Потеряв себя - Анатолий Новиков

— Что это значит, Уфир? Ты примкнул к силам тьмы?

— Выслушай меня пожалуйста.

Чарли с тихим стоном вздохнул, а затем сложив свой меч в ножны, медленно приблизился к Уфиру. Его шаги были мерными, каждый ударял о старую брусчатку, создавая тихий стук. На его лице отражалось напряжение, но в его глазах читалась неопределенность, словно он пытался разгадать загадку перед своими глазами.

— Объяснись Уфир. Куда ты пропал и что тут происходит?

— Это сложная история, но манускрипт Молоха не поможет нам.

Уфир понимал, что обещал Молоху, что не будет рассказывать о том, что с ним произошло в чертогах тьмы, из-за чего он старался подобрать подходящие слова, но будто безуспешно.

— Ты несёшь ересь! Манускрипт поможет нам уничтожить всех демонов.

— Не все демоны плохие.

— Тогда как ты объяснишь то, что последние четыре дня они устраивают резню?

— У демонов свои причины, как и у наших священников, которые готовы предложить в жертву даже ребёнка.

— Ребёнка? О чем ты вообще?

— Ты видел мою силу электричества. Эту силу мне даровал призрак девочки, которую убили священники в жертву Молоху.

— Это бред! Где ты пропадал столь долгое время?

— Я не могу рассказать, прости.

Тогда Оливьер понял, что пора действовать решил помочь Уфиру.

— Чарли, послушай. Уфир не имеет право рассказывать о том, где он побывал. Но он не пытается тебе солгать.

— С чего вдруг я должен верить жалкому демону?

— Тогда поверь своему ученику.

Чарли медленно подошел к Уфиру, его лицо отражало смешанные чувства: удивление, недоверие и даже некоторое недопонимание. Он не знал, как реагировать на слова Уфира. Для него это было как попытка разрушить весь его мир, заложенный верой и религией. Глубоко в его сердце пробудилось чувство разочарования. Обманутый слепой верой, он испытывал неловкость, не зная, как найти ответ на слова Уфира.

— Ты мне действительно не хочешь верить? — Спросил Уфир.

— Я хочу. Но как будто не могу. Представь, что то, во что ты верил в один момент, становится ложью.

— Мне и представлять не нужно. Я пережил это дважды.

— Расскажи мне про демонов и почему мы не должны убить демона рядом с тобой.

— Почему мы не убиваем всех грешников, но при этом хотим убить всё что связано со тьмой? Демоны никогда не хотели войнв. А эта война лишь попытка открыть вам глаза. Да, возможно не лучший способ донести информацию до людей, но разве кто-то поверит демону, который говорит, что мы все неправы?

— Уфир… Мне страшно представить через что ты прошёл…

— Через боль, страдания и потери. Если мы хотим жить в гармонии, то человечество должно понять, что главное зло в этом мире, это они сами.

— Но мы не сможем рассказать об этом людям. Они не поверят.

— Ты прав. Наш мир обречен на вечные страдания из-за чужих грехов.

— Тогда что нам делать?

— Стоит начать с самих себя. У каждого своя жизнь, поэтому нам надо самим принимать решение во что верить, а во что нет.

— Это прискорбно…

— Но это правда, Чарли. Мир не может измениться за один день. Убийцы не пропадут. Насильники останутся живы. Войны не прекратятся.

Чарли остался озадаченным, его взгляд скользил с Уфира на своих соклановцев. В его глазах читалось недопонимание и тревога. Осознание противоречия между его верой и тем, что слышал, заставляло его сомневаться и размышлять. Чарли отозвал соклановцев, желая обсудить с ними сложившуюся ситуацию и решить, как действовать дальше.

Чарли, смотря на Уфира с напряжением взгляда, пригласил его рассказать всё подробно позже, за чашечкой чая. Оливьер поклонился и удалился, а в след за ним отправился и сам Чарли. Уфир остался стоять посреди горящей деревни, чувствуя, как бурлили внутренние страсти и воспоминания. Но вдруг он вспомнил о важном — о своей матери. Он бросился в сторону своего бывшего дома, где до недавнего времени он жил в гармонии и тепле. Осмотрев руины, он обнаружил, что дом полностью разрушен, и молился о том, чтобы его мать осталась цела. Так закончилась война между демонами и людьми, хотя никто не мог быть уверен, когда демоны решатся атаковать вновь.

Уфир направился в сторону Таблифа, проверить как много людей смогло уцелеть. Сердце его сжималось от виденного разрушения и боли людей. Многие из жителей деревни потеряли дорогих для них людей. Матери сидели убитые горем, плача о потере своих детей, а дети, еще не осознавшие всей трагедии, ревели, ощущая, что вновь не смогут почувствовать теплых объятий их родителей. Война, казалось, никогда не меняется, и ее ужасы накатывают на мирных жителей снова и снова, оставляя за собой лишь разрушение и страдания. Уфир старался поддержать людей, оказывая им моральную поддержку и помощь, хотя и сам ощущал тяжесть утраты и боли.

Уфир мгновенно остановился, его сердце замерло, когда он услышал голос позади — голос его матери. Он медленно повернулся, и взгляд его встретился с глазами женщины, которая стояла перед ним. В ее глазах отражалась смесь радости и горя, слезы текли по ее щекам, а ее руки дрожали, когда она нерешительно подошла ближе. "Сынок, это ты?" — спросила она, и ее голос звучал, как музыка для его ушей, наполняя его сердце невероятным теплом и радостью. Без слов Уфир открыл руки, и мать, не сдерживая эмоций, бросилась в его объятия, словно она боялась потерять его вновь. Слезы текли по их лицам, но это были слезы радости и облегчения, ведь они были вместе снова.

Последствия войны были разрушительными и трагическими. Деревня была полностью опустошена огнем и хаосом битвы. Дома были сожжены дотла, дороги разрушены, а поля и леса опустели от боя. Множество жизней было унесено, как демонами, так и людьми. Семьи были разорваны, дети лишились родителей, родители — своих детей. Все это принесло невообразимую боль и горе в сердца жителей деревни.

Уфир и остальные выжившие жители