Хозяйка ворон и железный доктор - Галина Васильевна Герасимова
После прослушивания репертуара, исполненного хриплыми голосами, посидеть с книгой в оранжерее показалось не такой уж плохой идеей. Огорчало лишь отсутствие завтрака – было слишком рано, чтобы идти на кухню. Пожалуй, стоило прикупить фунт-другой яблок для таких случаев. Дома Рейн постоянно забывал поесть вовремя, обходясь чашкой крепкого кофе, и начал вспоминать дурные привычки.
В оранжерее было темно, и доктор расположился поближе к окну, на скамье, снова пытаясь вчитаться в приключения. По крайней мере, в предрассветные часы здесь было тихо.
Было – ключевое слово. Скрипнула дверь. Длинноносый Феник с неизменной книжкой в руках мялся на пороге оранжереи, разглядывая резные узоры по стенам. Зашел с оглядкой, бочком протиснулся мимо деревянных птиц. После впечатляющей демонстрации ожившего дома не было ничего удивительного, что постояльцы старались обходить птиц стороной! Но одно дело постояльцы, а другое – маг, к тому же аспирант.
Исследовательский дух победил голос разума. Феник дотронулся до одного ворона, готовясь в любой момент отдернуть руку, затем, осмелев, провел по искусно вырезанным крыльям, перебирая перышки. В воздухе разлилась магия, пряная, яркая – Рейн не ожидал, что у паренька такой потенциал, но без хозяйки отеля птица осталась виртуозно выполненной скульптурой.
На лице аспиранта отразилась целая гамма чувств: от облегчения, что не придется объясняться с Кайлой, до сожаления, что не может повторить ее волшебство. Он сунул книгу под мышку и упрямо закатал рукава, готовясь попробовать еще раз.
– Не выйдет, – окликнул его Рейн и сам поморщился, как проскрипел его голос. Механический звук прорвался сквозь оглушающую тишину.
Феник вздрогнул от неожиданности и, оступившись, запутался в собственных ногах и едва не упал. Извернулся в последний момент, выругался сквозь зубы, но как-то скромно, интеллигентно.
– Тьен Г-гарт, я вас не заметил, – заикающимся от испуга голосом произнес он, обнаружив наконец, что не один. Понял, что доктор стал свидетелем его попытки колдовать, и смешался окончательно. Впрочем, это не помешало ему полюбопытствовать: – А почему не получится? Я просто подумал, раз тьенна Абель может…
– Семейная магия. Завязана на крови.
Аспирант понурился. В отличие от доктора он не успел разглядеть, что перед колдовством Кайла себя поранила. Но услышав о магии крови, догадался, что повторить чары ему не светит.
– Я читал хроники. В них написано, что раньше, когда здесь стоял замок, его никто не мог захватить. Что стены оживали и сами сбрасывали врагов, ощеривались шипами.
Рейн пожал плечами. Вполне возможно, что отец Кайлы нашел старое заклинание предка и модифицировал его под современные реалии, чтобы случайно не прибить никого из постояльцев. С другой стороны, живой дом волей-неволей привлекал внимание, да хоть тех же туристов. Когда Кайла колдовала, даже Рейна пробрало.
Доктор ожидал, что на этом разговор с аспирантом закончится (обычно желающих беседовать с ним по пальцам одной руки пересчитать) и он сможет насладиться последним часом тишины, но не тут-то было. Феник помялся в дверях, но все же подошел ближе, присел на краешек скамьи.
– А правда, что вы вчера видели химеру? – осторожно уточнил он, положив книгу рядом с собой.
Название на черной кожаной обложке выцвело и было практически нечитаемо. Оставалось только гадать, что он там внимательно изучает и что за пометки делает?
– Угу, – откликнулся Рейн.
– Повезло-о! – протянул аспирант таким завистливым тоном, будто в склепе ждала не смертельно опасная тварь, а святой с мешком подарков. – У меня научная работа по поведению местной нечисти, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд. – Здешняя фауна, по предварительным изысканиям, отличается повышенным интеллектом, о чем упоминала еще профессор Гретхем… Кхем, простите. Теоретическую часть я написал, а практики не хватает. Мне так и сказали в академии: не видать зашиты, пока я что-то из реальных примеров не добавлю. Я поэтому сюда и приехал. Вот если бы я встретил птицелюда или химеру… Издалека хотя бы посмотреть!
Аспирант мечтательно улыбнулся, а Рейн с трудом сдержался, чтобы не нагрубить. Фенику было под тридцать; меньше десяти лет разницы, а ощущение, будто целая пропасть лет. Эти сумасшедшие ученые!.. Романтизация нечисти не создавала ничего, кроме проблем. За время работы в управлении доктор насмотрелся на парочку таких же отчаянных на своем столе: сначала они находили нечисть, а затем пытались от нее сбежать.
– Вы, наверное, думаете, что я спятил, – догадался Феник по лицу доктора. – Но я считаю, что нечисть умнее, чем кажется. Смотрите сами: те же птицелюды, они организуются в стаю и не нападают в одиночку. Они носят одежду. И, думаю, у них есть свой язык. Если я только смог бы с ними поговорить!..
– Сожрали бы, – безжалостно закончил за него Рейн. То, что вчера он видел адекватного птицелюда, не означало, что Хорг не притворялся перед Кайлой. Доверять нечисти? Рейн был в своем уме!
– А вас тоже… птицелюд? – с вызовом поинтересовался аспирант, но выстрел попал в молоко.
– Снежные тролли.
С ними Феник договориться точно не смог бы.
Деталей Рейн и сам не помнил, но они и не требовались. Хватило и сухих фактов, чтобы отбить желание у аспиранта знакомиться с монстрами в одиночку. Ненадолго – доктор не сомневался, что, как только подвернется случай, все его советы будут забыты. Ведь никто не верит, что вот это страшное и плохое случится именно с ним. Но может, хоть временно парень не станет лезть на рожон.
Вопросами о прочей встреченной доктором нечисти Феник забросал похлеще следователя, и Рейн с тоской подумал, что это даже не его аспирант! А если вот таких Феников будет двое? Наверное, стоит сразу прояснить этот момент с Вистоном, пусть отсылает практикантов кому-нибудь другому.
Очередной вопрос прервал истошный собачий лай, и в зал ворвался белый пушистый комок, удирающий от черного клока тумана. Собаку Рейн узнал – это была несчастная Виви. Она заметалась, не зная, куда деться, цепляясь за кусты и теряя клочья шерсти. В конечном счете она бросилась к людям в поисках защиты, забилась под скамью, прижимаясь к ногам Рейна и дрожа всем тельцем.
А вот клок тумана…
– Птицелюд, – со священным ужасом прошептал аспирант, прижимая пальцы к губам. Глаза расширились от удивления, а книга выпала из ослабевших пальцев – увы, страницами вниз. Не подсмотреть, что там написано.
– Кроу! – гаркнула Кайла, вбегая в оранжерею следом, одетая в одну тонкую сорочку до пят и халат.
В этот раз она была без платка, слегка запыхавшаяся. Волосы растрепались и падали на плечи рыжей волной. Аспирант побледнел при виде хозяйки отеля еще сильнее и,
