Тьма в объятиях света - Елена Инспирати
Сейчас для меня в мире существует два человека, которых я никогда не трону и пальцем: ты и Правитель. Вы по разные стороны одной стены, и именно в нее я уткнулся головой.
Он научился управлять мной. Как? Черт, хотел бы я сам это понимать. Но именно он создавал все галлюцинации в моей голове, и именно на нем зациклилась вся тьма во мне. Стоит ему захотеть чьей-либо смерти – я исполню любой каприз. Я вновь убил человека, Аврора.
И это будет продолжаться еще долгое время.
Поэтому мне нельзя видеться с тобой. Да, я хочу верить, что ты способна помочь мне. Первый… второй раз… Думаешь, в третий тоже получится? А что, если нет? Я опасен, и только в этом я уверен. В один момент чаша может перевесить, возможно, далеко не в твою сторону.
Сейчас, скорее всего, ты накричала бы на меня и сказала, что мы должны вместе через все проходить. Но это не твоя битва. Моя. С собой. Понимаешь? Мне надо абстрагироваться от всего и разобраться в своей голове. Сейчас там просто месиво.
Тебе безопаснее находиться как можно дальше от меня, по крайней мере, пока я не узнаю все детали о себе.
Помимо всего, это приказ Правителя. Я обязан как можно реже видеться с тобой, он переживает, что все пойдет не по его плану. И (я не думал, что так сложно будет писать об этом) ему нужен наш ребенок. Он обещал обеспечить безопасность тебе и малышу. Взамен ты должна родить в темном мире и отдать ребенка на их воспитание.
Я согласился. Но только для того, чтобы выиграть время. Другого выхода нет.
Ребекка, Джессика и Кайл за тобой присмотрят. Кстати, Ребекка действительно свободна. Но для вида ей придется присутствовать на некоторых собраниях.
Мне жаль, что у меня нет возможности быть сейчас рядом с тобой. Я бы хотел помочь тебе, сказать, что все беды позади. Но, кажется, все только начинается.
Помни, что, даже если меня нет рядом, я всегда защищаю вас и делаю все ради вашего благополучия. Посмотри на шрам на ладони: пусть я и освободил тебя от клятвы, мы обещали друг другу не заканчивать встречи.
Я люблю тебя.
P. S. Лекарства дал мне Правитель. Пусть Ребекка их посмотрит».
Я не была уверена, что чувствовала что-то помимо пустоты.
Его снова отняли у меня. И это ощущалось больнее, чем потеря памяти.
Дэйв выключил свет, когда я аккуратно свернула лист и приложила его к груди.
– Эти лекарства, – сказала Ребекка, достав из сумки несколько упаковок, – их принимают беременные в нашем мире.
Хорошо. Я вытерла слезы и сделала вид, что сердце не разрывается от боли и желания уничтожить всех, кто хочет погубить оба мира.
– А что, если они предназначены для темных? – спросила Джессика.
– Отличия лишь в нашей голове, – ответила я. – Ребекка, поможешь выбрать нужные лекарства?
Они все с тревогой смотрели на меня, я прекрасно чувствовала это, поэтому внутри росло желание выпроводить каждого. Их скептическое отношение к моим попыткам быть сильной только угнетало атмосферу.
– Аврора, – ко мне обратился Кайл, – Брайен попросил присмотреть за тобой.
– А кто присмотрит за ним? Он там совсем один! И я никак не могу ему помочь. Да я бы все отдала за то, чтобы уберечь его от игр Правителя темных.
Ребекка резко сунула мне в рот таблетки.
– Если ты сейчас их не выпьешь, то…
Как будто я не понимала. Все мои нервы уже превратились в ошметки. Словно их обрубили тупым топором, несколько раз ударив по одному и тому же месту.
Я все же послушно проглотила таблетки и запила их стаканом воды, сделала несколько вдохов, внушая себе, что они подействуют. И через несколько мгновений еще недавно напряженные мышцы расслабились, а злость и агрессия расплылись печалью и тоской по телу.
Меня буквально примагнитило к подушке. Я сжала в ладони письмо как единственное, что меня физически связывало с Брайеном.
Я точно бредила.
Комната быстро опустела, либо для меня время перестало течь так, как для других. Я молчала и ни о чем не думала, пока голос Ребекки не заставил меня вновь почувствовать что-то, помимо пустоты.
– Аврора, я останусь с тобой, пока ты не поправишься.
Ребекке не нужно было мое разрешение. Она легла на соседнюю подушку и укрылась пледом, который я оставляла на полу. Темная молчала, о чем-то думала и, наверное, боялась лишний раз пошевелиться. Я спиной чувствовала, как она волнуется и хочет что-то мне сказать.
– Не надо. Я не хочу это обсуждать.
– Хорошо.
Я перевернулась на другой бок к ней лицом и уставилась в окно.
– Ты знаешь Правителя. Как думаешь, когда он его отпустит?
– Уверена, что хочешь услышать ответ?
– Мы должны ему помочь.
– Нет, – резко ответила она. – Ему никто сейчас не поможет, кроме него самого. Наше вмешательство только усугубит ситуацию.
– Предлагаешь просто ждать… чуда?
– Аврора, это уже не шутки. Все зашло слишком далеко и завязалось в тугой узел. Нам его не распутать.
– Все предельно ясно.
С Брайеном происходило что-то ужасное, и никто не знал, как ему помочь. Ребенка хотели сделать подопытной крысой, навешав нам сказочную лапшу на уши. И я не могла спасти ни первого, ни второго.
– Он со всем справится, – успокаивала меня Ребекка. – Тебе сейчас лучше думать о своем здоровье.
Я промычала в ответ что-то похожее на «конечно». Мои веки стремительно и совершенно неожиданно налились тяжестью. В сердце, когда глаза сомкнулись, появилось наивное стремление проснуться и обнаружить, что произошедшее лишь дурной сон.
Прошло три месяца
Начался мой шестой месяц беременности. Живот уже заметно округлился, и я стала носить исключительно мешковатую одежду, до сих пор пытаясь как-то скрывать беременность от посторонних глаз.
Кажется, даже от самой себя.
После той ужасной ночи я сходила ко врачу, только когда сошли последние синяки. Меня все ругали за мою безответственность. Дэйв закатил скандал, в котором я не стала участвовать, лишь пассивно смотрела в стену, пока он отчитывал меня.
Таблетки, которые передал Брайен, действительно помогли. Врачи сказали, что беременность протекает хорошо, что удивительно, ведь мое состояние они назвали «спорным».
Несколько раз я ходила к Бэйли, моему личному психологу. Мы просто беседовали с ней на совершенно отстраненные темы, штамповали поддельные тесты и писали в карточке, что у меня какой-то там банальный стресс беременной девушки. Она точно подозревала, что
