Разбегающиеся миры, или Вселенская толкотня локтями - Олег Владимирович Фурашов
– Ознакомились? – не выдержав паузы, прервал его размышления Гомонов.
– Да.
– Теперь вы правильно можете истолковать нашу наступательность, – приступил к развёрнутой аргументации глава городского следственного комитета. – Четыре трупа. Способ умерщвления – редкодоступной разновидностью яда, смертельно и почти моментально поражающей человека даже при попадании на его кожу…
– А кто такие Солодов и Лемтюгин?
– Солодов и Лемтюгин?…Кхе-кхе…Видите ли, когда Асеевы вернулись с дачи, то, естественно, брались за ручку дверей. Затем, ощутив…м-м-м…резкий дискомфорт, вероятно, стали вытирать пот со лба, тереть глаза…Ну, и так далее. Соседи их обнаружили мёртвыми в прихожей. Асеевы входную дверь не успели запереть, и она отворилась от сквозняка. Граждане обратились в старшему по дому, а также позвонили участковому. С ними случилось то же, что и с Асеевыми. Только после смерти четверых человек, стали соблюдаться меры предосторожности…
– Простите за бестактность, – утратил всякий интерес к подробностям Юрий, – но с меня, пожалуй, хватит. Я знаю, кто убил…вернее, кто покушался на меня, но стал невольным организатором убийства моих дяди и тёти…Однако вам я этого не скажу.
– …Как это?! – преодолев оторопь, уязвлённо осведомился высокий чин.
– Потому, что убийство сопряжено с вопросами особой государственной важности, о чём я сообщу лично исключительно председателю КГБ. Причём, дело не терпит промедления. Предупреждаю, что за возможное промедление вы ответите персонально. И это не шутка. Вам известен мой общественный статус.
Далее журналист, несмотря на жесточайший психологический
прессинг, не проронил ни звука, так как сознавал, насколько
длинные руки у коротышки Полуметросексуала.
5
Упрямство Рокотова, проистекающее из желания остаться в живых и добиться истины, возымело действие: задержанного доставили пред грозные очи председателя КГБ Крутова. Там, на Лубянке, Рокотов и выложил то, что таил за душой: и про появление на свет Дианы Лонской, и про досье Сухолятина, и про докторов Вольфа и Олби, и про интриги Рокецкого.
Информацию журналиста главный чекист выслушал с неожиданным вниманием и даже задал ряд уточняющих вопросов относительно Вольфа и Олби. Вопросы были не праздные и показали Рокотову, что для генерала армии данные фигуранты – не пустое место.
– Какими материалами из досье Сухолятина располагаете лично вы? – осведомился Григорий Иванович в конце беседы.
– К сожалению, только голограммой интервью с ним, – пожал плечами Юрий.
– Где она?
– Она? Она спрятана в квартире на Сивцевом Вражке.
– Вы надеетесь, что она ещё там?
– Надеюсь? – глупо переспросил журналист. – Ах да!… – вникнув в суть сомнений Крутова, даже застонал он. – Раз они узнали, где я скрываюсь…Господин Крутов, а что касаемо судьбы Дианы Лонской?
– Мы отработаем вашу информацию, и если она найдёт подтверждение, то заполучить девушку от Рокецкого не составит труда.
Дальнейшие события развивались стремительно. По указанию
Крутова производством повторного осмотра в квартире Асеевых, допросом Рокотова, оперативной разработкой Олби, установлением места пребывания Дианы Лонской и Сухолятина занялось непосредственно подразделение полковника Топтыжного. В два часа пополудни Иван Сергеевич уже докладывал шефу комитета о предварительных результатах оперативно-следственных мероприятий.
– …Таким образом, Григорий Иванович, на сувальдах замка входной двери квартиры Асеевых обнаружены следы воздействия постороннего предмета, то есть, его открывали подобранным ключом. Но работали профессионалы – следов в жилище не оставили, как и флешки Рокотова. Что до самого Сухолятина, то он уже неделя, как выехал за рубеж. Там у него вид на жительство. Новое подтверждение нашла связь между Олби и Вольфом…
– Иван Сергеевич, что же получается? – не выдержав, перебил рапорт Крутов, что было ему крайне несвойственно. – Листратов – Сноу – Олби – Вольф – звенья одной цепи?
