Падчерица смерти - Дана Арнаутова
Тварь замерла.
Безмолвно и как никогда в жизни искренне взмолившись Пресветлому, Аластор свистнул еще раз – и метнул секиру.
Тяжелое лезвие с глухим тошнотворным чавканьем вонзилось в затылок стоящей к нему спиной твари.
«А что, если бить надо было не в голову?! – мелькнула отчаянная мысль. – Что, если череп у него – как у кабана? Да и курица без головы может бегать еще долго…»
Тварь взревела и судорожно засучила лапами, пытаясь то ли отскочить, то ли напоследок достать хотя бы ближайшего врага – но месьор ухитрился скользнуть в сторону и метнуться к Аластору.
– Вы вынуждаете меня заключить… что я никчемный учитель, юноша! – выдохнул он, опуская рапиру, и если бы Аластор не видел д’Альбрэ каждый день пять лет подряд, то ни за что не заметил бы, что эта рапира еле уловимо подрагивает. – Неужели я пять лет учил вас благородному искусству фехтования… лишь затем, чтобы в первом же настоящем поединке вы схватились за это… орудие? Нет сомнений, что вам оно подходит куда лучше, чем рапира… и все же?
– А вы полагаете, эта тварь так боится щекотки, что потычь я в нее рапирой – она умерла бы от смеха? – осведомился Аластор как можно беззаботнее. – Или стоило сразу взять кочергу?
– Да вы злопамятны! – с восхитительной смесью облегчения и одобрения воскликнул д’Альбрэ и вдруг покачнулся.
Аластор рванулся к нему, едва не выронив секиру, но фраганец предупреждающе выставил ладонь.
– Ничего… – сказал он не без труда. – Пустое. Но что это все-таки за дрянь? Я всегда полагал рассказы о демонах сказками. Или видениями горьких пьяниц. Наподобие зверя Перлюрена, знаете…
– Во Фрагане это, может, и сказки, – мрачно сказал Аластор, приглядываясь к безжизненной туше, – а у нас вполне быль. К счастью, редкая. Прорыв… Я про него только читал! Ну и мечтал увидеть, конечно. В детстве.
– С таким везением советую мечтать осмотрительнее, – поморщился фраганец, вытирая рапиру неизменным белоснежным платком и брезгливо бросая его на пол. – О, проклятье!
Темное марево, все это время колыхавшееся над полом, сгустилось, приобретая очертания колодца, который каким-то чудом положили набок. Черная бездонная дыра, уходящая в неведомые дали… Вот в ней что-то показалось, и не успел Аластор испугаться, что сейчас все начнется заново, как из провала метнулась тварь в несколько раз меньше, величиной с крупную собаку. Кинулась к ним – и наткнулась на рапиру д’Альбрэ. Хладнокровно проткнув шипящую и щелкающую зубастой пастью гадину насквозь, фраганец вытащил рапиру и скомандовал Аластору:
– Уходим! Похоже, их там много!
Еще две твари, пытаясь вылезти из портала – а что еще это могло быть? – и, мешая друг другу, своим видом подтвердили его правоту.
Выбегая вслед за месьором д’Альбрэ из комнаты, Аластор остановился рядом с тушей, попытался вытащить вторую секиру, но та плотно застряла в черепе.
– Бросьте! – крикнул д’Альбрэ и рванул его за плечо, с удивительной силой вытащив в коридор и еще умудрившись захлопнуть дверь и задвинуть на ней засов за несколько мгновений до того, как с другой стороны в нее гулко ударились два тела.
– Они же побегут в дом, – задохнулся от ужаса Аластор. – Надо всех предупредить!
– Прекрасная идея, – кивнул фраганец, утомленно опираясь на перила. – Не смотрите так, меня слегка достали в плечо, но если когти не ядовиты, то ничего страшного.
– А если ядовиты?! – вскинулся Аластор.
– Тогда мы в любом случае ничего не можем с этим сделать прямо сейчас, – поморщился д’Альбрэ. – Но вы ведь собираетесь известить Орден о безобразии, что здесь творится? Полагаю, я составлю вам компанию и навещу там целителей.
Фраганец тронул левое плечо и снова скривился, а Аластор только сейчас заметил, что его неизменный камзол цвета воронового пера в этом месте кажется еще темнее.
– Вот потому я и предпочитаю черный цвет. – Уголки губ месьора тронула обычная насмешливая улыбка. – Никогда не позволяйте врагам видеть вашу кровь, юноша, это прибавит им сил, а вам испортит настроение.
– Я знаю отличный способ этого избежать, – нахмурился Аластор и покачал секиру, поражаясь, как удобно, словно влитая, она легла в ладонь. – Надо испортить им настроение первым!
И, высунувшись из окна, гаркнул во двор, где двое конюхов водили на недоуздке разгоряченного жеребца:
– Томас, бегом в дом и выводи всех на улицу! Всех, ясно?! До последнего поваренка и поломойки! Ричи, беги в кузницу за Долгим Мартином и сыновьями. И всех мужчин, кого встретишь, тоже сюда! Ну, пошли!
Дождавшись, пока парни как ужаленные бросятся выполнять приказ, он повернулся к фраганцу, снова одобрительно кивнувшему, и с холодной злостью сказал:
– Плевать я хотел, сколько их там, этих уродов. Это мое поместье и моя земля. В Дорвенну нам поехать придется, но сначала я раздам людям оружие. Раз этих тварей можно убить секирой, значит, подстрелить их из лука или поднять на рогатину тоже получится. Что от Баргота явилось, то к нему и отправится, не будь я Вальдерон!
* * *
– Отпустите Его Величество, – тихо сказал Аранвен, кладя ему на плечо руку, и Грегор словно вынырнул из забытья.
Отпустить? Но разве душа Малкольма не ушла в Сады Претемной так легко и быстро, что он едва успел уловить ее мелькнувший отблеск? Зачем ее отпускать? Он взглянул на тяжесть, придавившую его колени, и понял, что Аранвен имел в виду не дух, а тело. Конечно, он же профан.
Рядом сосредоточенно работал Райнгартен, окончательно и надежно сращивая разорванную ткань мироздания. Грегор вяло подумал, как же повезло всем живущим во дворце, что рядом оказался не просто стихийник, а магистр гильдии. Если бы портал успел стабилизироваться… Нет, конечно, его бы закрыли и в этом случае, послав за теми же стихийниками с Райнгартеном во главе, но один Баргот знает, сколько демонов успело бы прорваться во дворец. Повезло. Всем, кроме Малкольма и Криспина.
Думать об этом было больно, мысли обжигали, и все время казалось, что это дурной сон. Кошмар из тех, в которые погружают некоторые виды проклятий. Самое сложное в этом случае проснуться, и обычно проклятый не в силах сделать это сам. Но сейчас никаких проклятий – чистая беспощадная явь.
Грегор убрал руки, и подскочившие слуги подняли тело Малкольма с его колен, унесли куда-то, пачкаясь в крови и прочих неприглядных следах насильственной смерти. Криспина забрали еще раньше, кажется…
– Кристиан, – с усилием проговорил Грегор, цепляясь за то, что по-прежнему оставалось важным. – Его нужно найти. И сообщить Ее Величеству…
На имени Беатрис
