Старый, но крепкий 5 - Макс Крынов
Главарь кивнул, почти лениво.
— Да алхимика и так грех убивать… Девчонку тоже оставим пока.
Он поднял арбалет, небрежно направил. Послышался звук — вжик. И в пузе у Апелия появилась стрела.
Слова вырывались из меня сами собой. Ци рвалась наружу, каждый слог отзывался болью, но мне было плевать. Я чувствовал, как энергия прорывается из груди, скапливается в горле, складываясь в заклинание.
— Что он там лопочет? — ухмыльнулся главарь.
И он же пострадал первым.
Я ворвался в его воспоминания, как кирпич в окно.
В его сознании я был призраком, чужой тенью, перекраивающей прошлое. Я носился тут и там, сжигал его уверенность в себе, разворачивал самые сокровенные страхи, перемешивая их с реальностью.
Он вновь был мальчишкой, замерзающим под снегом. Он чувствовал голод, отчаяние, понимал, что никто его не спасет.
Он стоял перед отцом, который снова и снова говорил, что слабых ждет смерть.
Он закричал. Но он кричал в подсознании, погребенный под тонной ужасов. В настоящем мире он завалился на спину.
Второго — любителя молний, я обездвижил. Он был столь неосторожен, что положил руку мне на плечо. Ледяные иглы пронзили его руку, а потом я развернулся и стиснул его горло ледяными перчатками.
Под нарастающим льдом лопнула веревка. Практик захрипел, ударил меня по наросшему на голове шлему; каждый удар будто кузнечным молотом, но вырваться не смог: изо льда на моих руках вырастали и впивались в его тело шипы.
Практик перестал двигаться, заиндевел.
Третьего нигде не было видно. Из всех возможных вариантов действий он выбрал самый удачный для себя — сбежал.
Дальнейшее мелькало, словно нарезанное на кадры. Апелию было плохо, и болт оказался непростым — от раны по коже расползались какие-то багровые прожилки.
Оставить приятелей, бросив Лиссе «я сейчас». Добежать по теневой тропе до деревни, закинуть в рюкзак набор алхимика. Вернуться в рощу.
Споить Апелию зелье улучшенной регенерации. Взять его под руку (Лисса взяла раненого с другой стороны). И идти, вызвав теневую тропу.
Я шел, шел и шел вперед, стараясь не обращать внимания на гудящую голову. Под ногами стелилась узкая извивающаяся дорожка из густой тьмы. Тени деревьев, кустов и камней тянулись ко мне, сливались друг с другом в дорожку. Это умение я освоил совсем недавно, и до сегодняшнего дня мне не приходилось использовать его так долго и в таких стрессовых условиях. Нет, я двигался по ней и с пятью людьми, но лишь от опушки до особняка, и без раненого на плече.
А я еще и ускоряться пытался, потому что Апелий стал хрипеть ну уж очень пакостно.
Каждый шаг давался с трудом. Стоило мне хоть на секунду потерять концентрацию, как тропа начинала распадаться, а мои ноги тонули в обычной грязи.
Большую часть пути Апелий был без сознания, лишь иногда бормотал что-то бессвязное. Я бы попробовал разобрать его слова, или пообщаться с Лиссой, но времени и сил на это не было. Я одновременно пытался и медитировать, и шагать по теням, удерживая концентрацию.
— Нет… не трогайте ребят… — бормотал Апелий, когда мы остановились на короткий привал — у меня снова кончилась Ци. Его лицо было бледным, а губы потрескались от обезвоживания. — Я обещал… Господин стражник, молю…
Я вытащил из сумки целебный эликсир и осторожно влил треть в рот парня. Апелий закашлялся, но всё же проглотил часть жидкости: это был третий флакон, и ему точно грозит интоксикация, когда все закончится.
Сажусь на камень и снова ухожу в медитацию.
— Он выживет? Китт? Китт⁈
— Что? — вынырнул я из состояния покоя. — Выживет. Не отвлекай меня.
И снова тени под моими ногами сползаются в дорожку.
«Теневая тропа» требовала постоянного контроля и огромных затрат Ци. До сегодняшнего дня я поддерживал её лишь несколько минут — этого хватало, чтобы дойти, куда нужно. Но сейчас мне приходилось тянуть её десятками минут, вдобавок тащить на себе вес Апелия. Даже Лисса уже сдавала, и каждый шаг отзывался болью в моих спине и плечах.
На очередном привале он снова начал бредить.
— Китт, ты ведь не бросишь меня? — спрашивал он хриплым голосом. Его глаза были открыты, но взгляд расфокусирован. Я медитировал в другой стороне, но Лисса сжимала его плечо и убеждала, что не бросит.
Я мог бы тоже сказать ему что-нибудь подбадривающее, но вряд ли он сейчас это поймет.
Последний час пути превратился в мучение. Ноги подкашивались, руки дрожали от напряжения несмотря на выпитый тоник выносливости. Пить зелье усиления я не стал — это не максимум, который я могу выдать.
Лисса тоже едва держалась на ногах, но она не жаловалась. Мы оба знали: если остановимся сейчас — Апелий может не дожить до утра.
Когда наконец показались знакомые места, я сделал титаническое усилие над собой и дотянул группу до ворот нашей секты.
Навстречу нам шли встревоженные практики, охраняющие ворота, но у меня не было сил даже говорить.
Глава 3
Мы находились в круглом зале главного здания секты. Я был здесь впервые и с интересом посматривал по сторонам на стены, украшенные вырезанными символами секты и всякими «многомудрыми» изречениями мастеров прошлого.
Я тонул в огромном мягком кресле. Кожаная обивка подлокотников приятно холодила ладони, заднице и спине было так мягко, словно я сидел на облаке. Высокие окна пропускали тусклый свет дождливого утра.
Я находился в самом углу. Кресла слева от меня были заняты мастером Линем, господином Свен Дэем, наставником Зуго и прочими наставниками и мастерами, большинство из которых я не знал.
Все они внимательно выслушали мой подробный рассказ о походе, затем мастер Линь кивнул.
— Мы вчера вечером отправили в Сточную группу адептов. Все было так, как сказал юный Китт. Нашли наполовину собранные цветы в роще, нашли в роще два тела: практика с разодранным горлом и того, кто умер от разрыва сердца. И не нашли старосту деревни. Жители зашуганы, боялись откровенничать, но когда разговорились, подтвердили слова Китта. За неделю до прибытия нашей группы на деревню напал духовный зверь: поцарапал ворота, напугал жителей, но вреда особого не нанес. Потом пришла тройка практиков и о чем-то разговаривала со старостой. После этого зверь больше не появлялся, а с рощей начались проблемы.
— Китт?
— Староста с самого начала показался нам подозрительным, — пожимаю плечами. — Старался побыстрее спровадить нас в рощу.
Мастер Линь кивнул задумчиво:
— Очень жаль,
