Б-11 - Рой Олег Юрьевич
– Полегче, полегче, дружище! Ты, я вижу, совсем без меня одичал? Если ты испортишь варакью-белу Владычицы – я тебе не завидую.
– Никто не имеет право говорить так с Бел Энгралом! – рокотал ее спутник. Даша обернулась – и чуть было не отвернулась обратно. К внешности Бел Энграла она уже немного привыкла, но это…
Пока Даша препиралась со своим похитителем, их догнали двое. Одной из них была миловидная девушка из тех, на которых засматриваются мужчины от семи до семидесяти лет. Правда, от девушки у существа была только голова – все остальное тело было покрыто зарослями душеедов, заменявших ей одежду. Два крупных щупальца были переброшены через плечи и выставлены вперед, а их концы приподнимались, как королевские кобры. Еще пара щупалец возвышалась над головой наподобие рогов. Вместо глаз – две пасти-воронки, а мелкие черные паучьи глазки разбросаны по лбу и щекам.
Ее спутник отличался от нее только цветом – не белым, а красным; кроме того, он был крупнее, а его лицо, несмотря на пасти вместо глаз, щупальцевидный язык, свисающий изо рта и мелкие глаза на лбу и щеках, Даша не могла не узнать. Александр Филиппович криво улыбался, а из-под остатков его превратившегося в лохмотья ОЗК вылетали полчища мошкары.
– …кроме избранницы Владычицы, – примирительным тоном заметил Македонский, но в его словах сквозила скрытая угроза. – Ты, Славик, совсем рамсы попутал? Думаю, это тлетворное влияние той человеческой малости, что тебе милосердно оставили во время слияния. Ты хоть понимаешь, что Белет Эршигаль может тебя на помойку вышвырнуть?
– И кто же будет ее партнером? – спросил Бел Энграл. Говорил он по-прежнему агрессивно, но Даша заметила, что он чуть сдулся, да и щупалец поубавилось.
– Да кто угодно, – ответил Македонский. – Хоть бы даже Бел Пейор. А что? Сейчас век высоких технологий, а он, к тому же, курировал проект Манхеттен, результаты которого весьма порадовали Владычицу. А ты чего добился за это время?
– То есть, две мировых войны и пару сотен локальных уже ничего не значат? – возмутился Бел Энграл.
– Мужики опять меряются… крутизной, – проворковала спутница Македонского. – А в реальности, в элкибаль белети всегда правили женщины. И да, Слава, Сашенька прав – если Белет Эршигаль захочет – будешь д’тупсу, и никакие былые заслуги тебе не помогут.
– Это после того, что я сделал? – возмущался Бел Энграл. – После всех моих побед?
– Предыдущую войну ты проиграл, – напомнил эрзац-Македонский. – Так что не мельтеши. Кстати, Владычица ссор не одобряет, иначе я бы с тобой по-другому пообщался.
– Посмотрел бы я на это, – хмыкнул Бел Энграл. – Надоело быть кусочком, решил дальше жить в виде мелкой нарезочки?
Спутница Македонского томно вздохнула:
– Это еще что, в элькибаль белетти они жрут друг друга, и вовсе не в переносном смысле. Меня зовут Белет Ашая, но ты можешь называть меня просто Светой. А ты действительно та самая Дарья?
Даша не ответила, но это и не нужно было:
– Хотя да, я вижу. Немного изменилась, но не так, чтобы не узнать. Знаешь, а я на тебя не в обиде, хотя и пришлось немного поджариться. Хорошо, что ты решила выбрать нашу сторону.
– Ничего я не выбирала, – ответила Даша. Белет Ашая только рассмеялась:
– Ну, что ты, выбор есть всегда. Раз ты здесь, значит, ты выбрала. Впрочем, я и не сомневалась в этом, ведь все Принявшие печать – в некотором роде, родня повелителей бездны. И в тебе тоже течет наша кровь, веришь ты, или нет…
* * *– Даже не верится, – сказал Мишка, наваливаясь на двери, чтобы они закрылись. В проем в это время палил из пулемета Волосатый, а Генка перезаряжал свою ружбайку – только что он отправил в ад еще одну самку мантикор.
Собственно, эти самки пока представляли самую большую угрозу – иглы мантикор не пробивали защитные комбинезоны, а удар хвоста одной из самок уже сбил Феликса с ног; при этом, ее хвостовой шип насквозь пронзил два слоя комбинезонной ткани, лишь чудом не задев руку Феликса.
