Украденный наследник - Холли Блэк
Я устала, у меня болит все тело. Мои мысли спутались в клубок. Это загадка из серии «яйцо или курица», этакая ловушка, в любом случае сулящая мне смерть? Если я выберу, чтобы меня утопили, и это правда, значит, королеве придется так поступить. Поэтому обезглавливание – судьба, ожидающая лжеца. Следовательно…
– Я отвечу: вы меня обезглавите, – произношу я. Ведь если она это сделает, значит, я сказала правду и она должна была меня утопить. Она не сможет казнить меня, не нарушив условия загадки.
Облегченно выдыхаю. Раз существует логичное решение этой дилеммы, то что бы королева ни собиралась со мной сделать, теперь она обязана меня отпустить.
Аннет натянуто улыбается.
– Оук, получите свою предательницу вместе с благословением Двора Бабочек. – Принц тут же делает шаг ко мне, но королева продолжает: – Вы можете подумать, что Эльфхейм будет недоволен моими попытками задержать вас здесь, но я гарантирую: ваша сестра разозлится гораздо сильнее, если окажется, что я отпустила вас вместе с леди Сурен, только чтобы та в итоге перерезала вам горло.
Оук морщится.
Аннет замечает его реакцию.
– Именно. – Взмахнув подолом длинной черной юбки, она разворачивается и уходит прочь, держа руку на округлом животе.
– Пойдем, – приказывает мне Оук. На его шее дергается мышца, будто он слишком крепко сжал зубы.
С моей стороны было бы благоразумнее ненавидеть его. Но поскольку у меня не получается, наверное, будет к лучшему, чтобы он ненавидел меня.
Озерного Джека выпускают из холма. Его лицо покрыто синяками. Он подходит к нам, проглатывая остроумные замечания, которые наверняка крутятся у него в голове. Оказавшись перед Оуком, он падает на колени, и это пробуждает в моей памяти неприятные воспоминания о том, как Гиацинт приносил мне клятву верности.
Джек молчит, склонив голову так низко, что его лоб касается копытца Оука. Принц по-прежнему облачен в доспехи. Золотистая кольчуга сияет, что только придает ему величественный и отстраненный вид.
– Накажите меня, как вам будет угодно, – наконец произносит келпи.
Оук протягивает руку и осторожно кладет ее на затылок Джека, словно даруя ему благословение.
– Мой долг перед тобой оплачен, равно как и твой передо мной, – говорит Оук. – С этого мгновения мы не должны друг другу ничего, кроме дружбы.
Я поражаюсь его доброте. Как он может всерьез произносить такие слова, когда он так зол на меня?
Озерный Джек поднимается на ноги.
– Ради вашей дружбы, принц, я готов отнести вас на край земли.
Тирнан фыркает:
– Поскольку Гиацинт похитил Летунью, возможно, вам стоит принять его предложение.
– Оно весьма соблазнительно, – отвечает Оук с легкой улыбкой на губах. – И все же я думаю, что дальше мы пойдем пешком.
Я изучаю мыски своих сапог, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.
– Если передумаете, достаточно только позвать, – говорит келпи. – Где бы вы ни были, я приду на ваш зов.
Джек превращается в коня с мшисто-черной шерстью и острыми зубами. Когда его фигура растворяется в вечерних сумерках, я понимаю, что, несмотря на все случившееся, мне жаль с ним расставаться.
Глава 10
На болотах, где живет Чертополоховая ведьма, душно и влажно. В воздухе роятся тучи комаров и мошек. Мои сапоги тонут в вязкой грязи. Деревья оплетены плющом и ядовитыми лианами, заросли которых порой преграждают нам путь. В коричневатой воде что-то шевелится.
– Сядь, – говорит Оук, указывая на пень. Это первое слово, что он сказал мне с тех пор, как мы покинули Двор королевы Аннет. Он вынимает из сумки кисточку и баночку золотой краски. – Вытяни ногу.
Тирнан уходит вперед, чтобы исследовать местность.
Оук чертит дарованный нам символ сначала на подошве одного моего сапога, потом – второго. Он сжимает пальцами мою лодыжку, надежно удерживая ее на весу. К моим щекам приливает предательский жар.
– Я знаю, ты злишься на меня… – начинаю я.
– Почему ты так думаешь? – интересуется он, глядя на меня так, будто держит во рту нечто очень горькое. – Может быть, я рад, что ты дала мне возможность проявить свою худшую сторону.
Я все еще сижу на пне, обдумывая слова Оука, когда подходит Тирнан и вырывает из моей головы клок волос.
Я вскакиваю на ноги, шипя и оскаливая зубы, и пытаюсь нащупать нож, которого у меня больше нет.
– Ты лучше других знаешь, как работает уздечка. – Тирнан говорит так тихо, что Оук, занятый нанесением символов на свои копытца, его не слышит. Рыцарь держит в руке три пряди моих бледно-синих волос. – Даже не думай предать нас снова.
От этих слов меня пробирает дрожь. Уздечку выковал великий кузнец Гримсен, и она, как и все остальные его творения, скрывает жуткий секрет. Чтобы использовать ее, необязательно на кого-то надевать – достаточно лишь обернуть ее волосами жертвы и прошептать несколько слов. Именно так леди Ноури и лорд Джарел надеялись подчинить себе Верховную королеву вместе с королем-змеем.
Пряди моих волос в руке Тирнана – это напоминание: даже если мне на лицо не натянут уздечку, это не оградит меня от опасности, которую она несет. Я должна быть благодарна, что она еще не на мне.
– Если бы решение принимал я, – продолжает рыцарь, – то оставил бы тебя в темнице Двора Бабочек и рискнул бы бросить вызов леди Ноури самостоятельно.
– Не поздно все исправить, – огрызаюсь я.
– Не искушай меня, – рычит в ответ он. – Если бы не ты, Гиацинт по-прежнему был бы с нами.
Я отлично понимаю, что у него есть причины на меня злиться, но внезапно тоже ощущаю гнев. Наполовину заколдованный, Гиацинт был слишком похож на прошлую меня. При взгляде на него я вспоминала свое отчаянное желание найти кого-нибудь, кто освободил бы меня, – неважно, заслуживала я того или нет.
– Нельзя искренне любить того, кто заковал тебя в цепи.
Тирнан смотрит на меня свирепым взглядом.
– Думаешь, я поверю, что тебе хоть что-то известно о любви?
Правдивость этих слов ощущается как удар.
Развернувшись, я бреду по грязи и перегною. Громкое пение лягушек напоминает мне о том, что из-за острого языка Тирнана Оук уже лишился преданности Озерного Джека. Рыцарь разбрасывается словами, словно ножами. Безрассудно. Необдуманно.
Он – полная противоположность сладкоречивого принца.
Замечаю ползущую мимо змею, такую же черную, как чудовище, в которое когда-то превратился Верховный король. На поверхности воды показывается нечто похожее на голову крокодила, хотя, возможно, это что-то гораздо более опасное. Кожа существа позеленела от растительности.
Полагаю, мои спутники тоже его видят, но ни один, ни
