Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6 (СИ) - Афанасьев Семён

— А ты откуда родом? — решил на всякий случай уточнить капитан, из чистого любопытства.

— Местный. Наверное. На внешность не смотрите: родители нашли где-то после тайфуна. Ничего не помню, что было до того.

— А-а, так вот чего у тебя японский язык, как родной, — сообразил Бо. — Где родители сейчас? Почему в порту работаешь?

Сам он, кстати, разговаривал с акцентом. Небольшим, но тем не менее.

— Семейная история, — мгновенно надулся парень. — Вам зачем? Нет их. И документы сделать не успели нормальные.

— Это как? — капитан заинтересовался.

— Я ж натурализованный иностранец по идее, хотя и несовершеннолетний. Был вид на жительство, на биометрию. Сейчас родителей лишили родительских прав по решению суда, а я автоматом утратил право на вээнжэ. — Пацан, похоже, говорил через силу. — Податься некуда, вот и тусуюсь в порту.

— Хм. — Вообще-то, вариант для поденного работника был почти идеальным.

Ни гражданских прав, ни самого гражданства — зато есть знание языка и готовность пахать. Ну и, особо идти ему тоже некуда, если что.

— А какая проблема с моим японским? — продолжил удивляться бывший то ли старшеклассник, то ли студент первого курса, неверно истолковав заминку. — Или у вас язык команды какой-то другой? Я и ещё языки знаю…

— В той команде, которая сейчас на борту, другие языки без надобности, — заметил старший. — Ты не нравишься мне чисто внешне.

— А я не пять тысяч иен, чтоб вам нравиться, — огрызнулся белобрысый. — Вы команду посуточно набираете, чтобы она вам глаз радовала? Или чтобы работу делать умела? Не хотите — я дальше пошёл. А вы ищете другого обеспечивающего с опытом, за полцены…

— Рекомендации есть? — это было необязательно, но Бо спросил исключительно из аккуратности.

Пацан настолько откровенно был иностранцем, что подозрений возбуждал ровно ноль. Не с такой внешностью, как говорится, притворяться кем-то другим.

Ну и, на закуску, на его голых руках либо на просвечивавшем сквозь большого размера майку теле отсутствовал даже самый примитивный нейро-концентратор. Даже самой первой, давно устаревшей, модели.

Нищета в чистом виде.

— Есть. Ваш коллега, капитан Ёсиока, — европеец кивнул на соседний причал. — Я обычно с ним работаю, но там сегодня выходной, а мне деньги нужны…

Понятно. Жить на что-то надо.

— Поднимайся, — Бо нехотя кивнул в сторону трапа. — Отходим через полчаса.

_________

Наполовину китаец имени блондина не стал спрашивать из принципа: так и обращался к нему весь день, "Эй, белобрысый".

Пацан, справедливости ради, сидел на поплавке весь день без скрипа и вообще был идеальным обеспечивающим.

Сжалившись, Бо во второй половине дня даже поднял его на пять минут палубу и сунул пакет саморазогревающегося риса в руки:

— Быстро жри. Цени мою доброту. Чтоб через две минуты был обратно на поплавке.

Проблемы начались, когда они вернулись в порт.

Пара мелких девчонок, тоже иностранки (Таиланд), лет по пятнадцать-шестнадцать, ходили на "Улитке" и раньше.

Ныряльщицы как ныряльщицы: работу свою делают, языком не болтают, двумя третями оклада довольствуются (наверное, тоже без документов, как и белобрысый — но тут Бо не спрашивал, поскольку свои, азиатки).

Глаз он положил на обеих, но до этого выхода не имел полномочий капитана.

В принципе, он даже собирался дать девкам потом денег сверх нормы — но перед этим, естественно, использовать их быстренько в каюте по назначению.

А малолетки заупирались. Одна принялась голосить, когда он потащил её в каюту, а вторая даже чуть не вцепилась ему в лицо — хорошо, успел ударить в ответ.

Рассвирепев, выполняющий один ханьский заказ представитель местной диаспоры с силой пнул ногой упавшее на палубу тело — а вторую соплюху перекинул через плечо:

— Не выделывайся. Дел на три минуты, полторы тысячи накину.

