Рене Ахдие - Ярость и рассвет
Летающий ковер и растущая волна
Шарзад стояла в маленькой гардеробной комнате, где хранились все ее наряды. Она наблюдала, как Деспина откладывала в сторону смотанный шелк разнообразных цветов – сверток за свертком.
– Ради Зевса, может, ты просто выберешь один? – проворчала Шарзад, закрутив свои волнистые черные волосы на одну сторону.
– Потерпите. Я ищу что-то конкретное.
– Тогда конкретно объясни, что именно, и я смогу помочь.
Деспина, поднявшись на ноги, потянулась. Она вздрогнула, разминая левое плечо.
Шарзад обеспокоенно нахмурила лоб.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Я плохо спала прошлой ночью.
– Я не это имела в виду.
Деспина рассмеялась с волнительным пренебрежением.
– У меня еще есть много месяцев перед тем, как это станет проблемой, Шарзад.
– Ты уже рассказала Джалалу?
– Нет.
– Когда ты ему расскажешь?
– Когда наберусь храбрости или когда у меня не будет другого выбора – зависит от того, что произойдет скорее. Кроме того, я не хочу дальше обсуждать это. – Деспина повернулась к дальнему углу комнаты и, наклонившись, снова начала рыться в свертках шелка.
Шарзад нахмурилась, глядя на свою служанку, размышляя, удавалось ли Деспине хоть когда-нибудь нормально поспать с такими заботами, несущими не высказанное вслух опустошение.
«Почему она ему не рассказывает?»
Когда Деспина снова выпрямилась, ее лицо напряглось от раздражения.
– В моей комнате еще может быть одежда для починки. Пойдемте со мной.
Оставив позади груды шелка и парчовой ткани, девушки прошли через спальню Шарзад. Они остановились перед единственной дверью из полированного дерева у входа. Деспина, толкнув ее, прошла до конца узкого коридора и взялась за серебряную ручку двери, которая вела в другое помещение.
Шарзад никогда раньше не была у Деспины в комнате, несмотря на то что она находилась так близко к ее собственной. Комнатка оказалась небольшой и чистой с аккуратно разложенными подушками с одной стороны и низким столиком с другой. Гардеробная в углу была изготовлена из такого же дерева медового цвета, как и столик, и все пространство наполнял легкий аромат жасмина.
Деспина, подойдя к гардеробной, открыла одну дверцу и начала поиски.
Глаза Шарзад блуждали по деревянному сундуку, она заметила что-то прислоненное к стене, связанное в рулон конопляным шнуром.
Это был тот коврик, который ей подарил Муса Сарагоса.
– Почему он здесь? – Шарзад кивнула в сторону рулона.
Деспина оглянулась через плечо и вздохнула:
– Я все хотела спросить у вас, могу ли его выбросить.
– Это же подарок!
– Он старый и потертый, и в нем, вероятно, может завестись моль. Я не хочу, чтобы такая вещь лежала рядом с вашей одеждой.
Шарзад закатила глаза.
– Давай его сюда.
Деспина пожала плечами и передала ей рулон.
– Зачем кому-либо дарить халифе Хорасана крошечный потертый коврик, мне не понять.
Шарзад держала его в обеих руках, вспоминая тот день, когда Муса-эфенди посетил дворец.
«Это особенный ковер. Если ты заблудишься, он поможет тебе найти путь».
– Я не думаю, что это простой коврик.
– Что же тогда?
– Это может быть какой-то картой, – размышляла Шарзад.
– Если это карта, то она устарела и, следовательно, бесполезна.
Шарзад, выйдя из комнаты Деспины, прошла по узкому коридору и вернулась обратно в свою спальню. Она опустилась на колени и положила рулон на пол. Затем дернула узелок из пеньки по центру. Усилия оказались тщетными, и девушка вспомнила, почему ее любопытство исчезло сразу после того, как ей вручили подарок.
– Этот узелок из самого ада, – проворчала Шарзад, когда Деспина заглянула через ее плечо.
– Позвольте я попробую. – Служанка присела рядом с ней и начала тянуть за веревочки. Получив тот же результат, она подняла рулон, изучая его на предмет наличия заклинания. Затем достала серебряную шпильку из волос, уложенных в виде короны. Водопад из золотисто-ореховых локонов пролился на ее плечи, и Деспина начала ввинчивать шпильку в центр узелка.
– Ты, чертов узелочек, не победишь! – прошептала она, прищурив свои голубые глаза над ковром.
Через несколько мгновений узел развязался и обе девушки торжествующе вскрикнули.
Шарзад, развернув коврик, расстелила его на полу.
Он действительно был таким же изношенным и вытертым, каким показался изначально, – ржавого цвета, с темно-синей каймой и медальоном из черно-белых завитков по центру. Почти вся бахрома на кисточках уже стерлась. То немногое, что от нее осталось, было грязным и пожелтевшим от времени, но все еще напоминало о своем былом предназначении. Два уголка хвастались дырами, похожими на подпалины.
Когда она пробежала по нему ладонью, в ее груди начало зарождаться странное покалывание. Она отдернула руку с внезапной тревогой.
– Что случилось? – спросила Деспина.
Ощущение исчезло.
Шарзад посмотрела на свои руки и потерла большими пальцами по остальным.
– Ничего.
Обе девушки встали, чтобы внимательно рассмотреть маленький коврик.
– Ладно… это уродливый ковер, – сказала Деспина.
Шарзад рассмеялась.
– Пожалуйста, можно я его выброшу? – настаивала Деспина.
– Я думала, он может быть картой. Муса-эфенди сказал, что коврик поможет мне найти путь. – Шарзад сморщила лоб.
– Вы имеете в виду мага из Храма Огня?
– А что, Муса-эфенди является им?
Деспина, сжав губы, отвернулась.
– Ты не должна была говорить мне это, – ухмыльнулась Шарзад. – Так ведь?
Служанка уставилась на нее.
– Интересно, – продолжила Шарзад. – Хотя я не удивлена. Джалал, похоже, разговорчивый тип. Любопытно, что же он говорит во время…
– Шарзад!
Шарзад рассмеялась, увернувшись от грозного толчка Деспины. Она задела голой пяткой ковер, и странное покалывание снова вспыхнуло у нее в груди. Все более взволнованная, девушка опустилась перед ковром на колени и прижала ладонь к его поверхности.
Колющее ощущение, почти как занемевшая от долгого сидения нога, начало накаляться возле ее сердца. Тепло вскоре распространилось к ее плечам и по руке. Затем, когда она провела пальцами по краешку ковра…
Он свернулся в ее руке, будто был живым.
Шарзад ахнула в шоке и упала на бок неуклюжей кучей.
– Что случилось? – резко спросила Деспина, опустившись на колени возле нее.
– Коврик – он дернулся!
– Что?
Шарзад поднялась на колени, ее сердце трепыхалось в груди.
– Смотри! – Она прижала руку к ковру, пока снова покалывание не появилось в ладони… и один уголок коврика не оторвался от пола.
Деспина, выкрикнув проклятие, отскочила назад.
