У края бездны - Владимир Александрович Сухинин
– Что именно? – спросил Сюр.
– Да все. Кто-то просто всунул маленькую программу, изменив поведенческий алгоритм андроида. Вырезал часть матрицы Овелии, грубо и нелинейно засунул в основную программу «Овелия» – и она сработала на тебя. Такое мог сделать только дилетант.
– Хорошо, – кивнул Сюр. – Я понял, что ничего не понял. Что с Варей?
– А с ней все в порядке. Я убрал этот наложенный сверху кусок программного кода и поменял матрицу «Овелия» на матрицу «Овелия-2». Хотя до сих пор не понимаю, зачем это нужно.
– Гумар, я сам до конца не понимаю, но вижу, что матрица Овелии делает андроида более человечным, чем все остальные. Даже матрица Руди с ней не сравнится. Ты сам об этом говорил.
– Матрица «Овелия» создана искусственным интеллектом, Сюр. Она смоделирована…
– Надо матрицу Руди так же искусственно переделать и матрицу Арии. Кстати, как она? Есть в ней вирус?
– Нет.
– Значит, это не Люба, – произнес Сюр.
– Почему ты так думаешь? – спросил Гумар.
– Потому что тот, кто строит козни, строит их против меня, используя женщин. Ариа была моей любовницей, и Люба это узнала, после того как та побывала в медкапсуле. На нейросети остался отпечаток ее памяти. Если она не вложила в нее вирус, значит, крыса не она. Вируса нет и у мужчин. Крыса знает мою слабость и тягу к красивым женщинам и использовала этот момент. Но ты говоришь, что с Варей сработано очень грубо.
– Да, так мог сделать специалист, который слабо знаком с матрицами сознаний, но имеет представление о программном коде.
– Кто работал с Варей?
– Я, Никто, Люба и Ева.
– Ева могла засунуть Варе вырезанный кусок матрицы и поменять программный код?
– Не знаю. Она работала с Никто. У него надо и спрашивать.
– А Люба?
– Менее вероятно. У Любы база техника, а не инженера, и основная специальность – медицина. Если ее никто не обучал программированию, то сделать подобное она не могла.
– Замкнутый круг какой-то, брат. Все показывает на вас с профессором. Ты хочешь меня убить?
– Не хочу. Спроси у Молчуна, – буркнул Гумар. – Я и сам понимаю, что мы оба под подозрением, но не понимаю, как так вышло.
– Ну, я примерно понимаю, – ответил Сюр и стал мерить шагами лабораторию. Он всегда так делал, когда рассуждал вслух. – Вы с Никто сделали себе помощниц. Дали им базы программирования искинов и базу работы с матрицами сознаний на основе нейросетей. Кто-то из этих помощниц попал под влияние крысы и стал вредить. Значит, надо лишить всех андроидов баз программирования и баз работы с матрицами сознаний…
– Ну и с кем тогда работать? – спросил Гумар. – Я один не справлюсь.
– С дронами, которые будут лишены человеческих матриц и которые не будут иметь контактов с посторонними. Полигон – самая секретная часть на корабле. Допуск сюда по моему личному распоряжению. Ни ты, ни Никто не имеете права кого-либо допускать. Все эксперименты с матрицами проводить на виртуальном полигоне. Все тщательно фиксировать. Кто работал на полигоне, что делал и какие опыты проводил. Вирт-полигон должен вести запись всех процессов. Кстати, ты создал вирт-полигон?
– Создал, – кивнул Гумар и, помедлив, произнес: – А ты понимаешь, что кое-что из того, что ты только что приказал, больше всего хотела Руди? Это она не хотела, чтобы у меня были андроиды-помощницы… и хотела, чтобы их заменили на дроны…
Сюр замер с открытым ртом.
– Ты хочешь сказать, что все это проделки Руди?..
– Я ничего не хочу сказать кроме того, что ты приказал сделать, как хотела Руди. Об остальном думай сам.
– Было плохо, стало еще хуже, – пробормотал Сюр. – Но разве Руди умеет программировать?
– Не умеет, но могла приказать андроиду, – ответил Гумар, и Сюр хлопнул себя по лбу.
– Точно! Как я об этом не подумал. И мотив у нее был – убрать женщин-андроидов подальше от тебя и меня… Хм-м. Значит, надо ограничить полномочия Руди, и вообще многим. Мы слишком доверчивы…
– Мы? – удивился Гумар.
– Ну, я, – неохотно ответил Сюр. – Чего ты придираешься к словам?
– У нее и так понижен уровень допуска, – напомнил Гумар. – Она сюда больше не имеет права заходить.
– Не имеет, – согласился Сюр, – но она смогла приказать андроидам-охранникам выпустить Мура, и те выполнили ее приказ. И мне становится понятно, как все произошло. Руди приказала Еве внести изменения в алгоритм поведения андроидов и самой Евы. Она хотела отбить у нас желание работать с опасными женщинами андроидами.
– Ты считаешь, что она хотела тебя убить? – спросил Гумар.
– Нет. Она была уверена, что я справлюсь с андроидами и мне ничего не угрожает. Но их поведение заставит меня испугаться и поменять мнение, что и случилось… Ева подчинилась, сдала грубо, как умела, работу и, чтобы скрыть свое участие в этой диверсии, создала еще пару андроидов-ликвидаторов. Один из которых стер информацию у Евы с помощью ее ликвидации. А код поменяли, чтобы Еву невозможно было остановить другими средствами…
– Похоже на правду, – произнес Гумар, – но слишком сложно для Руди.
– Согласен, – кивнул Сюр. – Но с другой стороны, что мы о ней знаем? Она долго терпела близость с отчимом, принимала от него подарки, скрывала связь от матери. Поменяла нейросеть на дорогущую инженерную. Это говорит, что она скрытна, мстительна и коварна. Кроме того, умеет извлекать выгоду из своего положения. Да, она еще та штучка.
– И что ты собираешься делать? – спросил Гумар.
– Ничего. Мы Руди не скажем, что разгадали ее замысел. Пусть спокойно рожает. Проверим андроидов и поменяем им программы. Не навреди коммуне и ее чле… тьфу, коммунарам – это будет главным алгоритмом в их деятельности. Не надо настраивать их программы так, чтобы они стремились быть более человечными. Сам подумай, как все устроить, для того чтобы подобное не повторилось. Но и ограничивать их до уровня механических кукол нельзя. Они боевые специалисты…
– Сюр, чтобы сделать так, как ты хочешь, потребуется много работы и времени. Мы не знаем, как именно память нейросетей влияет на программы искинов андроидов. Матрицы слепков сознаний людей, внедренные в искины андроидов, требуют саморазвития. Точно так же, как и у человека. Если убрать эту функцию, то нет смысла вкладывать им матрицы людей.
Сюр перестал ходить и задумался. Постоял, размышляя над словами Гумара, и спросил:
– Что, все так плохо, брат, и безнадежно?
– Нет. Если мы будем постоянно работать над улучшением поведения и самосознания андроида, то добьемся успеха. Надо постоянно развивать теорию, проверять ее на практике, и тут возможны рецидивы, подобные Еве.
– Или мы создадим новую
