Грозовой фронт - Евгения Александрова
И словно в подтверждение этой мысли, на раздавшийся сбоку шорох солдат вскинул арбалет, а когда из-за деревьев возник Сагиш с саблей, выстрелил. Болт прошил ногу матроса, и тот рухнул на колено.
– Тв-варь, – прошипел Сагиш на ивварском, и ивварец на миг растерялся от этого.
А Джейна уже бросилась к тому. Сбила с ног, отчаянно пихнув в грудь, но солдат пришёл в себя и, дрожа, выхватил с пояса нож. Отчаянно хромая, Эрик добрался до них и чуть ли не броском вмазал ивварцу в переносицу. Выбил из его руки нож, но и сам не удержался, скатился на землю. Зато Джейна подхватила с земли нож Эрика и наставила на солдата. И по выражению её лица казалось: она не раздумывая его прикончит.
Солдат принялся отползать назад.
– Оставьте, – хрипя, приказал Сагиш, пытаясь остановить кровь из бедра.
Откуда-то сверху к ним спустились ещё двое из команды, Бранин и Эйт.
– Целы?
– Живы, – пыхтя отозвался Сагиш. – Вяжите этого, там разберёмся.
Вместе с Эриком они скрутили ивварцу руки. Джейна успела вернуться в дом и попыталась помочь Сагишу, принеся тряпки на бинты. Тот уже вытащил болт, тихо проклиная демонова ивварца, которого уволок Эйт.
– Что там творится? Где дядя и Хильда? – Джейна принялась бинтовать рану Сагиша, а после решительно поднялась, но они её остановили сразу.
– Да что вы?!
Сагиш кивнул Эрику:
– Идите с ней к остальным, к храму, там ещё несколько наших…
Джейна вывернулась и крикнула:
– Я не буду прятаться там! Где дядя, где все?!
Сагиш взглянул на неё серьёзней и ответил, пытаясь успокоить:
– Староста с нами, Хильда у храма со Служителями и ещё парой ребят. Их не так много – справимся. Одного сняли ещё на подходе. Эрик…
– Да понял я. Пошли, – он ухватил сопротивляющуюся Джейну и силой повёл за собой.
Сагиш быстро кивнул и, едва ступая на раненую ногу, принялся скользить со склона вниз, туда, где уже полыхали огни и слышался лязг стали. Эрик видел, как его догнал Бранин и они скрылись за деревьями.
В этот раз они ещё должны выстоять – хотелось надеяться, что тревогу он поднял вовремя. Но какое-то нехорошее ощущение щекотало нервы. Что-то в этом нападении не так. Слишком настойчиво ломятся ивварцы в Сагард, что, демоны подери, им на самом деле надо? Знали ведь, что в деревне не только крестьяне. Ладно, выяснит, когда доберётся до храма и сдаст Джейну.
Та как раз сипло дышала в ухо и ещё пыталась вырваться.
– Я вот знаешь что думаю, – начал Эрик, перехватив Джейну под локоть. – Почему твою задницу всегда спасаю я, а везёт почему-то Дельгару, а?
– Эрик! – Джейна даже споткнулась.
– Двадцать пять лет как Эрик. Или двадцать шесть, сбился со счёта… – Она на миг остановилась и уставилась на его лицо. На сей раз явно не в шрамы или чуть сощуренный левый глаз, а пытливо изучая его целиком. – Ладно, шучу я. Идём.
Джейна чуть отстранилась. Бледнота уже отступила, только лихорадочно блестели глаза.
– Спасибо, что пришёл за мной…
Эрик оглянулся, вслушиваясь, нет ли ещё кого, но казалось, никто из врагов не прошёл дальше, как вдруг заметил:
– А вот и наш Серый.
Доран и сам внезапно вооружённый кинжалом, который закрепил на поясе, шёл им навстречу. Скользнул взглядом по лицу Эрика, потом Джейны. Похоже, он тоже в прошлом был воякой или уже Серым не брезговал боевой подготовкой наравне со стражниками.
– В порядке?
– Пока да. – Эрик отпустил Джейну, та пошатнулась, и Доран перехватил её за руку. Оглянулся на Служителя Ариана, что успокаивал свою жену у храма. Она так всхлипывала, словно уже случилось что-то непоправимое. За ней показалась Хильда – неестественно отрешённая, и Эрик понял, что и в самом деле среди деревенских есть новые жертвы.
Ладно. Не сидеть же ему теперь с этими беспомощными. Мрачное настроение искало выхода, а то позорное падение рядом с ивварцем хотелось стереть из памяти. Он не баба, что не в силах за себя постоять. Эрик размял шею и потёр ушибленное плечо. Проверил свой нож в ножнах и осмотрелся в поисках последних оставшихся ивварцев.
– Эрик! А ты… – попыталась остановить его Джейна.
Эрик усмехнулся:
– Второй раз помирать не страшно. Погоди лучше здесь…
Он кивнул Дорану, который будто сам рванул бы в бой, если бы не защита женщин и детей. Недоверчиво помотал головой и наконец спустился к своим, где ещё слышался шум сопротивления.
Чутьё не подводило – кто-то из противников скрывался поблизости. На этой дороге валялось уже двое убитых и один из «своих». Враг дышал буквально в двух шагах, скрываясь от глаз за ближайшей стеной.
И пусть у Эрика не было больше магии, но слух и зрение почти не пострадали. Вжавшись в камень, он незаметно пробрался вдоль стены и бесшумно вышел за спиной одного из ивварцев, что торопливо взводил арбалет. Дело не ладилось.
Эрик подхватил выроненный убитым ивварцем меч. Боевой азарт бежал по венам, и, позабыв о своей слабости, Эрик скользнул до врага и ударил его локтем прежде, чем тот успел выстрелить. Отбросил его на землю. На Эрика уставились зелёные глаза, в которых плескалось презрение и жажда мести. Конечно, какие-то грязные «деревенские». Их надо было просто захватить, запугать и заставить выполнять приказы. А несогласных – уничтожить. Он до сих пор не понял, что в лице «деревенских» встретил не просто крепких парней – закалённых моряков, а уж с Эриком и без того связываться было глупо.
Но этот ивварец не мог такого понять. С рычанием вырвавшись, он что-то заорал на своём, думая запугать, попытался ударить Эрика вначале в лицо – тот увернулся, потом под дых, но от его бешеной злости хотелось только смеяться. Снова удар, теперь в колено – Эрик пошатнулся и сузил глаза. Поймав взгляд ивварца, он наконец почувствовал у того страх, бьющийся комом в горле, и медленно замахнулся мечом. У них уже достаточно пленных.
– Стой… – отступил ивварец, но было поздно.
Эрик, сполна напившись его ненависти, вонзил меч тому в живот. Уходящая жизнь словно по невидимым нитям ползла по мечу, окрашенному кровью. Ивварец осел на землю, хрипя, а Эрик на странно затянувшееся мгновение ощутил прежнее биение жизни где-то в глубине груди, словно именно в это мгновение был наконец по-настоящему жив. Связан с миром, снова обрёл прежнюю власть.
Но ощущение померкло, как будто и не было. Эрик медленно огляделся.
Неподалёку осталось несколько убитых солдат – и доносились стихающие крики у дома кузнеца. По-прежнему хромая,