Как на зло, малолетняя тайка затрепыхалась ещё сильнее. А в следующий момент Бо услышал тихий голос блондина, шёпотом свистящий сзади, прямо в ухо:

— Быстро отпусти её. Или здорово пожалеешь прямо на месте.

Наполовину китаец лихорадочно оглянулся по сторонам — увы, под рукой никого из своих, из постоянного состава команды, не было. Только поденный сброд.

Свои занимались уловом в трюме (и не только им).

Белобрысый, оценив его движение, что-то сделал: Бо почувствовал удар в затылок, а затем ему как будто выключили свет.

Он пришёл в себя буквально сразу, поскольку увидел, как блондин тащит обеих малолеток по трапу на берег.

— Ах ты, с-сука! — лицо наполовину китайца налилось кровью от возмущения. — Ах ты неблагодарная тварь!

А ведь даже рис ему давал.

Исполняющий обязанности капитана в пылу происходящего упустил тот момент, что расчёт по окончании дня белобрысый у него ещё не получил.

— Стоять! — Бо, взлетая на ноги, рванул к трапу, активируя боевые расширения.

Не самое лучшее решение, но сейчас не до деликатности. Никто и никогда не заберёт у него того, что принадлежит ему. А две пигалицы, по его планам, уже давно были его собственностью. Просто только сейчас его повысили до капитана.

— А замеры вы нормально сделали? — неблагодарный блондин обернулся на трапе, прикрывая бегство девок.

У Бо сердце ушло в пятки: лов, разумеется, был только прикрытием для их настоящей работы по… Но откуда об этом знает этот мудак?!

— Все наверх! Срочно! — отбрасывая малейшие сомнения, заорал он по-китайски.

Пацана нужно было остановить любой ценой, чтоб вернуть на палубу. После чего — хорошенько допросить. Со всеми вытекающими…

Кстати, и девок тоже нужно втащить обратно. Пригодятся.

Глава 3

— Я бы очень настоятельно не советовал, — отозвался с трапа белобрысый, вроде как перекрывая дорогу с палубы и давая девкам сойти на берег без помех.

Ну-ну, постой там ещё чуток, пока свои из трюма поднимаются. Посмотрим, как ты против расширений воевать будешь — голыми руками. Это тебе не беззащитного человека с грузом на руках в затылок бить, лупоглазая тварь.

Параллельно Бо отметил на краю сознания: надо обязательно выяснить, понимает ли этот дебил по-китайски. Хотя, может быть, догадался о смысле по контексту? Или знакомое слово услышал?

Нет, лучше подстраховаться, чем опростоволоситься: мало ли, чего он наслушался на поплавке и на палубе.

Тем временем из трюма появились трое своих.

— Что? — отрывисто спросил самый рослый, Юй.

Он, по случайному совпадению, представлял больших земляков с континента (читай — государство). В управление процессом, согласно договоренностям, не вмешивался, а функции выполнял исключительно наблюдателя.

Ну, ещё страховал в качестве силовой поддержки на борту — мало ли что. Сброда в порту и около действительно хватает, вдруг кто и затешется в команду?

То, что штатный сотрудник одного интересного министерства не имел видимого оружия на себе и с собой, в условиях милой и патриархальной Японии вообще ничего не значило: закрытых расширений никто не отменял. Особенно если за ними стоит родное государство, население которого превышает население этих островов раз в пятнадцать.

А оружия в Японии вообще не водится, если не считать раритетного холодняка. Даже многие посты и патрули полиции во многих муниципалитетах десятками лет служат на улице с одними дубинками.

— Он знает о нашей настоящей работе, — Бо мстительно ткнул пальцем в сторону белобрысого. — И девки эти, кажется, тоже. Вяжем!

Ну а что. Особые обстоятельства требуют особых мер, а в порту и не такие люди пропадали с концами.

Точнее, во время очень тщательного "опроса" на борту будет понятно, что с пацаном делать дальше.

К чести "родственника" с большой земли, он долго не размышлял. Армейский (вернее, флотский) человек Юй коротко кивнул капитану и стремительно рванул к трапу.

Бо приготовился злорадствовать дальше: здоровяк на мгновение закрыл европейца своей более массивной фигурой, сейчас секунда или даже меньше и…