Другой мир - Наталия Янкович
— Может быть… Может быть… — зашептал он и принялся натягивать голубой балахон.
— Я приду еще? — робко поинтересовалась Вера.
— Такие, кто тебе нужен, есть не только в психушках, — улыбаясь, заметил 414-ый.
— Но никто не знает, почему я такая. А ты…
— Не вини себя в смерти родителей, та автокатастрофа не твоя вина…
Девушка, и веря и не веря одновременно, пристально посмотрела на молодого мужчину. Это была её самая большая тайна. И она впервые встретила человека, который все понимал без слов.
— В том мире нет того, кто бы меня понял… — прошептала она, наконец.
— Ну а здесь…один сумасшедший точно есть, — весело отозвался пациент 414. — Приходи, я буду ждать!
«Боль — она, как огонь… кого-то сжигает, а кого-то закаляет…» — размышлял больной палаты номер 414, лежа и глядя в потолок.
Так получилось и у него. Жизнь в сумасшедшем доме в определенном смысле наладилась. Голоса в голове стали намного тише — после упорных тренировок ему наконец-то это удалось! Врачи несколько успокоились со своими нескончаемыми расспросами… Да… Это началось, наверное, после случая с профессором. Весь вышестоящий персонал в одночасье стал как будто любезнее и осторожнее. И уже прошел месяц, а ни одного дня не выпало из его сознания… Одним словом, дела пациента 414 шли на поправку.
И эти странные встречи…
Пациент 414 потянулся и уставился в наполненное чернотой ночи окно. Никогда и ни с кем прежде у него не было таких странных отношений. Он был зависим в этом здании от каждого врача, любой медсестры и в то же время… безраздельно властвовал над Верой… Она подчинялась ему полностью и готова была выполнить любое пожелание, вплоть до побега… Но ему не хотелось бежать. Вернее, в своем лице он боялся подвергать опасности других… А его абсолютная власть над молоденькой медсестрой? Да пьянила, бодрила… но с оттенком горечи. Этой властью он не был вправе воспользоваться до конца.
Сейчас на площадке, как всегда, дежурила пара охранников. Пациент 414 это знал. Знал и то, что один отошел, а второй едва держит глаза открытыми после вчерашнего дня рождения жены. Знал, что в любой момент может получить ключ и незамеченным пройти мимо. Знал, что в одном месте, около кабинета Лябаха забор практически не просматривается, а пост охраны рядом иногда позволяет себе засидеться за картишками. У него было много информации, детально точной, доскональной… Но он сидел в своей палате и спокойно смотрел в зарешеченное окно.
Дверь осторожно открылась, и в комнату проскользнула Вера. Пациент протянул руку, чтобы зажечь маленький ночничок. Его восприятие выросло настолько, что он мог почувствовать приближение человека. Так что слабый луч света в ночные часы стал его маленькой приятной шалостью, которую никто не мог заметить без позволения хозяина.
Но Вера его остановила.
— Не надо, — тихо прошептала она.
Пациент 414 удивленно поднял брови и, все же включил свет.
Вера поспешно отвернулась, но он перехватил ее миниатюрно заостренный подбородок, нежно повернул к себе и отвел от лица прядь золотисто-каштановых волос.
Девушка посмотрела на него взглядом, полным стыда и раскаянья.
— Это был не тот парень, — прошептала она и попыталась прикрыть волосами огромный, во всю щеку, фиолетовый синяк.
Пациент 414 осторожно погладил кончиками пальцев ее шею и начал медленно расстегивать белый халат.
Вера попыталась отстраниться. Но его руки продолжали настойчиво раздевать. Вскоре он увидел то, что и предполагал. По плечу спускалось несколько глубоких уродливых рубцов. На груди виднелись ожоги от сигареты, а все тело покрывали многочисленные синяки и ссадины.
— Кто он? — едва сдерживая гнев, прошептал 414-ый.
Девушка всхлипнула и закрыла лицо ладонями.
— Я сама, сама виновата, — едва слышно ответила она. — У меня есть ты, а я…
— Он не смел тебя так обижать, девочка! — нежно прошептал пациент и прижал маленькое всхлипывающее тельце к себе. — Все заживет, главное не расстраивайся, все заживет… — повторял он, нежно поглаживая ее по вздрагивающей спине.
Девушка прижалась к нему еще плотнее и крепко обняла.
— Прости, прости меня! — забормотала она страстно.
414-ый улыбнулся.
— Ты, малышка, моя маленькая пташка. Как я могу тебя ревновать?! Для этого я чувствую себя слишком старым. Одновременно я проживаю слишком много жизней, чтобы видеть только половину… Моя маленькая, беззащитная девочка… Я бы хотел отгородить тебя от всего этого… но не могу…
Вера тяжело вздохнула и зарылась ему подмышку.
— Я тебя люблю! Я тебя обожаю! — страстно прошептала она.
Пациент засмеялся и нежно поцеловал девушку в губы.
— Не ошибайся… — тихо отозвался он. — Просто я тебя понимаю…
— Ты говоришь так потому, что у нас ничего не получится? — всхлипнула она. — Ты навсегда останешься пациентом больницы, а я всегда буду твоей медсестрой? Но я хочу любить тебя, и мне не важно! Я люблю, люблю!
— Почему ты так сказала? — сосредоточенно проговорил 414.
Вера непонимающе моргнула.
— Навсегда пациентом больницы… — пояснил 414-ый.
Девушка нервно дернулась и застыла. В комнате повисла тишина. Зажужжал комар…
Долгие минуты она хранила молчание, а потом, широко раскрыв глаза, забормотала:
— Прости, я не сообразила. Это слишком резко прозвучало… Но я недавно подслушала разговор главврача с твоими родными, а потом просмотрела историю болезни… Они… Они предлагают им перевести тебя на содержание больницы… Говорят… Ты неизлечим и опасен…
Протараторив это, Вера боязливо поежилась и, поджав ноги, забилась в противоположный угол кровати.
414-ый внимательно посмотрел на девушку. Потом печально опустил голову на руки.
— Значит, говорят, неизлечим и опасен?
Вера нерешительно кивнула.
Пациент посмотрел в окно и тоскливо усмехнулся.
— И до конца дней эта больница станет мне домом родным! Ты меня не боишься? — задумчиво добавил он.
Вера отрицательно покачало головой.
— Почему же они меня так бояться? Чем же я их так напугал?
Девушка нерешительно пошевелилась и вытащила из кармана несколько фотографий.
— Это то, что ты просил, — осторожно проговорила она.
Пациент 414 порывисто взял снимки.
— Каждая фотография пронумерована, и в конверте под этим номером написана их история? — спросил он.
Вера кивнула и вытащила из другого кармана конверт.
— Что ж приступим! — энергично воскликнул 414-ый. — Проверим, насколько мои ощущения близки к реальности!
Несколько секунд он смотрел на лица людей с фотографий, а потом начал рассказ:
— Это твоя подруга и соседка. Ей уже почти тридцать. Училась хорошо, но в институт бесплатно так поступить и не смогла. Работает продавщицей в продуктовом магазине. Переживает, что не может устроить личную жизнь. Отца нет. Мать — инвалид второй группы… А это… школьная учительница, ты с ней общаешься, но
