Я повернул обратно. В вольер завели крупную собаку дымчато-серого окраса. Пес стоял на своих мощных лапах, вытянув вперед квадратную тяжелую голову с массивными челюстями. Весь верх головы: уши и глаза были спрятаны под металлическим шлемом, на котором развевалось перо неизвестной птицы. Холка и низ шеи были защищены кожаным поводком с выступающими наружу остроконечными шипами. При его поступи на широкой груди колыхалась отметина в виде белой птицы. Пес мне понравился с первого взгляда и непросто своим боевым видом или экстерьером, а каким-то осмысленным поведением. "Дабы сохранить свою жизнь – передай часть ее другому существу", – вспомнились слова Учителя: "Над этим стоит подумать. Что же будет дальше?" Пес встряхнулся – волнами на его теле заходили толстые кожаные складки, я пытался увидеть его глаза, но мне это не удалось. Ведущий что-то громко прокричал и толпа моментально затихла. С другого конца вольера открылась дверца и внутрь несколько помощников втащили пять клеток на небольших колесиках. Внутри передвижных тюрем находилось по три крупных свирепых степных волка. Увидев людей, они, молча оскалились, обнажив свои огромные клыки, их шерсть поднималась дыбом. Эх, дай им только волю! Помощники ловко открыли их дверцы и моментально исчезли за стенами вольера.
– Что это за собака? – спросил я рядом стоящего толстяка в цветастом тюрбане. Он недовольно посмотрел на меня, приложил палец ко рту, но затем все-таки ответил:
"Это лучший пес "девонширской" гвардии – Айсан, он носит титул "ведущего отряда". По уму и отваге ему нет равных. На службе он что-то там натворил и, поэтому его продали на бои".
Видимо волки были из одной стаи, ибо быстро выскочив из клеток, они, не обнюхивали друг друга, не выказывая положения своей стаи, быстро сбились в кучу и определились, кто есть кто. Я перевел взгляд на собаку. Пес стоял, молча, внимательно изучая противника, лишь легкое подрагивание его хвоста и мышцы на левой задней ноге выдавали его волнение. Волки люто ненавидели людей, всех людей от мала до велика. На то у них были свои веские волчьи причины, но еще больше они ненавидели собак, считая их первородными предателями своего племени, которые не заслуживали прощения ни при каких обстоятельствах. И тут перед собой они увидели его, который должен был умереть, искупив своей смертью их позор. Альтернативы не было. Но в иерархической лестнице волков действуют свои законы, которые нельзя переиначивать, перетрактовывать и не исполнять, ибо за любую погрешность ослушника ждет неминуемое наказание – смерть. Поэтому волки, скалясь, двинулись вперед, ожидая сигнала своего вожака, потому что для них он был царь и бог, а главное неусыпный надзиратель за исполнением воли закона природы. Пес прекрасно понимал, что со стаей он справиться не сможет ни при каких обстоятельствах. Ему нужно было поставить одну точку над "i" – это был его единственный шанс. "Ну, давай!" – стал мысленно подбадривать я собаку. И в какой-то момент вожак стаи выдал себя, совершенно незаметным для людского глаза жестом. То ли он горделиво поднял хвост, то ли вытянул морду, я не знаю, но именно распознав непонятные для нас знаки, пес стремительно рванулся к нему. Метнувшемуся навстречу телохранителю вожака пес распорол брюхо, острыми шипами поводка, потом сдавил горло волчьего начальника своими челюстями, а уже за тем, завалил его на бок и рванул голову в сторону. Все услышали хруст ломаемых шейных позвонков. Пес еще секунду постоял над поверженным соперником, и пошел на свое исходное место. Остальные волки даже не посмели оскалиться на него, ибо он доказал свою правоту с помощью силы. Вот такой
