Я стираю свою тень 9 - Сергей Анатольевич Панченко
Природная катастрофа не окончилась на лесорубе и мне. Подземная полость оказалась довольно обширной и начала осыпаться под весом стада антилоп. Бедные животные полетели вниз, падая в воду и мешая её с землёй. Не хотел бы я оказаться на их месте. Чтобы этого точно не случилось, я полез по стволу к краю ямы. Дерево опасно дёрнулось и опустилось на несколько метров.
Остаток пути я проделал с ускорением болида Формулы-1. Только я ступил на твёрдую землю, как из земли с треском поднялись вверх корявые бледные корни и дерево, обрывая лианы, полетело вниз. Я отбежал от края провала как можно дальше, опасаясь, что ещё не всё закончилось. Заполнявший его шум водопада исчез. Лес в этом месте наполнился непривычной тишиной. Даже оставшиеся антилопы, потерявшие вожака, смирно стояли на месте, непрерывно двигая мощными челюстями.
— Трой, Апанасий, меня слышно? — спросил я в микрофон.
— Тр-р-р чш-щ-щ, — раздалось в ответ на частоте, на которой мы недавно связывались.
На всякий случай поиграл сканером, но ничего не нашёл. Значит, я остался без плана и без связи. Меня не устраивала такая ситуация. Если каждый из нас начнёт действовать раздельно, то мы так и будем пытаться выполнить собственные планы, отличающиеся от остальных. Я в сердцах стукнул кулаком по шлему.
— Гордей, Гордей, ответь, — раздался голос Апанасия в наушниках.
— Слава богу, — произнёс я облегчённо.
— Нет, это я, Апанасий, — ответил друг. — Что с тобой стряслось, Гордей?
— За мной прислали лесоруба, десятиметрового чувака с топором, который рубит дерево обхватом шесть метров за два удара. И можешь себе представить, магнитная винтовка в этот момент написала что-то на экране и перестала стрелять. А потом под нами провалилась земля, и лесоруб, и дерево, на котором я сидел, а вместе с ним сотни антилоп, прибежавших поболеть за меня, полетели в тартарары. Повезло мне одному, остальные взбивают коктейль из воды и земли на дне провала. Рация, видимо, ещё не просохла окончательно. Пока я не треснул по шлему, она не работала.
— Надо отзыв накатать на производителя оборудования, — погрозил Апанасий. — Что это за военные вещи, которые постоянно ломаются?
— Выбраться бы отсюда живыми, и пошли все эти вещички куда подальше. — Мне было совершенно плевать на качество товара. — Что сказал Эрпэу?
— Он говорит, что установил контакт с каким-то передатчиком и надо бы тебе подтвердить своё присутствие таким образом, чтобы люди в посёлке соображали быстрее.
— Я тебе говорю, винтовка ни черта не работает. Я бы сейчас палил в небо без перерыва. — Я подошёл к дереву с кроной у самой верхушки, с которого было удобно наблюдать за посёлком.
— У тебя гранаты есть, — напомнил Апанасий.
— Всего три. Хотелось бы увидеть, что мои предыдущие усилия привели к какому-нибудь эффекту. И самое главное, хотелось бы убедиться, что отец находится там. Поэтому я пока поберегу боеприпасы. Дождёмся, когда Эрпэу выйдет на связь.
— Ладно. Давай договоримся, Гордей, чтобы мы не переживали за тебя, что будем связываться каждые пятнадцать минут, — попросил друг.
— Договорились. Сейчас я залезу на очередное дерево, наблюдать за происходящим в посёлке. У меня уже складывается ощущение, что я начинаю потихоньку возвращаться к первобытным истокам, мне начинает нравиться это занятие. На верхушке чувствую себя как дома. — Я взялся двумя руками за крепкую одревесневшую лиану. — Я полез. Через пятнадцать минут наберу.
— До связи. — Апанасий отключился.
Подъём дался мне не так легко, как я рассчитывал. Уровень топлива в баке показывал ноль. Пришлось залить в него последние остатки спирта. Я удобно пристроился промеж ветвей почти на самой верхушке, вальяжно колыхаясь с широкой амплитудой. Вскинул винтовку и оценил ситуацию в посёлке за то время, что был отвлечён. Дома мешали мне, но кое-что всё равно увидел. Народа на улицу высыпало много, и все были чем-то заняты. Кажется, логика робота, моя собственная и тех людей совпадала. Мы ждали от них подобных действий, и они не подвели. Осталось только дождаться результата.
Прошло пятнадцать минут.
— Апанасий, ты меня слышишь? — вышел я на связь.
— А, что? Блин, задремал. Слышу, Гордей. Есть новости? — запыхтел в микрофон друг. — Не заметил, как вырубился.
— Новость одна: люди разбирают завалы. Надеюсь, они ищут пригодные вещи, чтобы подать нам знак.
— Мы очень на это рассчитываем.
— Пока никакого сигнала нет. До связи.
— До связи.
Под мерное раскачивание ствола я тоже не заметил, как уснул. По нашему земному времени уже давно наступила ночь. Организм просил отдыха. Проснулся с огромным трудом от несмолкающего сигнала рации.
— Гордей, ты как? — Это был голос Троя.
— Нормально, сижу на вершине дерева в тридцати метрах от земли, качаюсь и засыпаю. Сигнала из посёлка по-прежнему никакого нет. Как у вас?
— У нас тоже без изменений. Эрпэу говорит, что непрерывно посылает в эфир речь с просьбой дать знак и найти платформу. Будем рассчитывать на сообразительность людей.
— Они копошатся, как муравьи. — Я посмотрел в сторону посёлка через оптику. — Вопрос только в том, поймут ли люди, когда найдут передатчик, о котором говорит Эрпэу, что это именно он. Мой отец, например, вряд ли что-то знает про оборудование, используемое в космосе.
— Люди в посёлке отовсюду. Большая часть не с Земли. Надо набраться терпения, — посоветовал Трой.
— Ты прав. Выходи на связь, как появится повод, — попросил я.
— Ладно, через полчаса выйду.
Мне хотелось спать. Я поставил внутренний будильник на полчаса и уснул. Снились мирные картины из детства, речка, луг с пасущимися коровами, птицы над головой. Они летали надо мной, издавая странные непривычные звуки, становящиеся всё громче и настойчивее. Я проснулся. Рация трезвонила на все лады.
— Всё, всё, проснулся, — произнёс я в микрофон. — Задремать нельзя.
— На пожарного сдавал? — спросил Трой. — Уже минут десять вызываю тебя.
— Слушай, после такого бурно проведённого дня, сидя на раскачивающемся дереве, выдержать борьбу со сном нереально. Что-то важное?
— Откуда мне знать, это тебе должны подать сигнал.
До моего слуха долетел звук взрыва. Я посмотрел в сторону посёлка и остолбенел. Над крышей одного из домов поднималось облако дыма.
— Вижу дым над крышей,
