Вершины и пропасти - Софья Валерьевна Ролдугина
Желающих возразить не нашлось, и только ящерка-садхам заметалась как-то беспокойно… впрочем, возможно, она просто тосковала по бескрайним дюнам, оставшимся позади.
Онор же, в отличие от брата, наоборот, спала целыми днями, точно впервые за долгих два года почувствовав себя в безопасности. Днём она просыпалась на несколько часов, ела, брала дочь ненадолго, понянчить, или вспоминала, как управляться с морт… А затем снова ложилась спать, теперь уже до самого вечера. Ярость, питавшая её в первые дни, угасла, и на смену пришла меланхолия. Лишь когда на горизонте показались горные хребты, окружавшие Лоргинариум с юга, Онор немного оживилась и спросила, можно ли будет заночевать у Поющего озера и развести там костёр на обрыве.
– Как раньше. До… до всего, – добавила она, опустив глаза, и морт вокруг неё взвилась языками злого бездымного пламени.
Озеро они и впрямь отыскали – на карте крохотную точку, а наяву дивной красоты место в окружении водопадов – пусть и пришлось заложить изрядный крюк, чтобы туда добраться.
Онор проплясала у костра до полуночи.
Иаллам терпеливо исполнял обязанности няньки, иногда разделяя их с Сэримом. И только в Бере его охватило такое волнение, что он жарко, едва слезу не пустив от избытка чувств, попросился отпустить его на ярмарку.
– Я на родине пять лет не был, – сказал он, не в силах оторвать жадного взгляда от черепитчатых крыш и булыжных мостовых. – А когда и был, то проездом… Дайте хоть до источника Брайны добежать, что ли!
Фогарта, разумеется, его отпустила – да и как могла бы задержать? Силой разве что, но это надо было совсем совести лишиться… А следом за Иалламом отправился «кой-чего разведать» и Сэрим – и пропал почти на сутки.
Поволноваться тогда пришлось изрядно.
Пожалуй, что единственной, кто не доставлял никаких проблем, была Садхам – девочка-кроха, которой едва исполнилось полгода. Она с одинаковой охотой ела и спала, иногда принималась хныкать, но дело обычно было или в сырых пелёнках, или в коликах; за несколько дней Фогарта научилась справляться и с тем и с другим даже во сне, не покидая собственной каюты.
В остальном же всё шло гладко. И, несмотря на капризы и просьбы пассажиров, маршрут выбирал всё-таки капитан – а Фог большую часть времени коротала в каюте, то за чтением дневников Миштар, то за игрой в на-джи с Сэримом, то за уроками для Лиуры. А в ночь, когда дирижабль подлетал к Ульменгарму, она увидела в небе над городом дивной красоты фейерверк – золотые и лиловые сполохи, зелёные искры, синие и серебряные спирали, быстро гаснущие во тьме… Почти как в тот раз, когда Алаойш вместе с приятелем, Дёраном, задержался в пьяном доме на целых три дня – на радость ласковым его хозяйкам с медовыми очами. Небосвод над Шимрой тогда стал что шкатулка с самоцветами. Фогарта затворилась в комнате и рыдала от ревности в расшитые подушки, а когда учитель вернулся наконец, то крикнула ему, что лучше б он не приходил вовсе. Сейчас-то и вспоминать было смешно, а в ту пору казалось, что всё всерьёз.
– Вот бы увидеть его снова, – пробормотала она еле слышно, вглядываясь в разноцветные вспышки во тьме за стеклом. – Хоть краешком глаза. Я б его больше ни в чём не попрекнула. Я бы…
Сидше тогда находился совсем рядом и, без сомнений, всё слышал, но сделал вид, что оглох, только хватка на штурвале стала такой крепкой, что костяшки побелели.
Впрочем, то было вчера, а сегодня он стоял и ждал решения, безмятежно скрестив на груди руки и спрятав ладони в широких рукавах хисты.
– Вместе пойдём, – наконец ответила Фог, крепко всё обдумав. – Если ты говоришь, что для защиты «Штерры» достаточно одного Марта, то пусть он остаётся. Вместе с Чирре, наверное, – добавила она уже менее уверенно. – Что же до способа связи… Могу, к примеру, наполнить два прутика своей морт. Тогда, если их переломить, я пойму, что здесь беда.
– Разумно, – согласился Сэрим, прищурившись. – Значит, близнецов ты с собой берёшь. А младенца?
– Садхам тоже, – кивнула Фогарта. И добавила спешно: – Обеих то есть, и девочку, и ящерку. И в город можно войти по отдельности. Иаллам у нас нянь… то есть за ребёнка отвечает, Онор и Лиура пойдут вместе с ним. На севере ведь не редкость, когда родич-мужчина сопровождает в путешествии молодую семью?
– Чем больше людей, тем легче отбиться от хадаров, – подтвердил Сэрим. – Ну а мне-то можно никем не притворяться. Любому достаточно взглянуть на мою рожу бродяжью и вот на эту малютку, – погладил он флейту, заткнутую за пояс. – Сразу и станет ясно, что я странствующий сказитель, а нашего брата на севере, пожалуй, уважают побольше, чем на юге… Что же, вот и решили. А вы с этим хитрованом, стало быть, вместе в город войдёте? Тоже супругами назовётесь?
Фог бросило в жар, а Сидше отвернулся, пряча лукавую улыбку.
«И когда эти двое успели спеться? Ведь недавно же были что вода и масло, только и делали, что спорили!»
– Обойдёмся без обмана, – ответила Фогарта, опалив Сэрима яростным взглядом – безуспешно, впрочем, нахал и бровью не повёл. – Но пойдём мы, конечно, вместе, Сидше ведь единственный из нас, кто не очень хорошо изъясняется на лорги. Вдвоём сподручнее! И вообще, нам надо будет купить еду, местную одежду… И что-то для младенца тоже. Ведь здесь есть нечто вроде молочных орехов, наподобие тех, что в оазисах растут?
После этих слов воцарилась странная тишина. Март замер у верёвочной лестницы, точно изображая дорожный столб; Сидше продолжал улыбаться, чуть склонив голову набок. И только Сэрим, кашлянув, пробормотал себе под нос:
– Вот потому-то я и предложил сразу назваться мужем и женой… Кто после таких покупок поверит, что вы не супруги?
Ответом его Фог не удостоила: если чему пустыня её и научила, так это тому, что любую неловкость и глупость можно замять, а то и превратить в триумф, если держаться поуверенней и делать такое лицо, как будто в нос пушинка попала, а чихнуть нельзя.
Выступать условились тут же, не мешкая. Лиура сам, пусть и не с первой попытки, переделал одежды для себя и сестры на северный манер, и теперь они щеголяли в одинаковых штанах, рубахах с высоким воротом и дорожных плащах, которые только цветом и отличались. Иаллам остался в шароварах и в просторной накидке, с шарфом, обмотанным вокруг головы, поскольку собирался представиться страже у ворот сыном небогатого купца из Ашраба: смешанных браков хватало, так что
