Ковен отверженных - Айви Эшер
– Дело не в этом. Эта информация опасна. Он просто пытался нас защитить, это его долг.
– Ты серьезно веришь в это, Энох? – вмешиваюсь я, перекрывая склоку. – Правда ли твой отец думал о моей безопасности, когда угрозой дал мне понять, что либо я выбираю тебя и твой ковен, либо рискую быть раскрытой в качестве Стража?
Внимательно наблюдаю за Энохом, пытаясь отыскать любой намек на то, что он знал о намерениях своего отца. Либо он невероятно талантливый актер, либо шок, отразившийся на его лице, искренний. Черт, я готова отдать что угодно в обмен на способность оборотней чувствовать ложь!
Мой желудок снова заявляет о своем недовольстве, и эти звуки очень напоминают рычание волков, о которых я только что думала. Райкер накрывает ладонью мою поясницу и наклоняется ко мне.
– Давай ты сначала поешь и отдохнешь. Со всем остальным разберемся как-нибудь потом.
Я киваю и одариваю его усталой улыбкой. Я готова убить за три бургера размером с тарелку и горячую ванну.
– Что ж, кажется, вам, народ, есть о чем переговорить. Если я в ближайшее время не поем, то жутко разозлюсь, а учитывая то, что у моей магии появились новые батарейки, скорее всего, последствия никому не понравятся. Если вы не против, на неделе я зайду забрать вещи, ну а потом, думаю, как-нибудь увидимся?
Я начинаю суетиться, неловко пытаясь срежиссировать прощание. Оно получается похожим на большой сумбурный вопрос, я едва не подмигиваю им, складывая пальцы пистолетом и странно прищелкивая языком. Что это со мной?
– Что значит «заберешь вещи»? – спрашивает Нэш, заговаривая впервые с того момента, как на комнату обрушилась бомба в виде правды про Стражей.
– Теперь я полностью пробудилась, так что хватит с меня волшебных манипуляторов-опекунов. Теперь я вольна идти куда захочу, и всегда – с ними, – киваю я на своих ребят.
Нэш по очереди смотрит на каждого из них, а затем переводит взгляд на меня. Он шевелит губами, желая что-то сказать, но Энох его перебивает:
– Тебе все еще нужно тренироваться и работать над своей магией, Винна. Особенно теперь, когда ее стало больше. Здесь – лучшее место для этого. Посмотри, как далеко ты уже продвинулась. А чему тебя научили они, когда ты жила в доме своего дяди? Наш ковен поможет тебе с этим лучше всего. – Он обводит жестом мою свиту. – Не позволяй им убедить себя, что они – единственный вариант, который у тебя есть.
– Послушай, ты, высокомерный кусок го…
Я преграждаю Сабину путь, когда он выходит из-за моей спины, чтобы поквитаться с Энохом. Подаюсь назад и, схватив Сабина за руки, крепко прижимаю их к своей заднице, надеясь, что это заставит его отвлечься от желания разорвать Эноха на куски. Нокс делает шаг вперед, и я сжимаю его ладонь в своей. Поднимаю наши сплетенные руки, показывая их Эноху и остальным.
– Если вы знаете, кто я, тогда вы знаете, кто для меня они. – Я указываю на руны на безымянном пальце Нокса. – Они мои. Я их. Это уже решено. – Опускаю руку Нокса, но не выпускаю ее из своей. – Спасибо, Энох, что привез меня сюда, а не к своему отцу. – Делаю паузу. – Может, у твоего отца были не лучшие намерения, но он был прав, когда сказал, что знать обо мне опасно. Вы, парни, сказали, что я могу вам доверять. Очень надеюсь, что это правда так.
– Винна, подожди! – окликают меня несколько голосов, когда я разворачиваюсь к двери.
Оглядываюсь и замечаю, что каждый сделал шаг по направлению к нам.
– Необязательно выбирать между нами и ими, – говорит Каллан, и Энох бросает на него взгляд. Повисает тишина, и взгляд Эноха снова сосредотачивается на мне.
– Что бы ни случилось, мы будем рядом, – говорит он.
На мгновение Энох как будто хочет протянуть мне руку, но заставляет себя опустить ее. Язык его тела меняется: он как будто что-то для себя решает или с чем-то смиряется. Я больше не вижу в его глазах ни мольбы, ни извинений: на меня взирает решимость, и я не вполне понимаю, как мне это трактовать.
Смотрю на него, Нэша, Каллана и Бэкета и киваю им, не зная, что еще сказать. На этот раз, когда я поворачиваюсь к двери, никто не пытается остановить меня мольбами и возражениями. Я сжимаю ладонь Нокса и, сияя, смотрю на него.
– Отвезите меня домой.
Глава 27
Все вокруг меня поцеловано темнотой; я откидываюсь на подголовник и с улыбкой смотрю на Валена, сидящего за рулем. Мы едем домой. Этот момент кажется мне нереальным. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но я все равно сохраняю в себе это ощущение: все действительно хорошо. Мне ли не знать: лишиться этого ощущения легче легкого, а обрести вновь слишком тяжело – по крайней мере, так было раньше.
Мы все молчим – не хочется нарушать тихое спокойствие словами. Дорога, по которой мы едем, то поднимается вверх, то снова опускается. В свете фар замечаю почтовый ящик. Около него Вален замедляет ход и сворачивает на узкую асфальтированную дорожку, ведущую к дому-маяку.
Двухэтажный кирпичный особняк освещен теплым светом уличных фонарей, и я замечаю, что по боковым стенам вьется плющ. Кирпич явно чем-то обработан – он кремовый, а не насыщенно-красный, каким наверняка когда-то был. Мы подъезжаем к гаражным воротам; кто-то из ребят нажимает на кнопку брелока, и они поднимаются, являя нам пустое пространство, которое, как я понимаю, предназначено для моего джипа.
Уже в гараже я вижу кучу свободных мест. Здесь с легкостью могут разместиться до десяти машин. В углу замечаю квадроциклы и начинаю прикидывать, что еще интересного можно добавить, какие игрушки купить. Здорово, что мы сами будем обустраивать свою жизнь.
Чувствую на себе взгляд Райкера, Вален тоже наблюдает за мной.
– Что думаешь? – наконец спрашивает Вален, и я слышу нотку беспокойства в его голосе.
– Мне нравятся плющ и кирпич. Этот дом так красив ночью, и мне не терпится увидеть его при свете дня, – восклицаю я, и на моем лице растягивается широкая улыбка.
Волнение с лица Валена исчезает; он одаривает меня убийственной ухмылкой, которая тут же затуманивает разум и будоражит гормоны. Я протягиваю руку и глажу его по щеке, восхищаясь тем, насколько же он красив. Провожу большим пальцем по полным губам, жадно блуждаю взглядом по лицу. Моя рука дрожит… Я понимаю, что дрожит она не от того, что я сейчас в обморок грохнусь от голода, а от осознания, что все препятствия между мной и моими Избранными вдруг пали. Наконец-то остались только они и я.
Вален берет меня за руку и целует в ладонь. Его глаза наполняются
