Властелин стихий - Алексей Викторович Вязовский
— Благодарю за великолепный подарок, несравненная Мерея! Щедрость твоя не знает границ.
— «Все вы мои дети, хоть и забываете об этом время от времени…» — ворчливо вздохнула богиня и неожиданно обратилась к Азику — «Малыш, а ты подойди к алтарю, я немного поправлю твои косточки, иначе тебе сложно будет потом летать».
Азик доковылял до алтаря, доверчиво положил на него обе головы и расправил короткие крылья. Его шипастое тело охватила зеленая дымка, и он тихо зашипел от боли, прикрыв глаза. Но мужественно терпел, только хвост мелко подрагивал, да скалились обе пасти, обнажая острые клыки. Правда, мучения «Горыныча» длились не долго.
— «Вот, так-то лучше будет, хотя летать тебе пока рано, сначала нужно подрасти» — в голосе богини чувствовалось удовлетворение от проделанной работы — «Расправь-ка теперь свои чудесные крылышки…!»
Удивительно, но крылья Азика и впрямь заметно изменились, словно до этого что-то не давало им полностью раскрыться. Монстрик гордо захлопал ими, поднимая в воздух пыль, и казалось, сам не мог на них насмотреться.
— «Все, идите, у нас тут еще один ритуал на очереди» — отмахнулась богиня от благодарности иниса — «А малышу теперь нужно есть много рыбы, чтобы мое лечение пошло впрок».
Провожая глазами Хейлима и Азика, радостно запрыгивающего в открытый хозяином портал, я пытался мысленно представить, что в результате вырастет из этого неуклюжего монстрика. Нет, понятно конечно, что должно получится нечто драконистое, но вот дальше воображение уже пасовало…
* * *
— Я угодил вам, госпожа Орнелла? — заискивающе улыбнулся Дирк баронессе, выходящей из дома ведьмы. Дождавшись ее рассеянного кивка, учтиво предложил — Тогда позвольте мне проводить вас до постоялого двора, там за ужином и поговорим об оплате моих услуг.
Мужчина делал вид, что понятия не имеет, зачем баронесса встречалась с темной ведьмой Шоллой. Хотя прекрасно все слышал, бесшумно прокравшись в дом вслед за гостьей — ведьма дала ему такую возможность, «забыв» запереть входную дверь. И его, конечно, обрадовало услышанное — это давало Дирку шанс выполнить задание Верховной, не рискуя поездкой в Минэй.
На слова Шоллы, что ритуал сложный и поэтому стоить он будет дорого, Орнелла надменно заявила, что готова отдать последнее, лишь бы месть князю Тиссену зе смерть ее сыновей свершилась. А на замечание, что тогда необходима личная вещь, или хотя бы знать истинное имя молодого князя, баронесса заверила: вещи, принадлежащей Тиссену, у нее нет, зато прекрасно известно тайное имя Йена, данное ему при рождении. Ведь она много лет была любовницей его отца и жила в княжеском замке, поэтому однажды случайно услышала от пьяного Альбрехта, какое истинное имя он выбрал для младшего сына.
Что ж, Дирку оставалось только радоваться такому удачному стечению обстоятельств. И тому, что Орнеллу не остановило предупреждение ведьмы, что ценой этому ритуалу станет ее собственная смерть. Правда, Шолла — как настоящая ведьма — скромно умолчала, что кроме смерти, женщина еще уничтожит и свою бессмертную душу. Но Дирк не удивился бы, если и такая цена не остановила бы Орнеллу, жаждущую смерти Тиссена и готовую ради этого на все. Не иначе, как сам Аш избрал эту мстительную женщину своим оружием!
В запасе у баронессы оставалось два дня. Ритуал Темного Возмездия был сложным и требовал участия в нем еще одной сильной ведьмы, которую теперь должна прислать Верховная. Ближайшая из всех знакомых Дирку темных ведьм, жила в Ветране, где прикидывалась немощной, пожилой вдовой, торгующей безобидными травами. Хотя на этой Кьяре пахать можно было, и в бою она легко бы справилась, если и не с магом, то уж с подмастерьем точно.
К удивлению Дирка, Орнелла сама пригласила его поужинать, причем не в общем зале, а в своем номере. Он уже было размечтался, что баронесса перед смертью решила пуститься во все тяжкие, но причина оказалась иной.
— Послушай, Дирк… — начала разговор женщина, стоило им утолить первый голод и выпить по кубку фесского вина — я вижу, ты умеешь держать слово, и на тебя можно положится. Мне нужна еще одна услуга, и за нее я заплачу значительно больше, чем ты получил сейчас.
— И что от меня теперь потребуется? — заинтересованно поднял бровь мужчина
— Похорони мой прах достойно. Не хочу, чтобы на погребальном костре он смешался с прахом каких-нибудь безродных бродяг.
— Ты собираешься умереть⁈ — «изумился» Дирк, незаметно переходя на «ты».
— Да, через два дня меня не станет. Но поверь, я дорого продам свою жизнь, забрав за грань ненавистного убийцу моих сыновей!
То ли вино было тому причиной, то ли ее вдохновляло, что она вот-вот совершит задуманную месть, но Орнелла вдруг оживилась, разрумянилась и словно сбросила с плеч десяток лет. И Дирк увидел перед собой еще вполне красивую и соблазнительную женщину, из-за которой покойный князь когда-то настолько потерял голову, что поселил ее в своем родовом замке рядом с законной женой и детьми.
— Послушай, не рано ли тебе умирать? Ты еще слишком молода и красива, чтобы думать о смерти! — Дирк достоверно изобразил попытку отговорить баронессу от опрометчивого шага, но та уже все решила для себя и только махнула холеной рукой на его слова
— Брось! Ради чего мне цепляться за жизнь? — Орнелла протянула ему свой кубок, предлагая мужчине снова наполнить его — Я прожила яркую жизнь и много лет была «ночной княгиней» Западного Эскела. У моих ног был мужчина, которого боялись и ненавидели сотни тысяч людей, но который меня по-настоящему любил. Потому, что только я принимала Альбрехта таким, какой он был на самом деле: грубым, жестоким и необузданным животным. И только со мной ему не нужно было притворяться, только со мной он мог быть самим собой…
Глаза Орнеллы затуманились, на нее нахлынули воспоминания, и конечно, она не заметила, как собеседник ловко подсыпал в ее кубок ведьминский порошок. Мгновенье — и безвкусное зелье без следа растворилось в вине. Баронесса взяла наполненный кубок и сделала большой глоток. Потом еще один… Дирк довольно сверкнул глазами и принялся за горячее блюдо. Теперь оставалось только подождать, когда «десерт» сам дозреет и упадет в его руки…
* * *
— Ты что делаешь в моем номере?!!
Дирк приподнял сонную голову с подушки и с «недоумением» уставился на рассерженную баронессу
— Послушай, Орнелла, я что-то не понимаю твоего возмущения. Ты же вчера сама на меня набросилась