– Думается так.
– И по логике вещей операция «Возмездие» должна плавно трансформироваться в операцию «Трансфер»?
– Думается так.
– Пам-парам-парам-пам-пам, – откинувшись на спинку кресла, вдруг по-мальчишески запел Крутов. – Что ж, сейчас буду напрашиваться на прием к министру обороны…Да, а что с Лонской?
– Через…Через полчаса, – взглянув на часы, проговорил Топтыжный, – на Селигер выезжает оперативная группа…
6
Диана Лонская голозадым пупсиком валялась на лужайке перед коттеджем. Она раскинулась навзничь прямо на траве, подложив руки под голову. Июльское солнышко разморило её. Девушка ощущала, что снизу не то травинка, не то непоседа-муравей щекочет ей промежность, но шевелиться было лень. В том же интимном месте, только сверху, девушку ласкал солнечный лучик. Лучик был непрямого действия, то есть не от небесного светила. Солнечный лучик отражался от бинокля, через который за пленницей, затаив дыхание, следил Лупоглазый, расположившийся на балконе второго этажа коттеджа. Красотка даже через оптические линзы и расстояние, разделявшее их, чувствовала его изголодавшийся взгляд, рвущийся внутрь неё.
Молодой здоровый и полный желания парень – не муравей. Он будоражил ретивое в темпераментной бестии. Тем более в бестии, две недели не имевшей мужчины. «И взыграло либидо!», – как сказал бы старик Фрейд. Диана, застонав от истомы, чуть приоткрыла веки, а также несколько приподняла и раздвинула ноги, согнув их в коленях. Через прищуренные шаловливые карие очи ей было видно, что Лупоглазый ошеломлённо отнял бинокль и, не веря привалившему счастью, посмотрел на неё невооружённым глазом. Физиономию у него перекосило, скулы свело, дыхание спёрло, а кровоток, судя по наступившей бледности щёк, замер.
Приходя в себя, Лупоглазый, давясь слюной, вновь прильнул к
окулярам. В иной ситуации Лонская не преминула бы поиздеваться над ним, однако сейчас её саму захватил своеобразный и, прямо скажем, нетривиальный процесс сближения. «Петтинг? Кажется, так это называется?» – подумала она мутнеющим сознанием, которое отступало под напором накатывающей сладкой слабости. И девушка круче согнула ноги, одновременно ещё шире разводя их. Лупоглазый выронил оптический прибор, и если бы не тонкий ремешок на его шее, выпавший из рук дорогой цейсовский бинокль разбился бы вдребезги.
Жаль, Диана не ведала, что на первом этаже коттеджа происходила самая настоящая схватка: то двое других часовых, натужно пыхтя и кряхтя, оттирали друг дружку от окна дежурной комнаты с видом на лужайку, борясь за место «в царской ложе».
Эпатажная девица, всё более распаляясь, помяла ладошками упругие налитые груди; затем правая её рука скользнула вниз по животу и далее – к самому лону. Легонько коснувшись подушечкой указательного пальца призывно раскрывшихся вишневеющих половых губ, она издала стон томным меццо-сопрано, на который конгениальным баском откликнулся Лупоглазый, а равно и два других ополоумевших идиота за окном, созревшие до того, чтобы взломать кирпичные стены некоторыми одеревеневшими придатками своими.
Распахивая промежность до предела, темпераментная красотка
раздвинула колени практически до развёрнутого угла, а гибким станом выгнулась кверху – навстречу вожделению, отчего кончик её холёного пальчика чуточку погрузился в чувственно-сверхчувственное месиво. И вырвавшийся наружу вскрик засвидетельствовал, до чего же ей приятно!
Практически эхом прозвучавшее завистливо-злобное рычание трёх неудовлетворённых самцов подтвердило тот факт, что им очень хорошо-нехорошо,
