Грозовой фронт - Евгения Александрова
Талира на миг прикрыла веки. Не встретив сопротивления, Гарлис прижал тесней, смяв пышную юбку, обхватил ладонями за талию и решительно коснулся горячими губами. Так, словно это мог быть последний поцелуй в его жизни.
Она вздрогнула. «Можно ли верить тому другу… – скользнуло тревожное, – который явно стоит на страже, всё прекрасно понимая?..»
Но эти мысли исчезли, когда умелый поцелуй гвардейца стал настойчивей, а крепкие руки заскользили вверх по талии. В животе сладко заныло, и кровь прилила к щекам. Талира медленно, словно во сне, ответила на поцелуй. Боже, милостивый Покровитель, она не должна так себя вести – не к такому её готовили с детства, – но Талира только уступала напору молодого офицера, позволяя жарко касаться губами своей шеи…
– Моя императрица, – разгорячённо шептал он, будто не веря происходящему.
Талира рассеянно вспомнила, зачем решилась на это и поддалась страсти, и сквозь громко стучащее сердце снова услышала тихие голоса, но тут же всё стихло. Скрип двери заставил вздрогнуть.
Одним движением Гарлис развернул её и закрыл своим телом.
Дверь в каюту Эвана распахнулась всего на миг – от этого движения чуть колыхнулась прикрывающая их штора. Талира, прильнув к плечу Гарлиса, которое надёжной стеной загородило её, успела заметить мелькнувшие в узкой щели рыжеватые кудри.
Анабель?! Здесь? Зачем?..
Не хотелось в это верить… Но какого демона её служанка, столь усердно изображающая из себя смертельно больную, делала в каюте у Верховного Служителя?! Холодное негодование вмиг остудило разгорячённое ласками тело. Талира впилась ногтями в плечи верного гвардейца, спрятав лицо у него на груди и скрыв гнев.
– Всё тихо, – шепнул он, успокаивая и пытаясь поднять её голову. – Ваше величество…
Думает, что она испугалась, что их увидят, а сейчас опасность миновала.
– Я вижу.
Талира отстранилась, оправила смятое платье, пригладила причёску, скользнув пальцами по прядям. Снова взглянула на слегка растерянного гвардейца, который взял её за ладонь. Как он был сейчас красив – растрёпанный, но с горящими голубыми глазами, расстёгнутой рубахой и взволнованно ходящей грудью. Талира с лёгким сожалением отступила от него, ещё не убирая своей руки – и он медленно поднял её ладонь к своему лицу, прижимаясь губами и по-прежнему глядя в глаза.
Всё понимал – и это подкупало. Когда у мужчины есть не только приятная внешность, но и умение быстро соображать и принимать решения. Не зря он командир. Сожаление на его лице смешивалось с надеждой, но Гарлис не стал испытывать судьбу. Он выпустил руку Талиры, одним движением пригладил топорщащийся ворот рубахи и склонил голову:
– Ваше величество, – но даже от этих, сказанных со всем почтением, но и с лёгким придыханием слов снова становилось жарко. И от той улыбки, что коснулась его губ напоследок.
– Теперь я вижу, что ваша каюта не так уж тесна, – не удержалась от ответной улыбки Талира.
– Если распоряжаться местом с умом.
– О да. Вижу, у вас есть в этом деле опыт, – с притворной ревностью отозвалась она, оглядываясь через плечо, прежде чем уйти.
– Что вы, ваше величество. – Гарлис шагнул ближе и осторожно придержал штору, позволяя ей пройти. – Только вынужденная необходимость помогает находить положительные стороны в этих стеснённых обстоятельствах. Поверьте… – Он снова был слишком близко и будто бы ненароком коснулся тёплым дыханием края уха, но не позволяя себе больше никаких вольностей.
– Верю, мой друг, – качнула она головой. – Спасибо, за… осмотр корабля. Надеюсь, в следующий раз вы расскажете ещё что-нибудь любопытное, – она прикусила губу, борясь с желанием рассмеяться, – но прошу простить меня, есть несколько важных дел.
И, чувствуя спиной полный сожаления или даже осуждения взгляд, Талира подошла к двери в каюту Эвана и с лёгким стуком распахнула её.
Верховный Служитель сидел за высоким столом лицом к окну, и на её появление обернулся со спокойной сосредоточенностью во взоре. Даже поднялся из-за стола и улыбнулся, приветственно целуя руку. Талира со смешанным чувством думала о том, что буквально мгновения назад эту руку целовал совсем другой мужчина и совсем… иначе.
– Рад видеть тебя, дорогая.
Эван выглядел бледным, но держался с достоинством.
Талира поглядывала на него, задумчиво рассматривая ставшими привычные черты лица. Верховный Служитель был знатным мужчиной во всех смыслах: был одарён не только благородным происхождением, но и внешностью, разве что взгляд иногда выворачивал наизнанку. Талира не раз наблюдала, как потряхивает от страха тех, кто пытался в чём-то помешать и попадался на этом. Эван только казался мягким и вежливым, однако она хорошо знала, каким жёстким он может быть.
Но сейчас её очередь нападать, только не так сразу.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась она, плавно покачиваясь под музыку и проходя мимо стола к окну.
Эван устало провёл ладонями по волосам, убрав их от лица, и невесело улыбнулся:
– Хотелось бы, чтобы эта качка стихла хоть на час. Уже столько дней в пути, а никак не привыкну.
– А мне даже нравится. – Талира чуть опустила голову, помня, что Эван особенно падок на её взгляд из-под ресниц. – По-моему, это весело. Слышишь музыку? Там танцуют. Потанцуешь со мной? – она потянула его за руку. – Сюда ведь никто не зайдёт?
Эван ласково обвёл пальцами её подбородок и шутливо коснулся мочки уха.
– Вообще я отдавал распоряжение гвардейцам никого не пускать. Однако ты как-то нашла к ним подход, не так ли?
Что-то видел или слышал? Или просто почувствовал? Слишком обманчиво добр. Талира ни на миг не выдала своих чувств, хотя сердце заколотилось сильней – на губах ещё горели поцелуи Гарлиса.
– Я всё-таки императрица, а не какая-нибудь служанка, – отозвалась она, медленно обходя Эвана.
Ей показалось или он едва заметно моргнул? Анабель была здесь, это могла быть только она, а он молчит. Что Эвану нужно от неё, не любовь же в самом деле – рыжая красотка хороша, но едва ли Эван будет размениваться на пустые симпатичные личики. Да и, судя по его виду, Эвану не до любовных утех.
– Прости, дорогая, я не в лучшем настрое, – невозмутимо притянул Эван Талиру к себе и вдохнул аромат волос. Корабль снова накренило так, что они оба едва удержались на ногах. Со стола посыпались бумаги. – Демонова качка!
– О, ты умеешь ругаться, – рассмеялась Талира и утянула его к столу, с любопытством заглядывая в разложенные карты. – Что ты делаешь? Затворничаешь здесь который день как настоящий монах-отшельник. Ещё немного, и начнёшь соблюдать целибат?
Она дразняще провела ладонью по его животу, пробравшись под край серой накидки. Эван поймал её руку и прижал к себе, явно наслаждаясь её лаской.