– Это еще полдела, – заметил Феликс, помогающий Мишке. Когда дверь все-таки закрылась, он опустил верхний ворот, а Мишка – нижний, и замок вошел в пазы. – Что дальше делать будем?
– Сидеть здесь – не вариант, – сказал Генка, отстегивая опустошенный магазин от пулемета. Рядом с ним, на полу, стояли еще два полных, которые носили Ира с Женей, и валялась пара полностью опустошенных. От ствола пулемета шел пар. – Боеприпасы не бесконечны; одни мы с этой прорвой не справимся.
– Так что, бросим своих? – спросил Мишка.
– Нет, – ответил Генка. – Я вот что подумал: выбираться надо. Наверху прокопаем выход, возьмем рацию Игоря и будем вызывать подмогу.
– А ребят пока разделают на фарш? – не унимался Мишка.
– Нет, блин, лучше погибнуть всем, и ничего не добиться! – рявкнул Генка. – Мишка, если бы я был суперменом, и мог пинками расшвыривать мантикор, Даша и остальные были бы уже спасены. Но посмотри правде в глаза: мы накрошили с полтонны тварей, и чего мы добились? Только боеприпасы потратили.
В дверь, закрытую Мишкой и Феликсом, что-то жахнуло; металлическая конструкция вздрогнула, но выдержала.
Феликс взял Мишку за руку:
– Братишка, мы все понимаем. Но пойми и ты – мы здесь ничего не добьемся. Погибнешь ты, погибну я, Генка, Кирилл, девочки… и что? Поможет это Даше?
Мишка отрицательно покачал головой.
– А хотела бы она этого? – спросил Феликс, глядя Мишке в глаза.
– Нет, – ответил Мишка. – У кого курево есть?
Генка протянул Мишке смятую пачку. Мишка достал сигарету. Его пальцы заметно дрожали:
– Тогда так, – сказал он, подкуривая у Генки. – Наша задача – пробиться к подъемнику. В первую очередь, сажаем туда девочек. В подъемнике осталась пара ящиков патронов, хватит, чтобы отстреливаться по дороге. Вопрос в том, как до него добраться? На площадке полно мантикор, и добро бы только их.
– Есть одна идейка, – сказал Волосатый, также подкуривая. – Сработает, или нет, не знаю, но попробовать стоит.
– Жги, – предложил Феликс.
– На крыше станции стоят три мощных прожектора, – продолжил Волосатый. – Панель управления как раз в приемном зале. Если их врубить разом, мы сможем ослепить тварей… или не сможем. В общем, врубаем весь свет, и на прорыв. Времени, наверно, будет немного, и надо использовать его по полной. Жаль, что у нас только один пулемет, ну, ничего. Бросаем гранаты, потом открываем шквальный огонь, из чего только можно. Я возьму автомат Македонского – судя по всему, ему он больше не пригодится.
– Куда они, все-таки делись? – спросил Мишка. – Ладно, Макс и Македонский, они все время были себе на уме; Таня с Макарычем, наверно, заражены. А Даша?
– Что толку гадать? – пожал плечами Генка. – Пошли готовиться к прорыву.
* * *Игорь с Биареем стояли на дороге, ступенчато спускавшейся от Биармии к алмазному полю, и смотрели на марширующие по нему армии Биарея. У Игоря зрелище вызывало смешанные чувства – отвращение, ненависть, страх за ребят на станции.
Слишком много было тварей. Основу армий составляли мантикоры – самки, вокруг которых грудились выводки самцов. Но были и другие – прыгающие, ползающие, летучие; усеянные иглами, бронированные, многоголовые, со щупальцами, паукообразные…
И ведь их с Таней план не решит проблемы, создаваемой самим фактом существования этой армии. Может, им и удастся не допустить возрождения белети, но армии Биарея от этого не растают, и по-прежнему будут копошиться в глубинах земли, дожидаясь, пока их владыки не придумают какой-нибудь новый план.
Задумавшись, Игорь почти не заметил две человеческие фигуры, приближающиеся с той стороны, куда двигалось Биареево войско. Почти – потому, что все-таки заметил, и помчался навстречу, правда, выскочив на алмазный лед, поскользнулся и чуть не упал, но бросившаяся навстречу Таня его удержала. Они обнялись – так крепко, как только могли. Игорь видел душеедов, усеявших голову и шею Тани, но от этого радость встречи с ней вовсе не омрачалась. Какая разница? Пусть у них осталось несколько часов жизни, не важно, зато они будут, наконец-то, вместе.
